Полюбить двуликого (СИ) - Александрова Евгения - Страница 9

Не приснился же он ей, в самом деле!

Мари несколько раз настойчиво расспрашивала, кто этот новый друг, откуда он и о чем они общаются. А спустя две недели начала спрашивать, и почему он пропал, но ни на один вопрос Айрис не могла ответить.

Но не в характере Мари было устраивать скандалы, она была женщиной мягкой и робкой. И когда Айрис вернулась, молча окружила своей вечной заботой и опекой. Пожалуй, единственной, кто мог устроить разборки и что-то выяснять, была сама Энжи. Но та — далеко.

В один из снежных дней из Элавийской академии пришло письмо, в котором сестра делилась последними новостями про учебу, рассказывала, что добилась немалых успехов в изучении силы разума и управлением воспоминаниями. И что если бы не происхождение и положение семьи, то могла бы однажды претендовать на службу при королевском дворе, но начнутся проверки — и прощай учеба вместе с хорошим отношением окружающих.

В последних абзацах сестра писала про тревожную обстановку на северо-востоке Маравии, где находился Фаэртон, и просила Айрис быть благоразумной.

Благоразумной! С этой просьбой Энжи уже опоздала! Айрис невесело хмыкнула, и перед глазами снова встали хижина в лесу, иней на деревьях и Брен, замерший напротив, жаждущий коснуться ее губ.

Сестра рассказывала, что умеет «замораживать» мгновение, чтобы рассматривать все детали. Айрис подумала, что тоже хочет так уметь, чтобы оно было прямо как настоящее… И пересматривать снова и снова, и не только видеть, но еще и чувствовать, как тогда.

Шла третья неделя с того дня. Айрис вышла на улицу, чтобы хоть чем-то себя занять и не терять настрой, не впадать снова в бессилие. Она даже каждый день пила горькую настойку из хелиеса, которую заваривала ей Мари.

Морис напросился гулять и теперь беспокойно бегал рядом, нюхал, ловил ртом снежинки и снова возвращался к ней, безмерно довольный, что хозяйка готова с ним играть.

Они ушли ближе к лесу, Морис притащил палку и так вилял хвостом, умоляя швырнуть ее подальше, что Айрис рассмеялась.

— Ладно, держи!

Айрис замахнулась, но Морис залаял. Кто-то перехватил палку сзади и сказал:

— Давай я, пусть порадуется.

Айрис, вздрогнув, повернулась и уставилась на Брена, который размахнулся, цокнул и со всей силы бросил палку к лесу — казалось, она долетит до верхушки дальней ели. Морис тут же сорвался с места и помчался, пытаясь догнать палку еще в воздухе.

— Брен, — прошептала Айрис, чувствуя, как расплывается в счастливой улыбке.

— У тебя красивый пес. Как зовут?

— Морис.

Брен улыбнулся, но выглядел плохо. Бледный, осунувшийся за это время, и в глазах застыло мрачное выражение. Но он пришел, нашел ее снова!..

— Где ты был?

Морис примчался обратно, бросил палку к ногам Брена, потянул носом воздух, но вел себя спокойно. «Брен — мой друг», — мысленно передала ему Айрис.

Брен снова бросил палку и наконец ответил:

— Было важное дело. Я думал, что вовсе не смогу больше прийти.

Айрис медленно кивнула, понимая, что не вправе требовать от него ничего.

Он взял за руку, опустив взгляд, и сказал:

— И мне нужна твоя помощь, — снова посмотрел коротко, но в самую душу.

— Спрятать тебя?

— В смысле? — удивился Брен и тут же догадался, что она имеет в виду. — А, нет. Не в этом дело. Ты сможешь пойти со мной в лес? Ранили одного зверя. Волка. Снова сильно. Не того, которого в тот раз, и я не могу оставить его умирать. Попался в ловушку охотников, я пытался спасти, как мог. Если ты не побоишься, конечно.

— Давно ранен?

— Нет, только вот.

— Хорошо, пойдем, — кивнула Айрис, не до конца понимая, почему Брен так встревожен из-за простого волка. — Только Мориса домой отведу.

— Я тебя подожду у дома, за углом.

Он действительно настолько любит зверей, что бросился ее искать для помощи? Пожалуй, она должна потом допросить его подробно, иначе… странно это!

Они быстро отвели разочарованного короткой прогулкой пса в дом, Айрис сбежала по ступеням и заторопилась к ждущему поодаль Брену. Оглянулась коротко, уже по привычке, проверяя, нет ли поблизости лишних людей.

— Сильно ранили? — спросила Айрис, пока они шли по лесной тропе.

— Да. Достаточно. Если ты поможешь… Я буду очень рад.

Они шли по снежному лесу, Брен снова вел за собой, хотя не было никаких следов — словно точно знал направление и не сомневался ни мгновения. Знаки он какие-то видел, запах чуял или что?

Потом он вдруг приостановился, взглянул на Айрис. Она, сосредоточенная и молчаливая, вопросительно вскинула брови. Но Брен ничего не сказал, только кивнул и отогнул перед дней колючую еловую ветку, пропустив вперед.

На крошечной поляне, которую со всех сторон обступили деревья, лежал волк. Было тихо, зверь не шевелился.

— Что за ловушка-то? — шепотом уточнила Айрис, приближаясь с тревогой.

— Капкан, — зло выдохнул Брен.

Задняя лапа волка и правда была разбита вдребезги, рядом валялся сломанный железный капкан и темнела кровь. Волк, похоже, был на грани смерти.

Айрис села рядом с ним, уткнувшись коленями в мокрый снег, и вздохнула. Подняла на миг взгляд на Брена, который смотрел на нее пристально и так странно, словно сам не уверен был, что надо это делать.

— Мне может снова стать плохо, — предупредила Айрис. — Я не знаю. Будь рядом.

Не став ждать отклика Брена, она повернулась к волку и приложила к нему ладони. Снова закололо знакомым теплом, будто сотни и тысячи золотых нитей прошли сквозь ее ладони. Жар хлынул водопадом, отчаянно закружилась голова. «Живи», — передала она мысленно волку, и тот будто услышал ее и отозвался. Шевельнул здоровой лапой, повернул к ней голову. Она приказала ему не двигаться, заставила отдать все силы на заживление раны и смешала их со своими. Откуда-то Айрис знала в тот момент, что волк сделает все, что она прикажет. Что он все понимает и слушается. И смотрит так цепко.

Последней ясной мыслью было: «Удивительно, он совсем как человек!»

И Айрис упала, теряя сознание.

Прошло всего несколько мгновений, но когда она приоткрыла глаза, то увидела уже не волка, а сидящих неподалеку троих или четверых людей. А сама она была на чем-то теплом. Потянулась и поняла, что Брен сидит на снегу и держит ее на коленях, согревает собой и о чем-то говорит с этими людьми… Что происходит?..

— …всегда с ней так?

— Когда Вея лечила, тоже теряла сознание, — глухо отозвался Брен и сильнее стиснул ее ладонями. Хотелось простонать от страшной головной боли, но не было сил.

Зато тепло. Зато он рядом. И ничего не страшно.

— Она опасна, — проговорил кто-то рядом. — Она человек.

Айрис вздрогнула и постаралась подняться. Брен почувствовал это и теснее прижал к себе, словно хотел спрятать. Что происходит тут?.. Сил сопротивляться было мало, но надо было… надо было понять.

— Брен, — пробормотала Айрис и слабо выпуталась из его объятий.

Пошатнулась, чуть не упала, но собрала всю силу воли, чтобы сесть и разглядеть говорящих.

Перед ней оказались трое мужчин. Двое настороженно сидели возле ели, третий потирал ногу. Поймал взгляд Айрис и ответил своим — цепким, колючим и жестким. Тем самым взглядом, который она видела у умирающего волка. Те же глаза…

Льдисто-голубые, они казались ярче на фоне белой шкуры, а теперь мерцали на человеческом лице, пристально следили за ней. Должно быть, она спит и видит жуткий сон. Волк стал человеком и сейчас прикрывает ладонью рану на голени, которую она помогла исцелить.

От страха у Айрис открылось второе дыхание. Она вскочила на ноги и попыталась рвануть прочь, но Брен тут же поймал, удержал мягко и снова прижал к себе. Обхватил успокаивающе за плечи, вгляделся в лицо.

— Постой, Айрис. Тише, никто не желает тебе зла.

— Кто они? Кто это?! — пыталась она вырваться из его объятий. — Кто, скажи мне, — прошептала из последних сил, чувствуя, как ужас скрутил все внутри.

— Ты не знаешь сказки про двуликих, девочка? — раздался голос позади, спокойно-насмешливый.