Огненные драконы (ЛП) - Кауфман Эми - Страница 29

— Вот именно, — согласился Лейф. — Итак, мы расскажем вам нашу версию этой истории, но я хочу, чтобы вы запомнили правило Эллюкки. Если вы видите другой способ рассказать историю, говорите.

Они все кивнули, и Андерс посмотрел на Нико и Криссин, которые уже смотрели на него, как будто готовились возложить на него личную ответственность за все, что волки собирались сделать неправильно в этой истории. Но ему также было любопытно… ему всегда говорили, что драконы просто напали однажды, и Лейф говорил так, будто это было нечто большее.

— Десять лет назад, — начал Лейф, — самым младшим из вас — Андерсу, Рейне, Миккелю, Тео — было всего два года. А старшим, Патрику и Изабине — восемь. Тогда город Холбард рос очень быстро. Ветровые арки в гавани ремонтировались. Лисабет, ты можешь рассказать всем об арках?

— Это самые большие артефакты на Валлене, — сказала Лисабет. — Они тянутся вдоль всего входа в гавань и следят за тем, чтобы, как бы ни было ветрено или шторм снаружи, внутри гавани всегда было спокойно. Именно из-за них так много людей со всего мира приезжают в Валлен торговать.

— Два волка-конструктора по имени Хейн и Феликс работали с одним из наших драконов-кузнецов, Дрифой, и ее командой, чтобы отремонтировать арки.

Ферди поднял руку.

— Ты хочешь сказать, что драконы были там, в Холбарде, работали с волками?

— Вот именно, — подтвердил Лейф. — Были разногласия, и мы были двумя очень разными группами, но это не просто история последней великой битвы. Это история о том, как мы, драконы, перестали работать в Холбарде. Как мы перестали работать вместе с волками. — Он сделал паузу, чтобы дать стихнуть шепоту в классе, затем продолжил. — Арки были уже очень старыми и иногда начинали пропускать порывы ветра, подвергая опасности корабли. Ремонт их был очень трудной работой, и для этого требовалось много мелких деталей. Нам приходилось регулярно делать паузы, чтобы исследовать, обсудить лучшие дальнейшие шаги и обдумать нашу работу.

— Я могу сказать это по-другому, — сказала Рейна, поднимая руку. Лейф кивнул, и она продолжила. — Ветровые арки очень важны, — сказала она. — Если они не работают, еда не попадает в Холбард. И корабли тоже. Людям нужно то, что есть на этих кораблях, чтобы зарабатывать на жизнь и просто выживать. Для драконов важно обсуждать все на веки вечные… — она замолчала, когда Сапфира рассмеялась, и даже Милестом прикрыл рот рукой. — Извините, но это правда.

— Это правда, — согласилась Сапфира. — Мы самые новые члены Дракон-схода, и мы узнаем все о долгих дискуссиях.

— Ну, — сказала Рейна, — может быть, драконы чувствовали, что делают это наилучшим образом. Но, возможно, волки и люди в Холбарде чувствовали, что драконы намеренно не торопятся. Иногда трудно понять, в чем причина задержки.

Андерс порылся в стопке бумаг на столе перед собой — несколько механических чертежей Изабины — и поправил их один за другим, хотя в этом не было необходимости. Они говорили о его родителях и родителях Рейны. Феликс и Дрифа. Работали вместе над аркой.

— Очень хорошо, Рейна, — сказал Лейф. — Правы вы или нет, я не знаю, но это вполне обоснованная точка зрения. Жаль, что мы не можем так ясно думать о том, что произошло дальше. Кто-то, мы не знаем кто, убил одного из волчьих конструкторов, Феликса.

По комнате пронесся вздох, и Андерс склонил голову. Было так тяжело слышать, как это сказано так просто, и притворяться, что для него это тоже всего лишь история. Хейн говорил, что он, Андерс, похож на Феликса, но ему было интересно, каким тот был. Если бы отец был громким и уверенным, как Рейна, или тихим и задумчивым, как Андерс. Что бы он показал близнецам, если бы у него был шанс вырастить их.

Если бы у Андерса была возможность еще раз поговорить с Хейном, он бы спросил его.

— Печально, — сказала Брин, — что его убили. Но какое это имеет отношение к битве?

— А, — сказал Лейф, и его обычно дружелюбное лицо помрачнело, — Вв тот же день, когда Феликс был убит, драконша Дрифа улетела от того места, где нашли его тело.

— Она убила его, — медленно произнесла Брин.

— Или, — сказала Лисабет, — она убегала от человека, который убил его.

Все головы в комнате повернулись к ней, но Андерс взглянул на Лейфа и увидел, что Дреклейд задумчиво смотрит на него.

— Возможно, — сказал Лейф. — Это, конечно, другой способ интерпретировать факты. К сожалению, и не без оснований, волки считали Дрифу виновницей. Они потребовали, чтобы она предстала перед судом, но мы не смогли ее найти.

Милестом заговорил из передней части комнаты:

— Или мы отказались отправить ее в Холбард, на суд волкам.

— Именно так, — вздохнул Лейф. — Как один из драконов, которые охотились за ней, я могу сказать вам, что я, по крайней мере, действительно не мог найти ее. Но волки и жители Холбарда не успокоились. Ходили слухи, и с каждым днем жители Холбарда опасались драконов больше, чем когда-либо.

— Насколько они знали, драконы были убийцами, — медленно произнесла Эллюкка.

Лейф кивнул.

— Они сказали нам, драконам, что мы должны носить красные плащи, когда находимся в Холбарде в человеческом обличье, чтобы они знали, кто мы. А потом нам сказали, что нам разрешено передвигаться только по определенным районам города.

— Они думали, что вы настолько опасны? — тихо спросил Тео.

— Что мы настолько опасны, — сказал Миккель. — Или, держу пари, они могли бы сказать, что это потому, что люди были разгневаны убийством, а никто не хотел, чтобы дракон пострадал от разгневанных людей в Холбарде. Поэтому лучше оставаться в безопасных, специально отведенных частях города.

— Очень хорошо, Миккель, — сказал Лейф. — Это было именно то оправдание. Каждый раз, когда над головой пролетал дракон, прилетая на работу в Холбард, люди убегали в укрытие, а Волчья Гвардия наблюдала за нами.

— Кто вообще захочет пойти в Холбард с такими вещами? — спросила Райна.

Лейф вздохнул.

— Как оказалось, почти никто. Все меньше и меньше драконов соглашалось работать в Холбарде, и проектов становилось все больше. Мы беспокоились о собственной безопасности.

— Или, — сказала Эллюкка, — вы отказывались помогать людям в Холбарде. Я имею в виду, что они могли бы сказать именно это.

Лейф посмотрел на Сапфиру и Милестома.

— Видишь? — сказал он.

— Они делают больше, чем когда-либо удавалось Дракон-сходу, — сказал Милестом. — Обычно участники схода к этому моменту уже переговариваются друг с другом или безнадежно уходят от темы. По крайней мере, твои ученики слушают друг друга.

— Вот что значит быть Финсколаром, — ответила Сапфира со своей легкой улыбкой.

— Вот почему я рассказываю вам эту историю сегодня, — сказал Лейф студентам. — Мы не часто говорим об этом, но вы молоды, и ваши умы открыты. Иногда вы видите возможности там, где мы, взрослые, их не видим.

Неужели Лейф снова приказывает им действовать? Андерс не был уверен, но подозревал, что Дреклейд был прав. С другой стороны, он понятия не имел, что у них уже есть карта Дрифы.

Лейф продолжал:

— Все меньше и меньше драконов соглашалось работать в Холбарде, независимо от награды. Волки требовали, чтобы Дрифа предстала перед судом. Некоторые из нас считали, что она должна, а некоторые считали, что ни один дракон не должен подчиняться волчьему правосудию. Но в любом случае никто не мог ее найти.

Руки Андерса под столом сжались в кулаки. Он знал, что никто не смог найти ее, потому что она пряталась. Ждала, чтобы родить детей и спрятать их у какого-нибудь союзника в Холбарде. Но куда же она тогда делась? Неужели кто-то нашел ее и свершил правосудие, которого, по мнению волков, она заслуживала? Или, прошептал тоненький голосок в глубине его сознания, есть ли шанс, что она все еще прячется?

— А что было дальше? — тихо спросила Криссин.

— Волки взяли драконов в плен, — сказал Лейф, — отказываясь позволить им покинуть город, заставляя их работать над ветровыми арками и другими проектами.