Сын ведьмы. Дилогия (СИ) - Седых Александр Иванович - Страница 70

— Вот как — то так… Значится, рановато мне ещё к мачехе, не принимает старушка.

— А… это… как? — не находя слов, повертел пальцами в воздухе потрясённый трюком Артём.

— Хватка крепкая, — казак напоказ сжал — разжал пальцы и неожиданно вновь сиганул за борт. Но пальцы, словно стальные крючья, вцепились в край фальшборта и не позволили упасть в воду.

Алексей, будто крутящийся на перекладине гимнаст, легко подтянулся и, перевернувшись, ловко встал в стойку на руках, балансируя на перилах качающегося в такт волнам фальшборта.

— Стреляли? — своим появлением из трюма, прервал спортивное выступление сонный Фёдор. — Я что — то пропустил?

— Всё проспал, Федя, — рассмеялся Артём. — Нечего теперь будет на старости лет внукам рассказывать.

— А зачем это Алексей вверх ногами стоит? И капитан где? — недоумённо вертел головой Фёдор.

— Решил вплавь на Сахалин вернуться, — заржал Андрей, его трясла нервная дрожь. Плавать анархист умел не лучше топора или… подлого капитана — утопленника.

— Так, а мы теперь как? — удивился таким переменам Фёдор.

— Пока ветер дует, идём на юг под парусом, — стал к штурвалу Алексей. — Потом мотор заведём. Ты, Федя, мотористом назначаешься. Спустись в трюм, проверь машину.

— Слушаюсь, капитан, — охотно согласился сбежать с качающейся палубы механик. Возня с мотором ему казалась более занимательным делом, чем созерцание пенных волн. В технике Фёдор смыслил хорошо.

Нежданно став капитаном судна, Алексей заинтересовался обстановкой на море. Не нравились ему подозрительные облака на горизонте.

— А ведь, похоже, впереди море штормит, — поколдовав, выдал вердикт Шаман. — Может, к берегу направимся?

— Спасительных бухт нет до самой Находки, — покачал головой Артём. — Волны разобьют шхуну о каменистый берег. Застигнутые в пути рыбаки пережидают шторм в море.

— Ладно, идём прежним курсом, — согласился неопытный капитан. — Потом ляжем в дрейф.

— Потом мотор надо заводить, и держать корпус носом к волне, чтобы ударом не опрокинула, — поучал молодого «моремана» старый каторжанин. Артём хоть и не был настоящим морским волком, но с рыбаками в открытое море несколько раз выходил. Правда, море то Каспийское, а не буйные воды Японского моря, но ведь тоже не тихая заводь — бури случались нешуточные.

Спокойное плавание было недолгим. Надвигающийся горизонт заволокло тёмными грозовыми облаками, а из трюма вылез, чернее тучи, мрачный Фёдор.

— Всё обыскал… Нету их нигде, — понурил голову моторист.

— Чего потерял, Федя? — чуя новую беду, повернул голову капитан.

— Гадский Гриша свечи зажигания из мотора выкрутил и куда — то спрятал, — пожаловался на пройдоху — контрабандиста механик.

— Опиши, какие они из себя, — передал штурвал Артёму капитан и пообещал: — Если свечи ещё на судне — найдём.

— Эт, вряд ли, — скептически хмыкнул битый жизнью Артём. — Не теряйте зря время. Гришка, наверняка, свечи не просто так выкрутил. Желал козырь в рукаве иметь, вернее, в кармане кожаной штормовки.

— С того света пакостит, гад! — возмущённо погрозил морской пучине за кормой Андрей и вцепился в рукав Алексея. — Шаман, что делать — то теперь будем?

— Дружно убираем паруса, задраиваем люки трюма и ложимся в дрейф, — приказал капитан.

— Может, изменим курс и попробуем успеть дойти до русского берега? — предложил вариант спасения Артём. — Пусть шхуну разобьём, зато сами на сушу выбросимся.

— Поздно. Ветер уже изменился. Погонит нас к японским берегам, — оценил ветровую обстановку шаман. — Да и туда, до шторма, не успеем — бурю встретим в море.

— Тогда убираем паруса и усиленно молимся всем богам, — согласился на время поверить в сверхъестественные силы старый атеист — большевик.

— Вы в трюме богу молитесь, а я, на палубе, с морским дьяволом контакт попытаюсь наладить, — бесшабашно усмехнулся Шаман.

— Авось, морской дьявол казацкому чёрту поможет, — оптимистично поддержал бредовую идею Андрей. Анархист истово верил и в бога, и в чёрта, а особливо в удачу командира.

Товарищи не представляли, как Шаман будет вертеться на капитанском мостике, но кому — то нужно и у штурвала стоять. Рулевая лопасть — единственное, оставшееся оружие в борьбе со стихией. Хотя даже неопытный рыбак-Артём знал, что без штормового паруса, руль судна в бурю бесполезен. Волны будут крутить шхуну, как щепку в водовороте. Чтобы рулевой лопастью менять направление движения, нужно иметь отличную от потока воды скорость. И чем больше различаются скорости, тем сильнее влияние руля.

Артём попытался втолковать за минуту прописные истины мореходки юному капитану. Алексей внимательно выслушал «опытного» моремана, покивал в ответ и загадочно улыбнулся.

— Разность скоростей я устрою. Надо только пошаманить хорошенько.

— Ты шаман — тебе и бубен в руки, — пожал плечами, сбитый с толку Артём. — Ты, главное, постарайся держать нос по ветру.

— А вы там, в трюме, вцепитесь крепче в шпангоуты, — блеснул где — то вычитанной в приключенческом романе морской терминологией юный капитан.

Друзья кое — как убрали паруса и разошлись по местам: трое товарищей спустились в трюм и задраили люк, а молодой казак остался на палубе — наедине с бушующим океаном и разгневанными богами.

— Видно, не любит шуток Мачеха Смерть, — осерчала за озорство Сына Ведьмы, наказать шалунишку решила, — привязывая себя верёвкой к стойке штурвала, вслух пошутил Алексей. — Ну, казачий шаман, вот и настоящий экзамен для нечистой Силы. Сдашь — выживешь!

Алексей специально привязал себя к обречённой на испытания непогодой шхуне. Сам — то он мог в любой момент воспользоваться управлением силой гравитации и улететь в небо. Однако, тем самым, обрекать товарищей на верную гибель не желал — спасутся все или вместе погибнут!

Шторм налетел внезапно. Стена дождя обрушилась на палубу. Трёхметровые волны ударили в корму, прокатив водяной вал до самого носа. Алексей решил использовать натиск волн для попутного движения. Сын Ведьмы будто врос широко расставленными ногами в палубу капитанского мостика. Алексей раскинул руки в стороны и задал корпусу судна отрицательный вектор гравитации.

Киль вынырнул из тёмной воды. Порыв налетевшего ветра чуть не опрокинул невесомую шхуну.

Казачий шаман ослабил гравитационную тягу вверх и придал вектору Силы горизонтальную направленность.

Кораблик, гонимый ветром и колдовской Силой, взрезал носом воду, опережая волну.

Вскоре Алексей нашёл «золотую середину», и шхуна, глубоко ныряя в кипящую пену, закачалась в такт вздымающимся волнам. Судно, скользя по злым тёмным водам, стремительно понеслось к восточным берегам. Юный капитан не мог знать, куда точно направляется его плавучий транспорт: то ли к островам Японии, то ли к оккупированной южной части Сахалина — все берега были одинаково враждебны.

Сквозь бушующую водную стихию, Алексей видел колдовским зрением лишь далёкую, спрятанную за серой пеленой дождя, каменную громаду — зубчатую стену, затмевавшую чистый горизонт.

Солнце встаёт на востоке. Однако не каждый день людям суждено наслаждаться ласковыми лучами божественного светила. Чёрные грозовые тучи часто застилают свет. А ещё, сами люди, иногда целые народы с надутыми от важности правителями, мнят себя божественными избранниками и застят свет свободы соседям.

Обо всех, поджидающих его в чужом мире, перипетиях судьбы молодой казак знать не мог. Сын ведьмы лишь твёрдо верил: за пеленой дождя и бурь, завтра снова настанет светлый день.

Солнце встанет на востоке!

Телеграмма: «Остров Хоккайдо. Город Вакканай. Начальнику Управления контрразведки империи, Господину Сугинобо Мицумото. 25.06.1915 на западном берегу Южного Сахалина задержано четверо мужчин, потерпевших кораблекрушение. Выдают себя за русских рыбаков. Документов при себе не имеют. Одежда рабочая. Оружия нет. Главарь группы ОЧЕНЬ развит физически. Рядом с местом крушения обнаружен, служебно-разыскной собакой, засыпанный камнями мешок, с ОЧЕНЬ крупной суммой денег в валюте разных стран. По составу боевой группы и совокупности признаков, предполагаю, что из — за сильного шторма произошёл срыв заброски шпионской ячейки на территорию Японской империи. Подробную опись имущества и изъятых денежных средств отправил с курьером. Жду ваших указаний. Начальник погранотряда Кири Ясумитсу.»