Черный Камень (СИ) - Кейн Алекс - Страница 26

Наевшись от пуза, я выудил из сумы страницу фолианта и кивнул филину:

— Ну что, знаток, я свое обещание выполнил, рассказывай, где пещера.

Но не успел Диоген и клюва раскрыть, как за спиной раздался радостный возглас:

— Димыч!

Обернулся — Серега. Он лавировал между столов, направляясь к нам. Мы обнялись, как старые друзья.

— Здорово, пропащий!

— Привет, — улыбнулся я. — Как жизнь?

— Не жалуюсь. Третий левел почти. А ты?

Ха, «почти»! Я с гордостью продемонстрировал татуировку.

— Ого, уже три? — изумился он. — Когда успел?

— Да ты садись, угощайся, — вот и кружка с пивом пригодилась.

Филин, скептически оглядев гостя, улетел к стойке и принялся пудрить мозги хозяйке. Сергей кивнул на него и, понизив голос, спросил:

— Это кто?

— Нахлебник, — усмехнулся я. — Жить ко мне напросился. Имел глупость спасти его в лесу от пчелы–убийцы.

— Говорящий?

— Да уж куда деваться.

Серега рассмеялся, и начался обмен новостями. Сначала обсудили появление морока и землетрясение. Потом я в двух словах рассказал про квест с Аленушкой и полученную за него тридцатку опыта, а, закончив, спросил:

— Как сам?

— Да нормально, — Серый отхлебнул из кружки и блаженно прикрыл глаза. — Прибился к группе таких же нубов, как мы с тобой, впятером два дня ходили мочить перекати–поле.

— Странно, что я тебя там не увидел. Это ж на лугу, перед лесом?

— Ага. Только ты, небось, выходишь с южных ворот, а мы собираемся у восточных. Монстры везде одинаковые, по кругу расположены.

И тут мне в голову пришла светлая мысль.

— А не хочешь завтра с нами побегать? Я, ты, Светка и еще один парнишка. Ну, и Диоген, конечно, куда без него. Ты, часом, в маги не переквалифицировался? А то тут прямо мода какая–то.

— Не, — покачал головой Серега. — Я свою дубину ни на что не поменяю. Она мне по духу ближе.

— Супер! — я поднял вверх большой палец. — Нам второй танк ох как пригодился бы.

Я вкратце обрисовал предстоящий квест.

— А что, можно, — кивнул Сергей. — Пещера — это даже интересно. Да и на филина в деле хочется глянуть. А куда идти?

— До твоего появления мы как раз и пытались это выяснить, — я повернулся к стойке и крикнул: — Эй, дружище, не пора ли делом заняться?

Филин с явным неудовольствием покинул общество хозяйки и перелетел на наш стол.

— Вот ты неугомонный, до завтра не терпит, что ли? Ну, давай, показывай свой текст.

Я расправил страницу фолианта, Диоген ухнул и сердито продекламировал:

Где сонм смертельных игл грозит,

Плита столетняя лежит.

Тропою черного монаха

Найдешь ты путь в обитель мрака.

До твоего появления мы как раз и пытались это выяснить, — я повернулся к стойке и крикнул: — Эй, дружище, не пора ли делом заняться?

Филин сидел, раздувшись от важности, в его рыжих глазах читалось превосходство и откровенная жалость к нашим умственным способностям.

— Интересно, все странники тугодумы, или только мне такой достался? Чего тут непонятного? Вокруг Черного Камня много у кого иглы есть?

Тугодумы?! Вот ведь курица неблагодарная! А иглы… Ну, конечно! Я щелкнул пальцами и радостно сообщил:

— Порядок, знаю, где это.

— То–то же, — проворчал филин.

Через десять минут мы расстались. Серега обещал зайти рано утром и отчалил. Диоген тут же взгромоздился мне на плечо и грозно потребовал:

— Пошли домой!

Все мои возражения он решительно пресек, пришлось спешно допивать пиво и двигать на выход. Чтоб я еще раз взял его с собой в харчевню? Не дождется.

На небе взошла луна, и в ее свете я разглядывал ночную деревню, не спеша топая к дому. Кое–где в окнах блестели огоньки, но большинство жителей уже спали. Прохладный ветерок доносил запах цветов с поля и приятно освежал после жаркого дня.

— Иди быстрее! — прошептал мне в ухо Диоген.

— Да что случилось? Темноты боишься?

Он презрительно отвернулся и буркнул:

— Дома расскажу.

Вдали послышались тяжелые шаги, и навстречу вышла двухметровая фигура. Когда незнакомец приблизился, я узнал в лунном свете черты наставника.

— Привет, Элмер!

Он посмотрел на меня с неудовольствием и сделал нетерпеливый жест рукой, словно гнал прочь. На запястье сверкнул витой браслет с головой дракона, усыпанный драгоценными камнями. Редкий, наверное. И дорогой.

Ни слова не говоря, Элмер торопливо прошел мимо и вскоре скрылся в темноте. Нет, ну нормально так? Даже не поздоровался. Кем он вообще нас считает, мелкими букашками, не стоящими приветствия? Урод…

Интересно, куда он чешет весь такой таинственный? Не успев сообразить, зачем это делаю, я резко развернулся и тихо отправился следом. Филин недовольно зашипел.

— Тише, Диоген!

— Куда тебя несет? Говорю же, нельзя ночью шляться.

— Отстань, а? Видишь же, не до тебя. Валил бы ты лучше домой.

Не ответив, мой пернатый друг взвился ввысь и через мгновение скрылся из виду. А я ускорил шаг, стараясь держаться в тени деревьев, и вскоре почти догнал Элмера. Он быстро двигался в сторону площади, но теперь шел гораздо тише и ближе к избам, из чего я сделал вывод, что староста хочет остаться незамеченным.

Через несколько минут мы достигли рынка. Продавцы давно убрали лотки и ушли спать, и только наши фигуры бесшумно скользили в темноте.

Миновав площадь, Элмер свернул на улицу, ведущую к хижине знахаря Гордея. Сделал сотню шагов и взял правее. Пристроившись за ближайшим дубом, я с удивлением понял, что направляется он к нищенке, до сих пор сидящей у обочины.

Она встала при его приближении, он что–то тихо сказал, но вдруг кинулся на нее, вцепился ручищами в шею и начал душить. Гвида охнула, захрипела, в лунном свете блеснули ее глаза, полные изумления и ужаса.

— Стой! Ты что творишь?! — заорал я, выскакивая из–за дерева.

Элмер резко обернулся, оттолкнул нищенку и бросился бежать. Я подскочил к едва стоящей на ногах женщине и только успел ее подхватить, как она тяжело осела на землю. Лицо ее потемнело, рот был широко открыт.

— Что случилось, Гвида? За что он тебя?

— Выжить… меня хочет… Сказал, мол… проваливай отсюда… Пришибу…

Голос ее срывался, она тяжело дышала, слова явно давались ей нелегко.

— Но почему?

— Он знает, что я не позволю темным… деревню захватить.

— Так значит, он все–таки последователь Ордена?

— Не сомневайся. Только молю… пока об этом ни слова! Ежели правда сейчас наружу выйдет, это… сделает его только сильнее.

Я пожал плечами.

— Хорошо. Здесь нельзя оставаться, Гвида. Куда тебя проводить?

Она слегка сжала мою руку.

— Спасибо, добрый человек. С тех пор, как мою хибару спалили, я прямо здесь и ночую. Да и нельзя мне отсюда никуда уходить. Это мой долг. Я должна видеть все, что творится в деревне. Нужно следить, чтоб силы зла не затеяли дурного.

— А вдруг Элмер вернется?

— Сегодня уже не появится. А потом… Осталось у меня несколько защитных свитков. Их не пробьет даже такой мощный воин, как он. Так что ступай спокойно, не тревожься обо мне.

— Ну, как знаешь.

Я пожал плечами и, махнув рукой, направился вдоль по улице. Шел и все время оборачивался, пока жалкая фигурка нищенки не растаяла в темноте.

По дороге в голову лезли невеселые мысли. Раз Элмер заодно с Максом, значит, теперь он мой враг.

Едва я переступил порог дома, как Диоген, облегченно вздохнув, пробубнил:

— Нельзя было вернуться пораньше? Зачем шляться в такую темень?

Блин, лучше б попугая завел.

— Не наглей, а? — устало попросил я. — Ворчишь, как старый дед. Да и не темно вовсе, луна светит.

Филин, однако, ничуть не смутился, напротив — перья над его глазами задрожали, он приосанился и важно изрек:

— То–то и оно. Как раз при лунном свете Дети Бездны и появляются.

— Кто?!

— Эх, ничего–то вы, странники, не знаете. Ладно уж, так и быть, расскажу, — он встряхнул крыльями и поудобней устроился на буфете. — Давным–давно, ещё до Великой Битвы, кто–то наслал порчу на горы Безмолвия: трава на альпийских лугах пожухла, деревья высохли, а лежавший на вершинах снег превратился в серую слизь, отчего ручьи и родники пересохли. Для народа зенолов, жившего в тех местах, наступили страшные времена: падеж скота, неурожай, болезни, голод, да ещё и Горные Великаны повадились нападать на деревни…