Чёрно-белый танец (СИ) - Кистяева Марина - Страница 32

— Почему? — вопрос резанул воздух. — Причина?

— Он…. Он как бы тебе сказал, что я мазохистка….

Даша приготовилась к выплеску энергии, к негодованию Андрея. Она бросала на него короткие взгляды, ей было стыдно встретиться с ним глазами.

Он откинулся на спинку кресла.

— Интересная картина получается. Вот уж чего не ожидал….

— Андрей, это не так! — выкрикнула Даша. Она сама не осознавала, до какой степени ей важно, чтобы он поверил ей, понял.

— Даша! — он сделал ударение на её имени.

— Я не мазохистка! Я ненавижу боль! Я….

— Иди сюда.

— Что? — она часто-часто заморгала.

— Иди сюда, — снова позвал Андрей.

Девушка не колебалась ни секунды. Она дрожала. И из её груди вырвался тихий стон, когда она почувствовала, как Андрей усаживает её к себе на колени, как гладит по тонкой дрожащей спине.

— Посмотри на меня, — приглушенно попросил Андрей.

Даша подняла голову. В её глазах застыла тревога.

Андрей сжал губы, но когда его пальцы прикоснулись к её подбородку, прикосновение было легким и нежным.

— Мне начинает казаться, что я начинаю ненавидеть Коршунова, — сделал он признание. — Я смотрю на тебя и вижу не просто напуганную девушку, а девушку, доведенную до грани. Что он с тобой делал? Как можно любить и причинять боль любимому человеку? Что это за брак? Почему ты раньше не ушла от него? Почему позволила так с собой обращаться?

— Андрей, я не знаю….

— Ты должна знать! Как ты дальше собираешься жить? Растить ребенка? Я не могу знать всего о твоей семейной жизни, хотя очень хочу, но то, что я знаю, меня не перестает удивлять!

Ей нечем было крыть его выпад.

— Ты меня презираешь? — только и нашла она, что спросить.

— Какая глупость, конечно, нет!

— А я себя презираю, и оттого мне кажется, что меня презирают все, — честно призналась она.

— Выброси из головы подобные мысли и не смей вспоминать! — Андрей двумя пальцами взял её за подбородок. — Даша, не надо расстраиваться. Всё образумится. У тебя всё будет хорошо.

И Даша ему поверила. Ей просто необходимо было кому-то верить.

Она не знала, что влекло её к этому человеку. Но то, что между ними существовала некая связь, было очевидно. Только сейчас, находясь в объятиях Андрея, Даша осознала, до какой степени по нему скучала.

Пусть их разделяло очень многое, пусть они познакомились в неподходящее время и неподходящем месте.

Но сейчас Андрей находился рядом с ней.

И это было главным.

Андрей тоже уловил перемену в их разговоре. Недопонимания и неурядицы остались где-то далеко. Сейчас, в эту минуту, существовали только он и она. Остальное было неважно.

Андрей приглушенно застонал, обхватил большой ладонью затылок девушки и приблизил её лицо. Ему отчаянно хотелось её поцеловать. А Даше отчаянно хотелось, чтобы он поцеловал её.

Он был рядом. Его тепло волновало и заставляло кровь бежать быстрее. Ей больше ничто не требовалось — только он.

И Андрей это почувствовал. Их губы встретились — её мягкие, искусанные в минуты волнения, и его, твердые и сухие, готовые дарить наслаждение. Она с готовностью отдалась поцелую. Её ладошки легли на плечи мужчины, и она с удовольствием ощутила их силу.

— Дашка….

— Андрей….

Имена сорвались с губ одновременно и растворились друг в друге. Их глаза встретились, и сказали больше слов.

От нахлынувших чувств и воспоминаний об их ночи, Даша затрепетала. Она хотела Андрея. Хотела почувствовать его обнаженное тело, хотела его ласк…. Его нежности.

Чувства девушки отразились на её лице. Андрей прикоснулся к гладкой щеке, его пальцы скользнули чуть ниже, дотронулись до припухших губ. Даша кончиком языка лизнула подушечку пальца.

Рука мужчины не остановилась, отправилась далее, медленно спустилась по шее, добралась до того местечка, где начиналась кофточка Даши, и дразняще обвела контуры ткани.

— Хочешь, чтобы я снял? — хрипло спросил Андрей.

— Да….

— Хочешь, чтобы я продолжил?

— Да….

Из его горла вырвался приглушенный смех. Андрею нравилось наблюдать, как меняется от возбуждения лицо Даши, как темнеют её глаза, как учащается дыхание.

Его руки, теперь обе, скользнули под тонкую кофточку и потянули вверх. Она сбилась на груди, не желая с такой легкостью обнажать желанные холмики, которые жаждали своей очереди. Андрей не без удовольствия отметил, что соски Даши превратились в тугие комочки и натянули ткань кружевного бюстгальтера.

Она была чертовски чувственной. И реагировала на каждое его прикосновение.

Это сводило его с ума. Ни одна женщина не будила в нем подобных чувств. Ему хотелось снова и снова прикасаться к ней, дарить ласки и наслаждение.

И в душе Андрея поднималась плохо контролируемая ярость, когда он представлял, как чужие руки мяли её нежную плоть, били и причиняли боль. А потом заставили поверить, в то, что она сама этого желала.

Шелковая кофточка бесшумно упала на пол. Даша откинула голову назад и закрыла глаза.

Андрей, чуть улыбаясь, приподнял девушку, которая от неожиданности вскрикнула, и посадил её к себе на колени верхом. Та в ответ зачарованно посмотрела в лицо мужчины.

— Мы не пойдем на кровать?

— Нет, а зачем?

— Я просто так спросила…. Просто так….

— Тебе не нравятся мои ноги?

— Дурачок, мне всё в тебе нравится….

Животом Даша ощущала налившуюся желанием плоть Андрея, которая жаждала вырваться на свободу. Легкий покрой брюк не скрывал его желания. И от осознания женской привлекательности у Даши закружилась голова.

Да, именно так….

Андрей приблизил лицо к упругим холмикам и лизнул один из сосков. Даша обхватила его голову руками и пожалела о том, что у Андрея короткая стрижка, не было возможности запустить пальцы в волосы, почувствовать их мягкость.

Кружево мешало, и Андрей с легкостью избавился от бюстгальтера, выпустив трепещущие груди на свободу. Они жаждали продолжения, как и их хозяйка.

И он давал им желаемое. Он ласкал, теребил, лизал. Давал все, что они хотели.

Его руки с нежностью ласкали обнаженную спину девушки, спускались ниже, к мягкой округлости. Даша чувственно прогибалась под его прикосновениями. Теперь ей стала мешать его одежда. От неё давно следовало избавиться. Она пробралась под его джемпер и потянула на себя.

— Спешишь? — чуть насмешливо, но не без нежности поинтересовался Андрей, оторвавшись от её тела.

Даша улыбнулась.

— Нет. Просто хочу вернуть тебе твои прикосновения.

— Предложение принято.

Он помог ей снять джемпер и рубашку. Её ладошки тотчас оказались на его груди.

— У тебя потрясающая грудная клетка. Мне нравится, — она снова улыбнулась и склонила голову, чтобы попробовать на вкус его кожу.

Андрей хрипло рассмеялся.

— Ты первая, кто возводит размер грудной клетки в достояние.

— Вам бы всё шуточки, сударь, а я тут решила серьезным делом заняться, — пошептала Даша, и, нащупав языком сосок, легонько его куснула. Андрей откинулся назад, запрокинул голову и подставил тело. Пусть она вспомнит его. Пусть воссоздаст в памяти. Пусть поймет, что с ней именно он, Загорнов.

А потом он вернет инициативу себе.

Даша поддалась искушению и поймала себя на мысли, что ласкает грудь и плечи Андрея с тем чувством, точно она впервые в жизни прикасается к мужчине. Её руки подрагивали. Её страсть к Загорнову вышла из-под контроля. И она была этому рада.

Ей всё время не сиделось на одном месте, она ерзала на коленях мужчины и с затаенной радостью отмечала, как он вздрагивал каждый раз, когда она будто нечаянно задевала его плоть. Ей самой хотелось запустить руку под ремень брюк, но она пока сдерживала своё желание.

Пока сдерживала.

Андрей придерживал её за талию. А ведь пройдет совсем немного времени, и она у Даши округлиться, появиться животик. В минуты страсти он забывал о её беременности. Тень сожаления промелькнула на его лице. Но он сожалел не о том, что Даша беременна, а о том, что не он отец её ребенка.