Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 32

— Ну да, кому и знать, как не вору, — согласилась Шекер, — ну что ж… Спасибо, что заглянул. И за подарки спасибо.

— Ага… Ты зови, если что, — гость мотнул головой в сторону клетки, снова перекинул ногу и исчез в ночи. Словно растворился.

Н-да… А говорили, что дворец Священного неприступен. Лгали? Интересно, в чем еще ей солгали?

— Касл Роже, Шевалье Аньер, в штаб СБ, срочно…

Смуглый, скуластый страж в серой форме кивнул, в знак того, что услышал. Но разворачиваться в прыжке не стал. К зданию СБ, которое скромно пряталось за аллеей ари, можно было пройти разными путями. Самый прямой не обязательно был самым коротким, иногда "вкруголя" быстрее и вернее.

Его уже ждали. Двое.

Стратега он снова поприветствовал воинским салютом. И не потому, что считал недостойным императорских почестей. "Серые" гордились, что младший принц один из них. Знали его биографию наизусть — и официальную, и подлинную, и все двадцать томов апокрифов.

Но приветствовать шевалье Винкера вскинутым локтем можно было лишь с порога, с разбегу. Раньше, чем посмотришь ему в глаза. Стоило поймать взгляд — и в нем легко и отчетливо, как вывеска над трактиром, прочитывался безмолвный запрет.

А игнорировать прямой приказ имперского стратега… ей же, безопаснее было у самого Императора в ипостаси испросить кусочек шкуры на амулеты.

Вторым был нынешний начальник СБ, шевалье Ашанди. Слухов о нем ходило меньше, чем о принце без титула. Но гораздо больше, чем обычно удостаивает двор человека его возраста и скромного титула.

Преемник генерала Райкера был "непростительно молод" для своей должности. Но, поскольку других непростительных грехов за ним не числилось, приходилось как-то, скрипя зубами, прощать этот.

Интересно, как невысокому кареглазому пареньку с широким, улыбчивым лицом и ямочкой на подбородке удавалось обеспечивать безопасность императорской семьи? Не иначе — магией.

— Присаживайтесь, шевалье, — сказал Марк. Сам он остался стоять у окна.

Стратег никогда и никому не предлагал садиться. Только — присесть. Связано ли это с тем, что принц без титула умудрялся с завидной регулярностью "залетать" то в Рахту, то в Лонгери? И, кстати, отовсюду бегал. Попросить его провести личный семинар? Будущему дипломату точно не помешает.

Впрочем, чего ждать от страны, где сам Император сидел?

— Для вас есть две новости. Одна, безусловно, хорошая. Вторая… зависит от того, как вы ее примете. Она может стать и хорошей, и отвратительной. С какой начинать?

— С более срочной, — невозмутимо ответил Касл.

— Как скажете, — стратег в тон попал мгновенно, словно неделю тренировался. — Итак: для вас есть задание. Если вы с ним справитесь, оно будет зачтено как вступительные экзамены и вы начнете учиться: международному праву, истории, языкам, этикету, танцам. И — очень серьезному контролю за вашим ментальным даром.

— Вторая новость? — спросил Касл, когда стратег сделал паузу. Оба собеседника посмотрели на него одобрительно.

Касл знал, что молодой начальник во время своего выпускного очень хорошо показал себя и получил место Райкера, протекции тут не было ни на медяшку. Он, действительно, знал работу, которую взялся делать… Поэтому двор и шипел так злобно. Кто из придворных мог, не кривя душой, сказать о себе то же самое? Ну, кроме камеристок императрицы? И, если Ашанди медлил, значит, готовился предложить что-то отменно неприятное, даже по своим меркам, очень и очень гибким.

— Шевалье, насколько вам дорог ваш стихийный дар? — напрямик спросил Винкер. Глаза он не отвел, смотрел пристально и понимающе… И у Касла засосало под ложечкой. Вопрос-то был явно не риторический.

Штиль застал "Селедку" в нескольких милях от берега. Ну, может быть, в паре десятков миль. Можно было пошевелить веслами и к полудню, а то и раньше, быть в порту, но паренек, который магом не был, но "погоду чуял" пообещал через две — три длинные клепсидры попутный ветер. Ну и смысл напрягаться?

Они же не те безумцы, которые пересекают море по прямой, болтаясь среди огромной воды почти без ориентиров и месяцами не видя женщин. В бордель они и к вечеру успеют — как раз откроется.

Так что никто особо не переживал, что высадка откладывается. Разве не море — настоящий дом моряка? Вот и посидим дома, благо — погода хорошая.

Солнце сияло во все лопатки, но на этих широтах оно могло хоть вообще не заходить, никто бы не обиделся. Тут был еще не север, но уже и не юг и лучи светила приятно согревали, не обжигая.

На корме играли в кости. С легкой руки Руслана новая забава "пошла в народ" и мгновенно вышла в ТОП. Наверное, так бывает с любой забавной и несложной новинкой. Взять хотя бы спиннер.

— Твой папаша еще в те времена, когда мы вместе ходили на "Касатке" с капитаном Риганом, задолжал мне десять серебряных монет. Так и не отдал, пес старый!

— Задолжал-то где? В борделе за тебя заплатил?

— А хоть бы и в борделе, — посмеиваясь, заявил Дакси, — главное — задолжал. И не отдает!

Молодой Ройс мучительно вглядывался в загорелое лицо старого матроса, все в складках, как у моржа. Демоны на нем может что и разберут, а вот ему…

— Ну, если и впрямь в борделе… тогда верю!

— А это неправда! — довольно ощерился Дакси, показывая кубик, выпавший пестрой гранью.

— У-у, собака серая!

Негромкий стук одинокой косточки в деревянном стаканчике…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Когда вернемся домой, я собираюсь посвататься к твоей старшей дочери. Честно говоря, мы давно решили, Олли только и ждет, что я приду с поклоном. А не отдашь, так убежим, она согласна.

— Ну уж это ты точно врешь, шельмец… Меня такими баснями не купишь. Чтобы моя красавица Олли — да на простого матроса загляделась, это море должно высохнуть.

— Да?! Гони монету, потому что это — правда! И, кстати, на счет моря — глянь за борт, может, до порта можно пешком дойти?

— А в глаз?

— А в ухо?

— А за борт?

— А вместе? Посмотрим, кто быстрее плавает, тесть?

Стук кубика оборвал нарождающуюся ссору. Да не ссора и была. Садясь на место, боцман уже смотрел на молодого матроса по-другому. Почти по-родственному. Ройс с неудовольствием понял, что для него это значит только одно — гонять будет еще больше.

Дернули же его демоны за язык!

— Русла! Что поведаешь?

В тишине, наполненной шелестом забортных волн, поскрипыванием мачт и почти ощутимым предвкушением, Руслан улыбнулся.

— В храме Змея жрица сняла мне ошейник. Так что я теперь вольный человек и на следующей стоянке вас покидаю.

Компания затаила дыхание. До тех моряков, что поумнее, да повнимательнее, вдруг дошло: под стаканчик-то Русла не заглянул.

— Ложь! — сказал принц, холодно и сразу. — Этого быть не могло. Замок бы не открылся. Я — принц и у меня есть право, если на благое дело! Это право признают даже боги. И Змей.

— Да? — Руслан хмыкнул, — ну, гони медяшку. Потому что это — правда.

Принц сузил и без того узкие глаза и рукой сшиб стаканчик. Кубик лежал пестрой гранью вверх. Нари поднял глаза на Руслана и удовлетворенно объявил:

— Ложь.

— Правда, — возразил тот. И развязал хлопковую рубашку, обнажая шею. Абсолютно чистую шею.

Принц вскочил, опрокидывая горки мелочи.

— Этого не может быть! По праву и на благое дело!

Моряки ругались, разбирая свои и чужой выигрыш. На принца смотрели неодобрительно, да и на Руслана — без восторга.

— Пойдем-ка отсюда, поговорим, — Руслан взял его за плечо, — расскажешь подробно, что за кольцо и почему ты думал, что в храме его не снимут.

У борта качка ощущалась сильнее, но с тех пор, как Нари окончательно протрезвел, а Руслан "поработал" с ним, морская болезнь отступила. Руслан считал, что паренек просто привык, притерпелся. А улучшение наступило бы и так, безо всяких "сеансов", если бы кто раньше надоумил его перестать тянуть плохое прокисшее вино канистрами.