Оберег от нечистой силы (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 1

1

— Васька! — подруга орала в трубку, как ненормальная, — ты опять сбежала?! Совсем с ума сошла?! Да я мужика этого, как для себя выбирала! А ты?!

А что я? Не сбежала, а ушла. Тихо и мирно, между прочим. Прямо на светофоре из машины вышла, и пока мужик в себя приходил, пересела в такси, ехавшее в другую сторону. Водитель и пассажир испуганно взглянули на меня, но промолчали. И правильно сделали, а то бы попали мне под горячую руку.

— И почему ты такая трусиха? — Ирка засмеялась. А я мгновенно вскипела.

— Я?! Я трусиха?! — Ну, да… характер у меня взрывной, чуть что не так, вспыхиваю моментально. — Да я тебе, Ирка, тыщу раз говорила, что не нужны мне хлюпики! Что это за мужик, если как баба себя ведет?! Да ты видела, у него на руках маникюр?!

— Пф! — Подруга даже не заметила, что я ору, — что плохого, что мужчина следит за собой? Подумаешь маникюр. Зато от него вонять не будет. Сама же в прошлый раз возмущалась, что вонючего мужика тебе подогнала…

— Да иди ты, знаешь куда?! — Смешок на том конце разозлил еще больше, — Знаешь! Вот и иди!

Я нажала кнопку сброса на телефоне, и на эмоциях швырнула трубку об пол. Телефон подпрыгнул на резиновом коврике моего автомобиля и улетел под кресло. Хорошо хоть не разбился. А я, выплеснув гнев, моментально успокоилась. Как обычно.

С мужчинами мне не везло с самого рождения. Отец так хотел сына, что не справился с разочарованием и бросил нас с мамой через пару недель после моего появления на свет. Хотя я, его молитвами не иначе, родилась такой крупной, что меня всегда путали с мальчиком.

Так и росла. Большая, сильная, вспыльчивая и готовая постоять за себя… Меня боялись все пацаны на районе. И я была довольна жизнью ровно до того момента, как мне исполнилось тринадцать.

Первая любовь случилась внезапно. В тот самый момент, когда Серый, наш дворовый верзила, с которым мы частенько мяли бока друг другу, разбивая носы и ставя фингалы, внезапно сменил рваные джинсы и стоптанные кеды на элегантные брюки и лакированные туфли брата. И пригласил в кино мою единственную подругу Ирку, разбивая мне сердце. Я тогда так обиделась, что подкараулила его за гаражами и избила, страшно мстя за порушенные надежды.

А потом ревела дома у Ирки, рассказывая почему так поступила с ее кавалером. И сердобольная Ирка, желая помочь влюбленным, рассказала Серому о моих чувствах. Не знаю, на что она надеялась, но Серый расхохотался и заявил, что никогда не пригласит меня в кино, потому что я пацан, а не баба.

Его слова, обидные, но справедливые, заставили меня пойти в магазин за новым гардеробом. Платья на мне смотрелись странно. Как будто бы кто-то по недоразумению нарядил в женское парня. И ни прическа, ни косметики не смогли это исправить.

И тогда-то я приняла решение, что раз женщины из меня не получается, то мужчина мне нужен такой, чтобы я, как есть, рядом с ним была нежной ромашкой. Почему я должна быть слабой? Пусть он будет сильным.

А после пятнадцати у меня внезапно выросли грудь и попа. Теперь никто не смог бы спутать меня с парнем, и мужчины стали замечать меня. Но сила и характер никуда не делись. Я по-прежнему вспыхивала, как порох, и по-прежнему могла наградить нерадивого ухажера затрещиной, если мне что-то не нравилось.

Время шло, а мужчина, способный превратить меня в ромашку, так и не находился.

Сразу после колледжа, где я выучилась на менеджера, мы с Иркой решили заняться своим делом. И, получив денежное благословение от родителей, открыли на местном рынке секцию с женским бельем для особо крупных дам. Благо обе весили за сто килограмм. Правда Ирка была на две головы ниже мои ста восьмидесяти см.

Ирка продавала, ей с ее природным обаянием это было легко и просто, я решала вопросы требующие жесткости и силы. И все шло хорошо. Наш бизнес начал приносить неплохую прибыль. Мы с Иркой стали задумываться об открытии второй точки. И денег даже скопили немного.

И тут наш поставщик сообщил о глобальной распродаже товара. Мы подумали-подумали и решились. По таким вкусным ценам мы всю партию трусов распродадим за пару месяцев. Зато можно будет сразу открывать второй магазин.

Вчера поздно вечером мне позвонили из транспортной компании и сообщили, что груз прибыл. Утром я первым делом рванула за трусами. Еле впихнула в машину огромный тюк и уже ехала в магазин, когда позвонила Ирка с претензиями.

Все бы ничего, я бы доехала до магазина без приключений, но внезапно снова зазвонил телефон. И почему я решила, что непременно должна ответить?

Я отвлеклась от дороги только на пару секунд, достать телефон. И этих мгновений хватило, чтобы не успеть затормозить на очередном светофоре, и на полной скорости въехать под остановившуюся впереди фуру. Зима же, гололед…

Когда я подняла глаза, то увидела, как мне в лицо летит какая-то металлическая труба. И осознала, это конец. Встреча с ней не оставит мне ни единого шанса выжить.

Последняя мысль, которая успела промелькнуть в моей голове была ни о родителях, ни о подруге, ни о том, что мне всего двадцать пять… Последняя мысль была о трусах.

О том, как мне жаль потерять их.

Очнулась я от холода. Руки-ноги окоченели, и я их почти не чувствовала. Открыла глаза и даже как-то не удивилась что ли… Я лежала в лесу, кажется где-то в пригороде. Рядом валялся и мой баул с трусами.

Я кряхтя начала подниматься. Тело ощущалось тяжелым и болезненным, как будто бы после хорошей драки. Давненько я так себя не чувствовала, пожалуй, еще с тех пор, как избила Серого за гаражами. Встала сначала на четвереньки, картинка вокруг закрутилась, заплясала. Неслабо мне по голове прилетело. Еще бы! Аварию-то я помню. И трубу, которая мне в голову летела — тоже. Повезло видать. Успела я на тормоза нажать и остановиться до того, как голову мою бестолковую вдребезги разнесло.

А дальнобойщик, кажется решил, что я того… померла. И зачем-то вывез меня в лес. Испугался, что посадят? Так ведь не виноват же. Я же сама ему в зад въехала. В общем, мутная история. А мне теперь выбираться из леса надо. И за то, что бросил меня здесь, в глуши умирать, я козла этого по судам затаскаю.

Поднялась на ноги, держась за подвернувшееся дерево, и, стараясь не вертеть головой, попыталась определить в какую сторону мне идти, чтобы выйти к людям.

Вот черт! И трусы придется на себе волочь. Оставлять-то жалко. Туда все наши с Иркой сбережения вложены.

Был этот «водятел» рядом, впрягла бы самого и заставила бы этот огромный тюк, в два моих веса, через лес тащить.

Но увы, пришлось впрягаться самой.

Первые шаги дались с трудом. Не только потому, что болела голова и ломило все тело, но и потому, что сугробы в лесу были по пояс. И я не шла, а плыла в снегу.

Но постепенно я втянулась и, пыхтя как паровоз, двигалась по заснеженному лесу со скоростью улитки… теперь-то я понимала, почему это бедное создание движется так медленно. Попробуй-ка нести за спиной целый дом. У меня баул с трусами намного меньше, а кажется, что это он меня несет, а не я.

Много ли я прошла — не знаю. Стало смеркаться. И холодать. Я все промокла от пота и от снега, попадавшего под одежду и в широкие голенища сапог. Мне уже тысячу раз приходилось вытаскивать слетевшие на каждом шагу угги из сугробов. Моя коротенькая шубка-автоледи не спасала от мороза, тут нужна был шубка-скафандр. А еще я стала уставать и останавливаться… Не нарочно. Само собой получалось. Я вроде ползу, шевелюсь… Бац! Открываю глаза, а оказывается снова валяюсь под деревом. Хотя совсем не помню, как останавливалась.

Сначала я пыталась дышать через нос, чтобы не простыть. Но сейчас мне было все равно. Я хватала ртом морозный воздух и никак не могла вдохнуть так, чтобы кислорода хватило каждой измученной борьбой за жизнь клетке моего тела. Руки и ноги мелко тряслись от усталости. И я понимала, из леса мне без посторонней помощи не выйти.