Горелый магистр (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 8

— Мечников хвастал, что всё знает. — Раздалось от последней парты где в одиночестве сидел Егоров.

— Зная вас, Егоров, я могу с уверенностью предположить, что это какая-то дешёвая провокация, но всё же. Мечников. Вы не снискали лавров великого математика, но возможно именно вам удастся меня поразить так, что я поставлю вам пятёрку не только за урок, но и за всю четверть. Ситуации это конечно тоже не исправит, но вам безусловно будет приятно.

Александр вздохнул. Он конечно же собирался сидеть на уроке тихо и не отсвечивать, но в данной ситуации всё решили за него. Он встал, и глядя на учителя произнёс.

— Рациональное уравнение — это такой вид уравнения в которой левая и правая части рациональные выражения. В записи уравнения имеются только сложение, вычитание, умножение, деление, а также возведение в целую степень. Любое рациональное уравнение сводится к алгебраическому.

— Тааак. — Протянул Николай Петрович, задумчиво глядя на своего ученика, которого, как ему казалось, прекрасно знал и понимал. — Вот это сюрприз. — Он открыл журнал, быстро вписал в соответствующие клетки две пятёрки, и резко встав, быстро написал на доске уравнение. — А что скажешь на это?

— Скажу, что у вас неровный почерк.

Учитель рассмеялся.

— Это профессиональное. А насчёт самого уравнения?

— ? — Александр вопросительно посмотрел на педагога, и тот сразу понял в чём вопрос.

— Переправлю оценку за третью четверть тоже.

Саша тяжело вздохнул и пройдя к доске, аккуратно написал решение уравнения.

Отрешённо глядя куда-то в пустоту, Николай Петрович кивнул, и переправил ещё одну оценку в журнале.

— Что-ж, Мечников, спасибо за урок. — Он поднял голову и оглядел класс. — Мечников, иди на своё место, а к доске пойдёт…

Конечно, Александр переживал, что весь его план по тихому существованию покатился к чертям, но не очень сильно. Пусть другие, специально обученные люди будут переживать за ранимую психику школьников, а ему нужно вживаться в этот мир, и как можно быстрее.

На литературе говорили о Гоголе, затем урок химии, где его не спросили, а закончилось всё уроком физкультуры, где минут двадцать бегали по школьному стадиону, а ещё двадцать минут играли в пионербол[4].

А после уроков, первая красавица школы — Гузель Аюпова, сама предложила Александру отнести её портфель.

Для того, прежнего Сашки это была бы немыслимая честь, так как вещи Аюповой поочерёдно таскали все школьные знаменитости включая старшекласников. Но для Путника, худенькая угловатая девочка, с тонкой косичкой, смуглым чуть раскосым лицом и бледно-розовыми губами, совсем не являлась идеалом красоты.

— Прости. Что-то нет настроения. Может в другой раз? — Он улыбнулся девочке, и не слушая её рассерженного пыхтения, закинул ранец за спину, и пошёл на выход.

Друзей, у Александра в школе не было. Были приятели, с которыми он иногда ходил на обед в столовую, или перебрасывался парой слов на переменах, но это всё. Тот, прежний Сашка рос нелюдимым, а Путнику вообще было всё равно. Его наперебой звали куда-то на футбол, и идти гулять в парк, но по договорённости с Моисеем Соломоновичем, он уже должен был ехать на фабрику.

На следующий день, всё было как обычно, и только пару раз Александр ловил на себе торжествующие взгляды Егорова, который видимо предчувствуя свой триумф постоянно ёрзал, и вообще вёл себя словно король вселенной.

Загадка разрешилась к концу учебного дня, когда Костик Шагапов, один из шестёрок Егорова, запинаясь позвал Александра «биться один на один» за гаражи, которые примыкали к школьной территории.

Да, Путник мог разобраться в одиночку не только с Егоровской бандой, но и вообще со всей школой, но предугадать какие подлости мог подстроить ужаленный в голову подросток невозможно. А потому нужен свидетель, а лучше пара. И свидетелем этим должен быть человек серьёзный, авторитетный и самое главное с железной выдержкой.

Такой человек в школе был и что самое главное, его окна выходили на нужную сторону и оттуда прекрасно были видны гаражи, и всё что находилось за ними.

У полковника запаса Закира Шарифуллина были весьма своеобразные взгляды на обучение и воспитание школьников. Он почти никогда не прерывал драки между учениками, а кроме того был очень авторитетным человеком и Звезду Героя носил по праву.

Александр поднялся на четвёртый этаж, где левое крыло было отдано кабинету Начальной Военной Подготовки и школьному музею, и постучался в комнатку, которую занимал отставник.

— Разрешите? — Александр замер на пороге.

— Заходи. — Полковник, высокий широкоплечий и поджарый мужчина в чёрной морской форме[5], с пушками в петлицах, чистил автомат Судаева, протирая промасленной тряпочкой затвор, и ловко вставив его в направляющие проверил ход. — Чего тебе Мечников?

— Товарищ полковник, прошу вашей помощи. — Александр твёрдо взглянул в глаза учителю. — Меня тут позвали на встречу с одним нашим деятелем. Егоровым. Я хочу, чтобы вы были моим свидетелем. Отсюда, из окон кабинета смотрели на нашу встречу в гаражах, и в случае любых проблем, рассказали, как было на самом деле.

Полковник задумался.

— То есть, ты не просишь меня остановить драку, что было бы законно, не просишь отловить Егорова и рассказать ему что можно, а что нельзя делать в школе, что было бы логично, и всего лишь хочешь, чтобы я стал свидетелем подростковой драки, которая судя по всему может закончится очень плохо, что и незаконно и нелогично.

— Так точно, товарищ полковник.

— Хорошо. — Полковник кивнул. — Но, если ты будешь виноват — пеняй на себя. Врать я не стану. — Он встал, и одной рукой достал с полки продолговатую коробку из серого картона, с криво наклеенной этикеткой, вытащил оттуда чёрный карбопластовый футляр, и раскрыв коробку достал массивный замысловатый прибор с объективами, линзами, и удобной ручкой. — Знаешь, что это?

— Техноэнергетический запоминатель Радуга. — Ответил Путник, воспользовавшись памятью мальчишки.

— Точно. — Полковник внимательно посмотрел на Александра. — Вот он будет твоим свидетелем. Так что не облажайся.

Когда Александр пролез в дырку в заборе, и обогнул гараж, стоявший у самого края, то увидел всю Егоровскую шоблу в сборе. Пятерых мальчишек, надувшихся словно индюки, и самого Егорова который стоял нарочито небрежно сжимая в кармане нечто.

«Да как бы не нож там у него». Отстранённо подумал Путник, и широко улыбнулся.

— Собрались потыкать друг друга в попку? Не обращайте на меня внимания. Занимайтесь привычным делом. Я только стукну пару раз в бубен вашему предводителю и уйду.

— Ты сейчас говно жрать будешь. — Грозно начал Егоров, и выдернул из кармана сверкнувший масляным блеском пистолет.

— Тульский Токарева. — С улыбкой прокомментировал Александр. — Ну так стреляй, чего ждёшь? Я тебя всё равно не боюсь. Ни тебя ни это стадо педерастов.

— Я тебя урою, сука! — Егоров, дёрнул затвором, и выстрелил под ноги Сашке, от чего от земли встал фонтанчик пыли. Но когда ствол стал подниматься выше, Александра на том месте уже не было. Он скользнул в сторону, и разрывая себе связки и калеча мышцы запредельным ускорением подскочил ближе и ударил кулаком в грудь Егорова.

Выстрел и пушечный звук удара слились в один звук. Тело Николая влетело спиной в стальные ворота гаража, и глубоко промяв их, сползло на землю, оставив на крашенном металле кровавый след.

Александр выпрямился и покачнулся. Всё тело болело, пульс отдавался в ушах, словно в голове били в барабан, и только рука на удивление была в порядке.

— Ну, кто следующий?

Мальчишки, уже успевшие понять в какую плохую историю они попали, кинулись врассыпную, оставив Александра одного.

Прибежавший военрук что-то ему говорил, размахивая руками, затем приехала скорая помощь и тело Егорова, накрытое простынёй увезли, а Александр всё сидел в гулкой пустоте, слушая как бьётся сердце, и шумит в голове кровь.