Память стали (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 37

То, что издали казалось стеной обычных деревьев, на поверку оказалось лесом гигантов! Не открывая люк тяжело оценить высоту, на которой только начинались нижние ветви, но, по-моему, это в среднем случалось примерно на двадцатиметровой отметке от земли! А вот неохватные стволы оценить было проще простого: шире танка! Иные раза в полтора-два!

Под сенью лесных исполинов не росла трава — почву устилали слежавшиеся слои сухих иголок и шишек. Учитывая размеры растений и кроны, закрывающие небесный свет — создавалось несколько абсурдное ощущение полутемного колонного зала. Для танков, потому что для людей он однозначно был слишком велик. И, разумеется, никакой четко пробитой дороги — езжай куда хочешь.

Выдерживать направление в таком месте та еще задачка: ориентиры толком не наметить, да и похожи они один на другой. Надеятся на гирокомпас, как я уже знал, тоже следовало с большой осторожностью: тщательно контролируя, чтобы стрелку вдруг, без всякой причины самостоятельно не повело. А если повело — учитывать отклонение. Думаю, бывалые путешественники умеют работать с компасом и ориентирами совершенно без усилий, но мне до такой привычки было далеко и приходилось серьезно напрягаться. Не удивительно, что только спустя час движения через зеленоватый сумрак я вдруг понял, что уже давненько никто не мельтешит перед смотровыми щелями.

Откинув люк, я так и застыл: кристально-чистый прохладный воздух был пропитан хвойным духом настолько, что его хотелось пить как травяной чай! Я где-то читал, что ели и сосны вырабатывают вместе со смолой природные антисептики и подавляющие размножение микробов — иначе бы давно проиграли эволюционную гонку куда более совершенным в плане скорости роста и размножения лиственным деревьям. В таком бы месте, да санаторий построить… И пожить с месяцок, никуда не торопясь, эх…

Из созерцательного настроения меня выбил дребезжащий звяк со стороны капота. Черный зализанный с углов двояковыпуклый треугольник размером в два кулака взрослого мужчины сначала показался мне семенем. Ну а что? Огромные деревья — огромные семечки. Ровно до того момента, пока «семечко» не выпустило членистые лапки в размере шести штук. Задумчиво на них повернулось, показав кривые жвала челюстей… и с громким «звяк» перекусило поворотную планку вентиляционного жалюзи.

«Клещ!» — наконец опознал я незваного гостя, пока тот недоверчиво рассматривал почти мгновенно сросшийся металл. В родном мире эти насекомые-паразиты редко достигали размера больше нескольких миллиметров. Что не мешало им успешно впиваться в собак, кошек и людей, чтобы потом раздуться в несколько раз от высосанной крови. Та еще мерзкая гадость, как и комар наводящаяся на тепло и запах пота, попутно переносящая болезни. Энцефалитный клещ, если ничего не путаю, на людей как раз с ёлок и сосен при целенаправленно прыгают — это их излюбленный охотничий прием…

Звяк.

Надо сбить с танка эту хрень, пока она в двигатель не пробралась! Закрыть жалюзи и из револьвера как кеглю. Он у меня слева под сидением закреп…

Блямц. Блямц. Блямц-блямц-блямц-яц-яц-яц!!!

Как я не поседел на месте — не знаю. Ведь открытый люк был прямо у меня на головой. Но что рекорд по скоростному задраиванию крышки командирки поставил — это точно! Одновременно судорожно умудрился дернуть за тросик привода жалюзей, искренне надеясь, что в таком виде их будет не подцепить живыми ножницами по металлу. Ходу-ходу-ходу!!! Сбросить эту на скорости пакость, пока она мне танк не сожрала!!!

Местность позволяла мне выжать из Стали почти все, на что она была способна без турбины. Я и не стесняясь давить на газ, то и дело закладывая повороты. Благо гусеничное шасси позволяло менять курс предельно резко, а трофейное полуспортивное кресло — почти не долбиться при маневрах шлемом о приборы управления и рацию. Обычные насекомые с их микроскопическим весом и цепкими лапками еще бы имели возможность удержаться, а вот подросшие вслед за мегафауной паразиты точно должны были слететь если не на первом вираже, так на втором-третьем. Вот только высунуться и проверить этот факт меня совершенно не тянуло!

«Гнать, гнать, гнать, пока над головой не останется опасных крон!» — вот какая мысль рефреном билась у меня в голове. Ненавижу паразитов! А способных перекусить противпульную броню — ненавижу в сотни раз сильнее!!! В ручей бы въехать, или в неглубокую речку, смыть нафиг всё, что случайно умудрилось удержаться. А там я рискну высунуться, с пистолетом на готове! Так, уклон вроде, влево? Буду туда держаться! Ну, где же там вода? И просвет в кронах?!

Реку и просвет я увидел одновременно: ярко блестящая бликами солнечного света неширокая полоса воды и сосны с елями нормального размера. Но не успел я порадоваться, как «Шестерку» внезапно объяло пламя! Отреагировать я вовремя не смог — чтобы руки действовали вперед мозгов нужен соответствующий практический опыт. Не по тормозам ударить, не вывернуть — машина продолжала лететь вперед сквозь аномалию. Ну а из-за чего еще может вспыхнуть сам воздух?

Будь я в обычном танке — тут бы мне и сгореть. Плазма в воздухозаборнике двигателя — это очень плохой способ обеспечить работу двигателя. А потом меня в минуту поджарило бы внутри как курицу в фольге. Опытный танкист на моем месте скорее всего успел бы задернуть шторку воздушного питания, отрезая дизель и жилой объем под бронёй от атмосферы — некоторый запас воздуха позволяет таким образом нахрапом брать броды, где воды выше башни. Плохая, очень плохая идея, потому как на дне можно остаться навсегда — но в бою тормозить перед ручейками, делая из себя удобную мишень еще опаснее. А еще так можно преодолевать зону газовой атаки, например.

К счастью, Сталь справилась со шторкой сама. А полоса аномалии оказалась достаточно узкой, чтобы её на полной скорости проскочить — и с кучей брызг финишировать в речке, чтобы на остатках инерции выкатываясь на противоположный берег! К этому моменту извилины в моем мозгу все-таки распутались, так что растерянно хлопать глазами и шептать «что ж это было?» я не стал. Во мгновение ока скинул люк (ай, горячий!) и вывалился на броню с огнетушителем наперевес! И не зря: деревянные ручки кувалды и лопаты продолжали тлеть — даже купание их не потушило! А вот краска, на удивление, обжиг выдержала, даже пузырями не пошла. Гидравлические шланги в «броне» тоже вынесли достойно. Фу-ух, легко отделался.

Я все же пшикнул дважды пеной на шанцевый инструмент, скинул шлем, вытер выступивший пот: жарко. Еще и солнце припекает… та-а-к.

Я медленно поднял голову — и немедленно зажмурился. Успел отвыкнуть от того, каким слепящим может быть светило. Кое-как проморгавшись, я сначала проследил следы танка — как я и думал, они начинались где-то на середине склона соседнего берега. Как будто танк появился там из неоткуда… н-да. Так и было, похоже. Ну и где я? Лес. Река. Луговины по берегам, стрекозы летают. Хорошо так, словно в рай попал. А это…

Поодаль, выглядывая крышей из сосновых крон, пряталось здание, сплошными рядами балконов напоминая дом отдыха. И дом был жилой: над двумя трубами из шести поднимались легкие дымки. Ага, а вот и тропинка к берегу выныривает из перелеска перед домом. На ней как раз показался мужик, небрежно сжимающий в руке винтовку. А вот и хозяева. Сейчас все узнаю. Если меня, конечно, не пристрелят.

Клетчатая рубашка, местная вариация на тему джинсовых брюк, черты лица, как это принято говорить, рубленные. Короткий ёжик волос на голове. И «Винчестер» в руке — в смысле, ружье со скобой Генри. Хозяин дома не торопился, то ли давая себя рассмотреть и демонстрируя более-менее мирные намерения, то ли… действительно никуда не спешил? Ну танк почти на голову свалился, что кипишить-то, верно? Оружие свое он при этом нес так, словно оно давно стало частью его самого. Необходимый для работы инструмент, в котором угрозы для первого встречного не больше, чем в лопате огородника.

Я вполне успел обдумать за и против, прежде чем сначала выбраться наружу, а потом и вовсе спрыгнуть на землю с бронированного бока «Шестерки». Почему? Не только доверившись ощущениям, но и по ряду причин. Одна из которых продолжала припекать затылок. А еще у стоящего в лесу здания не было мало-мальского забора, а сам мужчина не оглядывал раз в полминуты верхнюю полусферу на манер радара ПВО. Кажется, тут просто не было гадостной мегафауны земель Хель — даже привезенные мною клещи, если какие смогли удержаться при моей поездке, сгорели при переходе сквозь аномалию.