Не считай виражи до счастья (СИ) - Лесникова Рина - Страница 20

В малой столовой зажжены были самые настоящие свечи, плотные шторы отделили от всего внешнего мира. На столе бутылка игристого. Друзья, родственники и проблемы остались за дверьми. Тихий семейный вечер. Такой, который обязательно переходит в нечто большее. Только не у них. В их случае это невозможно. «Получила, что хотела», в который раз тоскливо пронеслось в голове.

– Дорогая, ты грустишь? – хозяин дома предусмотрительно прикрыл ладонью содержимое своей тарелки от излишне нахального сворка.

– Ну что ты, Дигран. У меня нет причины для грусти. Тер, веди себя прилично! Для тебя положено то же самое.

Недовольный фамильяр спустился со стола, гордо прошествовал к миске дарлата, демонстративно отодвинул его морду, в пасти которой мог бы с комфортом разместиться, и принялся есть. Вайолет, проследив за этим демаршем, продолжила:

– Да, причин для грусти совершенно нет. Мне некогда скучать. Всё время расписано на многие месяцы вперёд.

– То есть, такая жизнь тебя вполне устраивает.

– Я получила то, что хотела, – Вайолет впервые озвучила навязчивую мысль.

– Значит, тебя всё устраивает, – полувопросительно-полуутвердительно произнёс младший принц, разливая по бокалам игристое.

– Мы живём как все, – пожала плечами жена и отпила из протянутого фужера.

– Да, совершенно верно. Как все даири. Но, видишь ли, его императорское величество пожаловал мне, как остепенившемуся и женатому отпрыску, земли на Рейтине: несколько провинций с крупными городами, порт. Там, по утверждениям имущественного отдела императорской канцелярии, даже должна быть пара самых настоящих замков. Жизнь на восстановленных землях не такая насыщенная, как при императорском дворе. Я, конечно, могу перемещаться туда порталом, но, если ты пожелаешь…

Рейтина. Материк, куда отбыли Глендар с Настурцией. А императорский двор? Да кому он нужен! Игристое заметно сняло напряжение, а потому Вайолет сочла, что не будет ничего неприличного в том, чтобы тихонько взвизгнуть и, перебравшись на мужские колени, поцеловать своего Диграна в нос. Хотелось бы, конечно, в губы, но не решилась. А вот он решился. Неужели сегодня повторится то же, что случилось в их первую брачную ночь? И наконец-то, выяснится, что же следует за тем напряжением, до которого довели бесстыдные прикосновения мужа.

– Порою мне кажется, что Глендар является твоей единственной любовью, – спокойно проговорил его высочество, осторожно отодвигая жену к краю своих колен. Как же муж быстро понял, почему она радуется.

Продолжения поцелуя не последовало. А жаль. И что она опять сделала не так? Ведь первая сделала шаг навстречу. Даже хотела заговорить об их проблеме и предложить искать её решение вместе. Но отмалчиваться будет неверным, иначе пропасть между ними увеличится ещё. А ведь чем дальше, тем сложнее преодолеть возникшее отчуждение.

– До некоторого времени это так и было. Но у Гленда появилась Настурция, а у меня ты, – спешно добавила Вайолет. – И… я очень хочу, чтобы мы с тобой стали ближе!

Вот так, решилась. Теперь ход за мужем.

– Хочешь, чтобы мы стали ближе? Значит, отправляемся на Рейтину вместе?

Не понял? Или не захотел понять? Впрочем, это не последний их разговор, и вдали от суеты императорского двора у них будет больше возможностей оставаться наедине друг с другом.

Вайолет отвела глаза. На мгновение ей показалось, что сворк, вернувший свой изначальный сиреневый цвет, тщательно вылизывает огромную фиолетовую морду дарлата. Даже зажмурила глаза. Нет, всё нормально. И сворк белый, и дарлат, как и положено, чёрный.

Переезд на Рейтину надолго откладывать не стали. Оказалось, император отправил туда не только приёмного сына Диграна, Теддерин был уже там.

Столица материка Дайвага не могла похвастать тысячелетними постройками, как императорская вотчина. Всё же, восстанавливать уничтоженный в древности материк пришлось почти с нуля. Сначала магические войска боролись с мутировавшей флорой и фауной, и только потом можно было давать дорогу строителям и поселенцам. Так как добровольцев обживать неприветливые земли находилось немного, зачастую ссылали на Рейтину осуждённых каторжников. Что и говорить, работа, занявшая не одно столетие, была проделана огромная. Впрочем, и сделать ещё предстояло немало, потому и отправляли сюда молодых и амбициозных.

В первый же день их пребывания на новом месте муж обратился к Вайолет с просьбой:

– Дорогая, я понимаю, что вы, как сильный маг, можете перемещаться куда угодно и вполне сносно постоять за себя. И всё же, я просил бы этого не делать.

Он что, из-за одного единственного промаха в самый первый день считает жену совсем глупой? Конечно, Вайолет не будет никому показывать, что магия до сих пор при ней! На такие слова даже и отвечать не нужно.

Дигран правильно понял красноречивое молчание. Он подошёл к окну гостиной, в которую они перешли после ужина, осмотрел раскинувшийся внизу парк и, постучав по стеклу кончиками пальцев, заговорил снова:

– Я понимаю, о чём вы подумали. Но беспокоит меня вовсе не это, – поймав удивлённый взгляд, продолжил: – И пусть тиор Глендар считает, что не нужно пугать женщин раньше времени, но всё же считаю своим долгом предупредить. Рейтина – это не старая добрая Твердь*, где за тысячелетия существования каждый камень, каждая травинка и мошка давным-давно изучены и многажды описаны не одним исследователем. Здесь же ещё много неизведанного и опасного. Это не только мутировавшая местная флора и фауна в неосвоенных поселенцами местах, и не только сами поселенцы – зачастую осуждённые каторжники и потомки каторжников. Они как раз вполне предсказуемы и неопасны. В Дайваге и ближайших территориях можно жить спокойно. Но вот в глубине Сожжённых Пустошей происходят порой странные вещи.

Если муж хотел предупредить, то добился прямо противоположного результата. Как оказалось, на старом добром Декуроне осталось ещё что-то неизведанное. Такое, чего стоит опасаться даже всемогущим даири. Ох, прав был Гленд. Подобные тайны и опасности только раззадорят неугомонную сестру.

– Странные вещи? И что же это? Опасные излучения?

Заметив, как напряглась мужская спина, Вайолет даже подосадовала на себя: как же некрасиво она намекнула на его несостоятельность.

– И это тоже, – ровным голосом ответил он. – Но очаги смертельно-опасных излучений остались лишь в нескольких точках, абсолютно не пригодных для существования живого. И эти очаги надёжно ограждены как от прямого, так и от магического проникновения. Но и это ещё не всё. Понимаете, информацию пока удаётся удерживать в тайне, но именно здесь, на Рейтине, граница миров истончилась, и попасть отсюда в миры-тени, иначе Призрачные миры, стало совсем просто.

«Так вот почему в Декуроне появилось столько слабых магов и откровенно бескультурных обитателей?! Та же Индюшка. Каторжники и потомки каторжников», – захотелось воскликнуть Вайолет.

– И чем это может грозить нам, почти всемогущим даири? – прозвучал совсем другой вопрос.

– А тем, что именно здесь грань между мирами стала проницаемой в обе стороны.

– То есть…

– Да, совершенно верно. Порождения Призрачных миров, сколь бы призрачными мы их не считали, могут проникать сюда. И далеко не всегда эти гости являются милыми пушистыми созданиями, – случайно или нет, но именно в этот момент Удав подставил свою башку под хозяйскую руку, и тот почесал милого пса за ухом.

– И вы с его высочеством Теддерином прибыли сюда не только для того, чтобы способствовать развитию этих территорий, – сделала вывод Вайолет.

– Совершенно верно, не только. Необходимо разобраться на месте и решить: можно ли укрепить грань, или же…

– Или оставить Рейтину неизвестным порождениям Бездны. Но тогда никто не гарантирует, что они ограничатся одним материком.

– Да, гарантии никакой нет. Дайвага и прилежащие земли надёжно защищены от таких проникновений, но чем дальше от столицы, тем слабее наша защита. Вайолет, – Дигран подошёл к сидящей на диване жене, устроился рядом, взял её ладони в свои и, проникновенно глядя в глаза, попросил: – Я надеюсь, что вы воспримете мои слова серьёзно. Я не очень много прошу?