Отельер из иного мира (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 43

— Даже не знаю, с чего начать. Может, сам выберешь?

— Нет, — процедил, неотрывно таращась в стену. — У тебя никто не спрашивал.

— Что есть — то есть, — она встала напротив и хрустнула пальцами, меж которых скользнули электрические дуги. — Но для полноты мести мне тоже нужно тебя допросить. Согласен?

— Да.

— Итак… Признаешь ли ты себя виновным?

— Да.

— В чем именно?

— В том, что повел себя как конченная мразь. Хотя мог сразу вспомнить о рамке и обойтись без пыток.

— Ага… Испытываешь ли ты стыд и угрызения совести?

— Еще какие. Иначе бы не пришел.

— Логично. И последний вопрос — ты сказал, что любил меня. Это правда?

Глубоко вдохнул и облизнул пересохшие губы.

— Нет.

— Вот как? — в этот раз удивление было искренним — по крайней мере, тонкая нотка проклюнулась сквозь напускную иронию и фальшь.

— Вот так, — зажмурился, потому что глаза щипало с двух сторон. — Я не любил тебя. А люблю до сих пор.

— И от большой любви издевался?

— Замолчи. И делай, что должно.

— Ладно. Вот тебе, заслужил.

Колдунья протянула руку и… щелкнула по лбу крепким щелбаном. После усмехнулась и вышла в коридор, а ремни развязались сами собой.

— Куда ты? — припустил за подругой, точно та могла раствориться в воздухе в любой миг.

— Собирать вещи. Я провалила задание. Скоро прибудет твоя Роберта, а меня ждут веселые разбирательства.

— Нет, — взял ее за плечи и развернул к себе. — Никуда тебя не отпущу. Особенно на верную смерть.

— Вильям… — эльфийка выдохнула и закатила глаза. — Или как там тебя зовут в самом деле. Полкрепости знает, кто я такая. У вас будут серьезные неприятности за укрывательство вражеского лазутчика.

— Ничего подобного. Знают только Генри, Инга и Луис. И они не скажут.

— Неужели? А почему?

— Потому что без тебя нам не справиться. Ты нужна здесь, Ривер. Нужна нам всем. Нужна мне, — опустил голову и до рези стиснул веки. — Прости…

— Забудь, — ведьма подалась вперед и крепко обняла. — Я же валхалар, нас к таким штукам готовят с первого курса. А те зелья… пффф, чепуха. Я просто кривлялась забавы ради. Видели бы вы свои рожи… Палачи недоделанные…

— Ривер…

— Ну все, все — уймись. Грозным и безжалостным ты нравишься куда больше. Трусики мокли, как тополиный пух в дождь. Если как следует не попытаешь меня в кровати — точно уеду.

Потянулся, ища губами губы, но тут услышал гулкий топот сапог по ступеням.

— Вот вы где, голубки? — Норманн направил на нас фонарь. — Шевелитесь, у нас мало времени.

— Что случилось?

— Ничего хорошего. Думаешь, кальмар — беда? Сейчас увидишь, что такое полная жопа.

Мы подбежали к берегу, где уже столпились почти все обитатели здравницы. На горизонте чернел парус, гоня громадный пиратский корабль прямо на крепость.

Никогда прежде не видел ничего подобного.

Корабль напоминал конструктор из разных деталей, абы как склеенных пьяным в зюзю моделистом. Низкой посадкой и широкими бортами напоминал драккар, высоченной кормовой надстройкой — галеон, тремя мачтами с прямыми парусами — фрегат, а гребными люками сразу под пушками — галеру. Острый киль выступал вперед носа и оканчивался обитым сталью тараном. Изогнутый вопросом бушприт украшала оскаленная драконья пасть, с фальшбортов свисали размалеванные всяческими непотребствами прямоугольные щиты, а выше ватерлинии желтели заостренные деревянные пики, придавая уродцу сходства с изрядно полинявшим ежом. И на волнах посудина грохотала как погремушка из-за развешанных на такелаже «авосек» со сморщенными человеческими головами. Похоже, каждый пират стремился увековечить свои бесславные подвиги и сушил трофеи на соленом ветру, одновременно хвастаясь перед товарищами и наводя ужаса на жертв.

Я не встречал подобных обычаев у людей — разве что у совсем диких племен, но вскоре и внешний вид, и пугающие маракасы обрели и цель, и смысл. Не меньше половины экипажа составляли орки, заметно выделяющиеся высоким ростом, жилистым сложением и темно-зеленой, почти черной кожей. В отличие от подельников, эти ребята чурались доспехов и огнестрельного оружия, как один красуясь в алых шароварах и широченных кожаных поясах. Сила, свирепость и жажда крови восполняли все недостатки — орки столпились у бортов, стучали в щиты, трясли топорами и тесаками, скалили клыки и ревели во все глотки. Навскидку не меньше полусотни: таким лишнего не надо — голыми руками разорвут. А вот люди пока не рвались в бой, а только готовились — сворачивали паруса, подкатывали бочки с порохом и прочищали стволы пушек. Насчитал по дюжине с каждой стороны, причем такого калибра, что футбольный мяч пролезет.

— Мать честная… — выдохнул Генри. — Ну и страшилище…

Караван еще не разгрузился, и на счету была каждая минута. Кальмар нам уже не помощник, Галлифида измотана и опечалена скорбью, но даже слабый шторм позволит выкроить время для установки батареи.

— Открыть ворота! — крикнул, вскочив на обломок камня. — Тащите пушки и порох — да побыстрее!

— Вы собрались сражаться? — с тревогой донеслось из толпы работяг. — Их там сотни полторы, а гвардейцев — два десятка.

— Если поторопимся и поднажмем, до берега доберется куда меньше. Так что шевелитесь! Пираты — это вам не кальмар, они и по суше отлично бегают!

Мужики поправили картузы и гуськом направились к выходу, но уже без былых задора и храбрости. Возможно потому, что свора диких головорезов несоизмеримо опаснее жирной неповоротливой туши. Возможно, потому что устали, ведь подписались строить курорт, а не редуты на передовой. И если давить и принуждать, последствия будут непредсказуемые, и вся надежда оставалась на шаманку.

— Галли! — подбежал, шлепая по прибою, к собравшимся у инкубатора грейсам.

Предводительница стояла впереди, сжимая кулаки и скрипя зубами, а из глаз, казалось, вот-вот стрельнут молнии.

— Это они… — дрожащий палец указал на горизонт. — Они убили друга…

— Скорее всего, — кивнул. — И ты можешь отомстить.

— Я нашлю на них бурю.

Теплый бриз сменился пронизывающим ветром, крепчающим с каждым словом. Отяжелевшие от изобилия чайки с криками устремились к берегу. Пальмы закачались, зашуршали листвой, воздух пронзила свежесть, какая обычно чувствуется перед долгим ненастьем, а низкий гром сотряс небеса.

— Я порву их паруса.

Пасущиеся тут да там облачные овечки сбились в небольшое, но грозное стадо и поскакали навстречу кораблю, высекая искры из-под копыт.

— Я переломаю их мачты.

Волны окрасились свинцом, вздыбились и протяжно заухали, сталкиваясь друг с другом. Пришлось отойти ближе к стене — некогда ласковый и нежный прибой кусал за стопы и лодыжки ледяными клыками.

— И утоплю в пучине… И кости убийц споют другу последнюю колыбельную!

Пенные буруны слились воедино, и черное цунами устремилось вслед за тучей, стремительно набирая скорость. Несколько секунд — и фора разительно сократилась, а затем догоняющий вырвался вперед и девятым валом обрушился на посудину — утлую и беззащитную на фоне беснующейся стихии. Такого удара не выдержал бы и атомный авианосец, что там говорить о деревянной нелепости. Толща воды разнесла бы корыто в щепки, как вдруг возникший из неоткуда вихрь вспорол цунами надвое, как бритва — картон. Громадные водяные пики обошли корабль вдоль бортов и рухнули за кормой столбами безобидных брызг. Ветер на этом не остановился — подхватил тучку и понес прямо на нас, несмотря на громкие возмущения и сполохи молний.

— У них шаман, — Ривер со злости сплюнула в прибой. — Один, но очень сильный. Магией за версту прет.

— Я убью его, — Галлифида смотрела на судно с такой ненавистью, что то не загорелось лишь благодаря колдовской защите. — Вырву проклятое сердце…

Она шагнула вперед, но я схватил за плечо, рискуя остаться без руки — никогда не трогайте смертельно опасных женщин, если те вознамерились уйти. Но у соратницы не было ни шанса даже в честном поединке, куда там тягаться против целой армии кровожадных ублюдков, да еще и вооруженных по последнему слову техники. Где эти недобитые отбросы вообще взяли дуры таких размеров? Не в пещерах же своих выплавили из награбленных монет.