Отельер из иного мира (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 28

— Она соврала, — Луис смахнула прилипшие ко лбу волосы, и я понял, что влага на лице — вовсе не пот. — Все до единого слова.

— Но… зачем?

— Чтобы выгородить настоящего убийцу.

— И кто же он? — Генри нахмурился и встал рядом.

— А вы до сих пор не догадались? — она пьяно тряхнула головой. — Неужели так сложно понять, кто хочет отомстить за обманутого, опороченного и обесчещенного ребенка? Раньше приходилось действовать тихо, но теперь уже терять нечего. Ты надругался над моей дочерью, сделал бесплодной, а теперь собрался отправить на эшафот? Будь ты проклят, Вильям Стрейн.

Лекарь потянула тесемку на манжете, и притороченный к тыльной стороне предплечья пистолет упал в ладонь. Взвод курка плетью ударил по ушам, черная бездна дула изрыгнула столб дыма и пламени и толкнула свинцовый шарик точно в цель.

Грохота выстрела я уже не слышал.

Я упал, но поначалу не чувствовал боли — только страх, потому что понятия не имел, куда именно угодила пуля и долго ли суждено наслаждаться низким южным небом. А затем в левое плечо впилась ручная дрель, и сверло раскалялось с каждым оборотом — медленным, давящим и дрожащим. Это в фильмах герои скачут и сражаются после таких ран, меня же корежило, как в припадке, а тело пронзал озноб из-за бешеного выброса адреналина.

— Взять ее! — пробилось сквозь вату в ушах, и вот пред слезящимися глазами зачернело мутное пятно в курчавом ореоле. — Вильям, держись!

Господи, какая боль… Похоже, снаряд попал в кость, но не сломал — скрюченные пальцы двигались вопреки моей воле, загребая дорожную пыль и загоняя стружку под ногти. Генри рванул подол плаща, туго перебинтовал рану и привязал руку к туловищу, чтобы не болталась при движении.

— Вот так… Все будет хорошо — эта дура недосыпала пороху. Если бы стрела попала, да в кишки — вот то был бы ужас, а это пустяк, за неделю заживет!

Умеет успокоить, ничего не скажешь.

— Что тут случилось? — к нам почти одновременно подбежали Марта и Ривер: первая от пляжа, вторая — из гостевого крыла.

— Убийца решил больше не таиться, — Норманн сплюнул. — Черт тебя дери, Луис… Кто бы мог подумать?

Женщину хорошенько извозили в грязи и намяли бока, пока вязали руки, после чего рывком поставили на ноги. Ведьма тут же подошла к ней, схватила за посеревшую челку и запрокинула окровавленное лицо. Я не видел взгляда подруги, но ощущал знакомое сгущение колдовской энергии — настолько мощное, что меж пальцев засверкали разряды статического электричества. Ривер сжала кулак и замахнулась, но я крикнул, превозмогая боль:

— Нет! Стой!

Чародейка обернулась — в стальных глазах блестели слезы, а с век стекала размокшая сурьма.

— За ее проступок есть лишь одно наказание, — вопреки ожиданиям голос не дрожал, а, наоборот, звенел булатной сталью. — Так чего тянуть?

— Никакого… — ругнулся и откинулся на спину от новой вспышки боли — по ощущениям в мясе действительно ковыряли наконечником стрелы, — самосуда…

— Правильное решение, — Мадрейв встала рядом с арестованной и скрестила руки на груди. — А ты лучше помоги пострадавшему. Промой рану и дай сонного зелья, да смотри ни с чем не перепутай.

— Ты бы заткнулась и готовилась к дуэли, — прорычала колдунья. — И не учила лучшую выпускницу академии.

— Это которую? — инквизитор хмыкнула сопернице в лицо. — Ту самую, что однажды дала больному афродизиак вместо успокоительного?

— Погоди-погоди… — Ривер сощурилась и подняла ладони. — Это меня сейчас упрекает та, кого попросили зажечь фонари в кампусе, а она спалила конюшню, летнюю кухню и любимую карету ректора? Так вот откуда у тебя страсть к массовым аутодафе…

— Заткнитесь обе! — заскрипел зубами, понимая, что перепалка может продолжаться вплоть до завтрашнего утра, а я — не факт. — И сделайте хоть что-нибудь!

Уже сбился со счета, в который раз попал в лазарет за минувшие дни. К счастью, эльфийка ни в чем не напортачила и дала пиалу горькой зеленой жижи, после которой заснул крепчайшим из снов и очнулся уже на рассвете со свежими повязками. Плечо ныло, голова кружилась, слегка подташнивало, но в остальном чувствовал себя более-менее сносно. Как оказалось, Ривер не отходила от койки всю ночь и теперь посапывала в кресле, завалив весь стол рецептами и медицинскими книгами. Забота всегда приятна, особенно от такой красавицы, но лучше бы готовилась к поединку — это куда важнее… Черт, опять все пошло через задницу. Оно, конечно, и раньше шло, но сейчас поперло семимильными шагами. Как же так, Луис?.. Почему ты и почему именно сейчас, когда любые союзники жизненно необходимы.

— Доброе утро, — а вот Инга и не подумала осведомиться о самочувствии, будто я вчера перепил, а не поймал маслину, и сразу перешла к делу. — Гномы взбунтовались — отказываются работать, пока не освободят Барко. И требуют вас на переговоры.

— Да сколько можно… — простонал и потер висок, хотя уже должен бы и привыкнуть к тому, что легко не будет. Никогда.

— И советую вам поторопиться — Генри хочет решить вопрос своими силами… и методами.

— Только кровавого воскресения нам не хватало, — кое-как сел, жмурясь и скрипя зубами от боли в плече.

— Осторожнее, — Инга с опаской придержала за локоть. — Вам надо переодеться. Я помогу.

Тут не поспоришь — то, что не успела залить кровь, пришлось разрезать перед операцией. Сорочка бурыми лохмотьями свисала с края мусорного ведра, но секретарь принесла свежий костюм-тройку и кожаные туфли. Рука уже не висела плетью, но любое движение доставляло незабываемые ощущения, и без посторонней помощи ни в жизнь бы не справился. Инга же ловко натянула рубаху и застегнула пуговицы с быстротой и ловкостью, какие ждешь от горничной, но никак не секретарши. И это при том, что пальцы подрагивали, а личико бледнело при каждом взгляде на бинты.

— Я бы хотел извиниться.

Девушка замерла и уставилась прямо в глаза, и в непонимающем взгляде читался вполне закономерный вопрос: за что?

— Думал, это ты вызвала инквизитора.

— Что вы такое говорите? — с тревогой произнесла она.

— Я нашел письмо от Кассия, когда убирался в кабинете, — Инга вздохнула и покачала головой. — И посчитал, что ты метишь на мое место и собралась избавиться от конкурента. Я бы мог вообще не поднимать эту тему, но ты должна знать. И не волнуйся насчет должности — займешь ее куда быстрее, чем кажется.

— Да уж… — помощница встряхнула сюртук так, будто вознамерилась вытрясти из него всю пыль до последней частички. — Когда пили и дебоширили — ни слова. Когда издевались над прислугой — ноль эмоций. Когда сами мелко подворовывали — ни единого упоминания в отчетах. А теперь, значит, нашла повод пожаловаться. Да не в надзорные органы, а сразу в Орден. Что ж, спасибо за откровение. Польщена.

— Поэтому и прошу прощения.

Инга лишь хмыкнула, поправляя манжеты.

— Надеюсь, хоть не думали, что я и покушения устроила?

Думал, но это признание уж точно лишнее.

— Нет, конечно, — тут и без тебя желающих вагон.

— Прямо камень с души, — она присела в реверансе. — Не придется спать в подземелье.

— Не будь такой злюкой… — улыбнулся и легонько ткнул ее в кончик носа.

— Оставьте эти штучки для служанок, — Инга отмахнулась, как от комара, но на щечках вспыхнул далеко не гневный румянец.

Хотел сострить что-нибудь еще — напускная холодность и злоба по-дружески забавляли — но тут со стороны ворот грянул выстрел. Пришлось чуть ли не бегом добираться до стройки, превозмогая каленые уколы в кость на каждом втором шагу. Гномов, коих около половины от всех работяг, загнали в закуток рядом с кордегардией, а более лояльных людей выстроили вдоль стенки под дулами мушкетов. Но если мужики не сопротивлялись, то карлики вооружились молотками, топориками, теслами и даже рубанками, и только страх перед огнестрельным оружием удерживал их от нападения. Но фузея — это вам не АКМ, один залп — а потом рукопашная, и с учетом численного перевеса я бы не поставил все деньги на гвардейцев.