Карра для Лаки (СИ) - Мечтательная Ксенольетта - Страница 54

— Ты подкупил ребят, чтоб они его брата избили?! — не понимала я.

— Чего ревешь? — прошипел на меня парень, ссутулившись. — Сам себе не верю. Как до такого докатился? Пойдем отсюда.

Мы двигались по улочке вглубь, но вскоре свернули, и по мере нашего пути дорога расширялась, а фонари встречались чаще. Я гадала и пыталась найти хоть какое-то объяснение происходящему, но определенно терпела крах. Вот Лаки. Вот его брат. И Ринет между ними. Это же насколько они ненавидят друг друга? Чего хотел от меня Озрин? Просто очаровать меня беседами? Тогда Лаки не просто странный. Он ненормальный! Избить брата по такому пустяку? А если Озрин опасен? Может это он псих. Тогда почему бы просто не предупредить меня и не сдать Озрина целителям?

— Зачем вы организовали мое похищение? Лаки платит, ты прячешься. От Озрина прячешься? Почему? — смотрела я на Ювена.

— Спросишь у Лаки.

— Еще чего! Он лжец и козел!

Ювен чуть стащил капюшон и изумленно посмотрел на меня, но промолчал. Он и молчит? Неужели у него слов нет? А у меня вот много нашлось, но все они предназначались другому. Козлу моего сердца!

— Веди меня на станцию, — скомандовала я.

— Зачем?

— Домой поеду.

— Сейчас? — кажется не поверил рыжий.

— Вот прямо сейчас и поеду.

— А вещи?

— Привезете после каникул. И запомни, Ювен, я проверю целостность каждой мелочи! Я вам больше ничего не прощу.

Четверо мужчин и одна женщина собрались в кабинете. Зашторенное окно не пропускало полностью дневной свет. Лишь тонкий луч падал прямо к ногам Илтэллы Акферд. Она сидела в кресле и икала после затяжного рыдания. Лаки стоял рядом и поглядывал на нее, но не посмел бы нарушить тишину, чтобы произнести заклинание и помочь матери прогнать икоту, а еще ему хотелось успокоить ее, взяв за руки. Вот Озрину целители не особо помогли: на ногах он стоял уверенно, но на распухшем и посиневшем лице ни одну эмоцию нельзя было разобрать. Лаки предлагать свои услуги не стал: прикажут — выполнит, а так он едва удерживал улыбку, довольствуясь страданиями старшего брата. Чалди, напротив, смотрел на Озрина обеспокоенно, так и не сумев понять, что за банда вчера напала на наследника клана, и чего напавшие хотели. Хоть бы медяк украли или пальто дорогое...

Винмер сидел в кресле и скрипел кожаными подлокотниками, сжимая их. Он пребывал в растерянности и привычной ярости. Ему никогда не приходилось злиться на Озрина. Казалось бы, его сын, как две капли воды похожий на него, а тут такое...

— Итак, я жду объяснений. Какого демона ты привел туда Ксалти? — у него даже кричать от растерянности не получалось.

— Он рисковал перспективами клана, — неуверенно прошепелявил Озрин, едва справляясь с опухшими губами.

— А ты нет?! — взревел Винмер, подскакивая на месте. — Ты знал, что он туда с девкой своей припрется!..

Впервые на семейном собрании не ругали Лаки, когда он, в свою очередь, впервые заслужил взбучку. Он даже не рассчитывал на такую удачу. Озрин сразу после драки отправился обратно к Платиновой короне. Лаки как раз в это время выводил из ресторана Ксалти. Они совместно увидели шатающегося Озрина в оборванной одежде и кровавых разводах. Он набросился на Лаки, перепугал Ксалти, но охранники бдительно следили за порядком возле стен ресторана и готовы были пойти даже против сыновей Акфердов, лишь бы только угодить главе клана.

Ночью Лаки пришлось пить сонное зелье, потому что мысли мешали уснуть. Он радовался осознавая, что успешно прошел по тонкой грани. Если бы Лаки сорвался за Каррой, оставляя Ксалти, то был бы виноват, обидев невесту и сорвав сделку. Если бы он не предвидел интерес Озрина к синеволосой птичке и не озаботился тем, как, в случае чего, увести ее у брата из-под носа, то, возможно, был бы виноват. Вряд ли он смог бы удержаться, чтобы не убить Озрина, если бы Карра пострадала или умерла. Озрин создал критичную ситуацию, о которой сам же своей несдержанностью поставил в известность семью. Администрация ресторана еще ночью отправила весточку Винмеру.

Озрин, в свою защиту, обвинил Лаки в том, что тот подослал людей, которые его избили. Следом ему пришлось сознаваться откуда взялись такие подозрения — Карра исчезла, а Лаки и не думал волноваться. Младший Акферд сразу же предъявил записку, написанную собственной рукой, где якобы Карра обиделась и уехала. Он солгал, что, вернувшись домой, обнаружил послание в почтовом ящике. Получилось все так, что обвинения Озрина не имели под собой почву, а вот Лаки не пришлось обвинять брата. Винмер никогда не был дураком, чтобы не сложить два плюс два. Озрин опасно сыграл, желая провала братцу и подставляя его.

Выговор длился больше часа. Наказание для Озрина Лаки уже не слышал, спокойно вздыхая и покидая семейный особняк. Теперь, когда адреналин от происходящего стал падать, он задумался о Карре. Он понимал, что отныне их дороги не пересекутся. Оно и к лучшему.

Ювен передал их вчерашнее общение дословно, а Лаки внимательно слушал, осознавая, что его девочка слишком близка к задаванию верных вопросов. Когда младший Акферд учился обману, он заметил, что зачастую лучшая ложь — это правда, поданная с беспечной улыбкой. Если Карра поймет, что некоторые рассказы Лаки не являются сказкой, то без труда увидит в нем ленверского убийцу. Если она увидит в нем убийцу, ему придется исполнить приказ отца — убить Карру Скойлок. Ради процветания клана многие возложили бы собственные жизни на жертвенный алтарь. Когда-то Лаки был таким же, но вчера он впервые вмешался в планы будущего главы клана, затем солгал ему, а потом еще и нынешнему главе. Удивляло Лаки то, что он не чувствовал вины и стыда, ему было хорошо — синеволосая птичка цела и невредима. Всего лишь от такого несчастного факта Лаки Акферд был счастлив.

Остаток каникул тянулся неимоверно долго. Вскоре Лаки усомнился, что сумеет держаться от Карры на расстоянии. С каждым днем ему становилось невыносимее. Желая хоть как-то отвлечься и вырваться из мыслей о Скойлок, он познакомился с красавицей Кати. Она скрасила ему первые два часа, а затем, даже закрывая глаза, он не мог расслабиться — не те стоны, не тот шепот, все не то. Он хотел именно Карру. На последней неделе стало гораздо хуже.

— Ты меня слушаешь? — поинтересовался Ювен, беспокоясь за друга.

— Да, — кратко ответил Лаки и вновь посмотрел на группу девушек, обедающих в блинной.

Ни одна из них не вызвала в нем симпатию к себе. Они не смеялись так, как Скойлок, они не были столь бесстрашны, как его синеволосое чудо. В каждой встречной девушке он искал схожие черты, но не мог найти, а оттого не воспринимал этих девушек даже как развлечение на пару часов. За день до отъезда ему удалось познакомиться с Кэс. Синие волосы едва достигали плеч, а ее громкий голос отдавал мужской хрипотцой. Еще одна черта удерживала его рядом с девушкой — болтливость. Через десять минут общения с Кэс Лаки поймал себя на том, что не услышал ничего из ее рассказа. Тогда он понял, что даже Ринет не любил так сильно, как Карру. Больше десятка знакомств с различными девушками дали ему понять, что ни с одной из них он не смеялся искренне. Никто из них не смог его удивить. Хоть бы одна напугала ради разнообразия, пусть даже неосознанно и до необходимости выпить успокоительное.

— Ты взволнован, — заметил Ювен.

Они с Лаки никогда не обсуждали мимолетных девушек. С жизнью в составе клана приоритеты изменяют даже темы разговоров.

Лаки оглянулся на друга и молча залез в карету. Они отправлялись обратно в Ленвер, где он наконец-то увидит Карру Скойлок.

— Я собственноручно убью Карру, если добьюсь ее прощения, — произнес он.

Ювен вскинул брови в удивлении, но быстро взял себя в руки. Если Лаки решился к откровенному разговору, то все явно серьезнее, чем выглядит.

— Ничего, — протянул воришка, усаживаясь удобнее — путь неблизкий. — Ты сумеешь держать себя в руках. Будем ее избегать. Всего лишь одна маленькая птичка.