Карра для Лаки (СИ) - Мечтательная Ксенольетта - Страница 23

Я боялась пошевелиться, но вскоре разглядела веселые искры в серо-голубых глазах и выдохнула облегченно:

— Лаки, а если серьезно?

— А я серьезно, — продолжал он улыбаться, чем все же испугал меня.

Можно ли о таком заявить серьезно девушке, которую едва знаешь? Пусть даже она влюблена в тебя.

Лаки отложил книгу, чуть повернулся ко мне и положил руку на мое колено. Я округлила глаза, понимая, что разрешение он не спрашивал. А моя влюбленность — совсем не гарантия, что я согласна на все подряд. Я же ее свойства прекрасно знаю! Но все возмущение я проглотила, когда поняла, что Лаки все же решил подробнее рассказать о себе и Ювене.

— Представляешь себе семью, где бегает больше десятка рыжеволосых детишек? — спросил он у меня.

— Весело должно быть, — неуверенно проговорила я, потому что в голосе Лаки веселых ноток не слышалось. Только глаза продолжали блестеть, и уголки губ подрагивали, но до улыбки дело больше не доходило.

— Если есть, чем прокормить, Карра, тогда весело. Ювен со всей этой оравой воровством спасались. Так мы с ним и познакомились.

— А ты зачем воровал? Или...

Лаки усмехнулся и уже с улыбкой продолжил говорить:

— Я не умею воровать, Карра. Я слишком труслив для воровства. — Еще шире улыбнулся, но теперь глаза стали будто холоднее. Я поежилась, а Лаки склонился ко мне ближе и заговорил тише: — Когда-то Ювен решил обокрасть богатую женщину, пожелавшую побаловать своего сына фруктами. Он был уверен, что сбежит от моей матери, а на меня внимания не обратил. Просто вырвал деньги у нее из рук.

— И ты не испугался, а побежал за ним? — шепотом спросила я.

— Даже такой трус, как я, не испугается Ювена. Он и тогда был низким, а с виду мухи не обидит.

— И что ты сделал? — улыбнулась я, поддавшись навстречу его губам. Так близко — нужно еще ближе.

Его рука скользнула выше по ноге, но замерла. Я тоже замерла, чуть отрезвев. Улыбнулась шире, понимая, что Лаки молчал, ожидая, когда я буду готова слушать его внимательно. Он склонился ко мне так, чтобы я не видела его глаз, говорил, обжигая дыханием щеку. Тихо, но отчетливо и выразительно:

— Грязный переулок. Невыносимая вонь от скинутого в кучу мусора. Бывалые рыбаки приходили туда часто, зная, что в этом мусоре на всех хватит наживки. Черви так и копошатся. Расползаются. Рыжий мальчишка в оборванных штанах и дырявой рубахе убегал от опасного ровесника. Он не представлял насколько опасного. Охотник знал свои угодья лучше дичи, рискнувшей бросить ему вызов. Иногда азарт просыпается даже в тех, кто не воспринимает охоту, как увлечение, Карра.

Я вздрогнула, когда услышала собственное имя, захотела повернуть голову и взглянуть в глаза Лаки, но он не позволил: его пальцы запутались в моих волосах на затылке, и он прижался щекой к моей щеке.

— Я догнал бы его раньше, но мне понравилось его удивлять. Он заворачивал в закоулки, стремясь запутать меня, но я уходил чуть раньше, срезал путь и всегда опережал. Рыжий мальчик сам загнал себя в ловушку, где бегал по кругу, но не мог убежать. Когда мне надоело, я вышел из-за поворота и сбил его с ног. Он тяжело дышал, а под сальными волосами на лбу блестели бисеринки пота. Кровь стекала по его коже на шее, когда он умолял не убивать его. Чуть сильнее надави лезвием, и мольба оборвется. Тогда я решил, что он мне может быть полезен. Иногда дичь способна охотиться на более мелких зверей. Он ни разу не навестил свою семью, где наверняка только обрадовались исчезновению лишнего рта. Будем считать, что я нашел себе прекрасное дополнение, отдавая Ювену все, о чем он мечтал. И теперь иногда... чаще, когда город погружен в ночную мглу, два охотника выходят и выслеживают дичь, решившую бросить им вызов. Почему я не слышу, как бьется твое сердце, Карра? Тебе нравятся силки? Мышеловка? Или хочешь... ощутить, как тебя загоняют в капкан?

— О! — очнулась я, действительно ощущая, будто только вырвалась из магического сна. Лаки уже не держал мою голову, поэтому я легко отстранилась и взглянула на него — улыбается лукаво и глаза полнятся озорным блеском. — Беру свои слова обратно! Ты талантливее всех, кого я встречала! А фантазия-то какая — я же чуть не поверила! Вот только юмор у тебя, Лаки. И в кого такой жестокий?

— В отца, — рассмеялся он, склоняя голову к груди.

Красивый, веселый, а еще бывает нежным и ласковым, правда скрывает зачем-то. Как легко он вошел в мое положение после выходки Оккера — у него есть сострадание и доброта. Ответственный к тому же, ведь работать над курсовой сам вызвался. Испугался родителей Уола и жестокости от моих родных? Значит, с головой дружит, и опять же ответственность взыграла. Такой парень будет семью свою от опасностей предостерегать и оберегать. А вечерами, усевшись возле камина, его жена будет слушать увлекательные сказки. Ему бы серьезно заняться сочинением сказок! Ан нет. Зачем? Он же выдающийся целитель и определенно будет спасать жизни. Кажется, еще немного и я возненавижу Лаки. Он отобрал у меня шансы разлюбить его. Все в порядке, Карра! Идеальных людей не существует. Надо просто находиться с ним рядом как можно больше, тогда обязательно проявится что-нибудь отталкивающее. Вот только... он убрал руку с моей ноги и листает книги, продолжает сидеть рядом, а я уже чувствую себя немного брошенной. Хочу, чтобы не отвлекался от меня, сочинил еще какую-нибудь.

— Карра, — позвал он меня, и я улыбнулась. — Мы пришли писать курсовую. Почему ты ничего не делаешь?

— А я не умею. — Будь честной и прямолинейной, Карра! Все, как папа учил.

— Ты же на пятом курсе, — удивился Лаки. Даже посмотрел на меня.

— Но я же Карра Скойлок, — еще шире улыбнулась я.

— Твои родители сильно тебя разбаловали, — сделал он верный вывод, рассматривая меня, а затем поинтересовался: — Потому что у тебя проблема с влюбленностью?

— Я бы с радостью заявила, что это такая же сказка, как твоя, — ответила я ему, чувствуя, как внутри все эмоции твердеют. — Меня выделяют не только родители, но и... Давай ты научишь меня писать курсовые! Всю жизнь мечтала научиться, да вот некому было учить.

— Карра.

— Заткнись, Лаки! То есть, прости. пожалуйста? В общем, я сомневаюсь, что с твоей жалостью ко мне моя влюбленность исчезнет — тут надо что-то серьезнее. — Я окинула его беглым взглядом и подтянула к себе чистые листы. — Не порть такую приятную атмосферу, иначе я испорчу нам курсовую. Честное слово, испорчу! Я — Карра Скойлок, и мое вранье можно на пальцах сосчитать.

Несколько секунд тишина давила мне на уши, а затем Лаки все же отвернулся и стал раздавать указания. Очень скоро я втянулась в работу и мне понравилось! Составить план, раскрывающий выданную нам тему. Найти в книгах по каждому пункту необходимую информацию, а затем спорить с Лаки над каждым предложением, когда он пытается рассуждать о написанном в книге и записывать рассуждения на чистую бумагу.

Мы не заметили, когда на улице стемнело. Я сидела с ногами на стуле, сжимала пальчиками свитер Лаки, удерживая широкую горловину возле носа и наслаждаясь запахом. То, что вещица была на несколько размеров больше, сыграло мне только на пользу. Надо было сразу раздеть Лаки! Он и в рубашке вроде не мерз, продолжая строчить ровным почерком наши рассуждения и обсуждения.

— Добавим несколько отрывков из мифов Вильдэрии после заключений, — принял очередное решение Лаки. — Три главы, три проявления магии. Надо подыскать подходящие фрагменты по использованию слов в заклинаниях.

— И сколько мы будем работать над ней?

— Следующая лекция через неделю. Мы успеем, не волнуйся.

— Я и не волнуюсь. — Пожала плечами. — Я планирую свои вечера наслаждения.

Лаки замер, сглотнул заметно. Я ждала, что он скажет что-нибудь, но он промолчал и вновь продолжил писать.

Мы пропустили ужин, но я точно не расстроилась. Шли по дорожке к общежитию молча и медленно, несмотря на моросящий дождь. Ветер, будто для нас старался — успокоился. Лаки часто поглядывал на меня — мне казалось, что он хотел заговорить со мной, но не решался. Ничего... пусть трусишка, старательно подготовит очередную сказку, пробирающую до дрожи.