Диктатор (СИ) - "Elle D." - Страница 53

— Я поеду с тобой, — сказал Дженсен. — Назад, в Летучий Дом.

— Нет…

— Да. Без разговоров. Мне плевать, как ты это объяснишь своим тамошним друзьям, одного я тебя больше не оставлю. Кстати, — добавил Дженсен, нахмурившись, — ты выяснил, кто всё-таки слил информацию про твоё участие в параде?

«И если ты знаешь, что не я тебя предал, то кто тогда?..»

Дженсен не успел закончить вопрос, а Джаред не успел на него ответить. Снаружи раздались шаги. Не размыкая объятий, Дженсен с Джаредом обернулись одновременно. На пороге стоял Чад Майкл Мюррей. За спиной у него маячили солдаты. Он посторонился, давая им пройти; они ввалились, держа вскинутые ружья наперевес. Дженсен невольно бросил взгляд на переносной далекогляд, «чёрный ящик», хранивший так долго самую жуткую тайну Диктатора Пангеи. Но ящик Пандоры уже выпустил все несчастья: линза потемнела и погасла.

Джаред разжал руки, отступая от Дженсена на шаг.

— Чад?.. — проговорил он полувопросительно, полуутвердительно.

И Командор Мюррей ответил:

— Попрощались? Хватит. Я и так сделал тебе одолжение, что позволил сюда прилететь.

О чём он говорит? Совсем помешался на безопасности Диктатора? Но это уже откровенная дерзость. Или…

Или, чёрт бы его побрал…

— Он позволил тебе покинуть Летучий Дом, — сказал Дженсен, не сводя с Мюррея глаз. — Несмотря на мятеж, несмотря ни на что. Они знали, что ты в конце концов за мной прилетишь. Они тебя выманили, Джаред. Ловко.

Джаред бросил на него предостерегающий взгляд. Опять повернулся к Чаду. И сказал совершенно спокойно:

— Так это всё-таки ты. Я догадывался. Но не верил. Ты же был моим другом.

— Ошибаешься, — выплюнул Мюррей. — Моим другом был Джаред. В тебе от него давно ничего не осталось. Ты Тристан-Мясник, тиран, монстр. Без тебя Пангея станет чище. А о Джареде я скорблю.

— Очень трогательно. Только я тебя знаю, старик, это не твои слова. Кто-то тебе это всё в голову вложил, верно? Сам бы ты не додумался.

— Ты всегда меня считал тупым. Напрасно.

— Это Морган? — спросил Джаред. — Думаю, Морган. Без чужой помощи Розенбаум к тебе бы не подобрался. Я…

— Ладно, хватит треднеть! — прорычал Мюррей. — Что стоите, идиоты? Связать его! Их обоих, эту блядь тоже берём.

Дженсен рванулся, почувствовав на себе чужие грубые руки — и в подбородок ему тотчас уткнулся ружейный ствол, задирая голову вверх. Джаред не сопротивлялся. Его связали, вывернув руки за спину, но он не смотрел на солдат, он смотрел на Чада, с чуть заметной грустью, без злости и безо всякого удивления.

— Далекогляд, — сказал он. — Возьми его. Твой хозяин скажет тебе спасибо.

Мюррей бросил взгляд на стол, скрипнул зубами, мотнул головой в сторону одного из солдат.

Их выволокли их дома, затолкали в пароплан и швырнули в холодное небо.

*

Летели до темноты. Прежде чем приземлиться, какое-то время парили в небе над долиной, устланной низким туманом; наконец во тьме полыхнула сигнальная ракета, и аэроплан, описав дугу, пошёл на посадку. Приземление оказалось непривычным — не жёстким, но машину ощутимо качнуло, и снаружи на иллюминаторы обильно брызнула вода. Моторы заглохли, однако аэроплан продолжал покачиваться, а когда один из солдат отдраил люк, Джареду на лицо пахнуло сыростью. Он посмотрел вниз и увидел воду, чёрную, покрытую кое-где слабыми желтоватыми бликами и наростами ряски.

Он обернулся к Дженсену, но их уже выталкивали наружу, на короткий полусгнивший пирс, скрипевший и расползавшийся под ногами. Неужели утопят прямо здесь? Джаред не страшился смерти, но только не такой — больше всего на свете он боялся утонуть, хотя об этом почти никто не знал. Чад вот знает, Чад вообще знает о нём почти всё… И неужели он сделает это? Своими руками? Или позволит другим сделать у него на глазах?

Джаред выдохнул сквозь зубы, заставляя себя успокоиться. Если бы Розенбаум желал ему смерти, он был бы давно мёртв. А если бы наказания, то сделал бы его публичным, и уж точно не стал бы топить Диктатора, как котёнка, тёмной ночью в лесном пруду. Дальнейшие действия похитителей это подтвердили: толкая в спину, Джареда заставили пройти по узкому пирсу вперёд, и, щурясь в подступившем ночном мраке, он разглядел впереди небольшой тростниковый домик — в таких обычно живут смотрители водоёмов. Озеро, насколько Джаред успел заметить, было довольно большим, заросшим камышом и осокой. Кто-то плескался внизу под пирсом, над головой уныло ухал филин. Частый лес, окружавший озеро со всех сторон, стоял в гробовой тишине.

Дверной проём оказался низким, Джаред едва успел пригнуть голову, и всё равно больно зацепил макушкой косяк. Дженсена втолкнули внутрь за ним следом, Джаред бросил взгляд через плечо, проверяя, в порядке ли он, поймал его кривую усмешку и неожиданно успокоился.

И только тогда посмотрел, кто же ждёт его — как он подозревал, с большим нетерпением.

Домик внутри оказался крошечным. В нём не имелось никакой мебели, на полу горела керосинка. Трое человек стояли на ногах у единственного окна, и все они смотрели на Джареда. Одного из них он ожидал увидеть, ещё одному не удивился, а третий…

Джаред не успел понять, что почувствовал, увидев третьего — помимо искреннего недоумения, конечно. Потому что его взгляд перехватила Данниль Харрис — не сказать что её появление стало для Джареда неожиданностью. На ней было мужское платье, рыжие волосы свободно рассыпались по плечам. С одной стороны они были гораздо короче, чем с другой — он слышал, ей подожгли волосы во время пыток. И она не собиралась это скрывать, не выровняла длину, словно гордилась этим, как боевой раной. Хороша рана, конечно. Не то что лишиться ног или глаза, или получить уродливый шрам вроде того, что красуется теперь на бедре Дженсена. Волосы отрастут. Если, конечно, успеют.

Джаред смотрел ей в глаза — они видели друг друга впервые — и слегка улыбался, ожидая, что она плюнет ему в лицо или выкрикнет оскорбление. Он ясно видел, до чего ей противен. Но вместо этого Данниль оторвала взгляд от его лица, и в её глазах полыхнуло не просто отвращение, а настоящая ненависть. Джаред не сразу понял, что обращена она не на него — а на Дженсена. Он был связан и ничего не смог бы сделать, но невольно дёрнулся, когда Харрис чеканным, почти строевым шагом подошла к Дженсену и внезапно, без какого бы то ни было предупреждения ударила его коленом в пах.

Дженсен выдохнул, согнувшись от боли. Двое солдат, державших его за плечи, не дали ему упасть, Харрис схватила его за волосы, вздёргивая ему голову, притянула ближе — и ударила ещё раз. Джаред почувствовал, как его оттаскивают назад, и крикнул:

— Оставь его в покое! Это же всё моя вина, а не его!

Харрис выпустила волосы Дженсена и метнула в Джареда полный презрения взгляд.

— Ты, — бросила она. — Да что ты такое? Безмозглая кукла. А этот ублюдок нас предал. Я говорила, что так будет. Говорила тебе, Майк!

Розенбаум стоял у окна, присев на подоконник, и молча наблюдал, как его соратница стравливает злость. Он не вмешался, не остановил её, и Джаред запоздало подумал, что теперь, после того, что сделал Дженсен, пощады ему не будет. Его накрыло ужасом, от которого он уже почти освободился, но который заново ощутил несколько часов назад, прилетев к Дженсену в место его ссылки и обнаружив, что оно, это место, само по себе было готовым склепом. Отправляя Дженсена в отставку, он не знал, что загоняет его в ловушку. Даже если бы Потрошители уничтожили всё живое на Пангее и не нашли его, Дженсен не смог бы выбраться оттуда без посторонней помощи. Он умер бы от голода, глядя на столбы дыма на горизонте. Так что в любом случае Джаред забрал бы его оттуда, и в любом случае не жалел, что полетел, несмотря на смутное предчувствие беды. Он как будто знал, что в Летучий Дом уже не вернётся. Так оно и оказалось: Чад только и ждал, когда Джаред вознамерится покинуть Летучий Дом. Они схватили бы его ещё во время поездки к Джеффу, если бы Джаред не улизнул тогда без ведома Чада; или во время поездки к матери, если бы Джаред в последний момент не решил вызвать её к себе, вместо того, чтобы лететь самому… Но на Дженсене его поймали. Дженсен был его слабым местом.