Разрушение Дьявольского Акра (ЛП) - Риггз Ренсом - Страница 27

Интересно, что стало с его женой — той, что была пленницей тварей? Но если ее сейчас здесь нет, мне не нужно было спрашивать. Его реакция на идею использовать соула для каких-либо целей была красноречивой.

— Если мы достанем тебе эту кость, — сказал я, — и принесем флакон соула, ты восстановишь экспульсатор?

— Мне это совсем не нравится, — сказал он. На лбу у него выступили капельки пота. Он вытащил из кармана пиджака грязную тряпку и вытер ею лоб. — Скажи мне, для чего он тебе нужен.

Я посмотрел на Нур, которая беспокойно заерзала.

— Тебе решать, — сказал я.

— Однажды это спасло нам жизнь, — сказала она. — Мои друзья, кажется, думают, что нам это может понадобиться, чтобы снова спасти наши жизни.

— Нур — ключ ко всему, Клаус, — вполголоса сказал Миллард. — Без нее Каула нам не остановить. Так что если случится худшее, и ему удастся прорвать оборону имбрин…

— Вам нужен предохранитель, — сказал Клаус. Даже его громкий голос понизился до шепота. — Вы достанете мне кость и соул, и я сделаю все, что в моих силах. Но, — он предостерегающе поднял скрюченный палец, — я не даю никаких гарантий. До сегодняшнего дня я никогда не прикасался к экспульсаторам, и ты знаешь, что они не предназначены для использования дважды. Он может взорваться прямо перед твоим лицом.

— Если кто и может это сделать, Клаус, так это ты, — сказал Миллард. — Ты самый лучший.

Клаус усмехнулся.

— Где твоя рука, мальчик? — рукав Милларда поднялся, чтобы пожать протянутую руку Клауса, а затем Клаус наклонился, чтобы покопаться под верстаком. Он появился, держа в руках бутылку с мутной жидкостью. — Перекусить на дорожку?

— Нет, спасибо, — сказал Миллард. — Сегодня нам нужен наш мозг.

На лице Нур промелькнуло выражение смутного страха.

— Я выпью одну, — сказала она. Клаус налил ей в кружку еще.

Я наклонился к ней.

— Ты уверена?

С верстака донесся длинный медный звук звонка, и замысловатые часы с кукушкой начали отбивать час, опоздав на несколько минут. Открылась маленькая дверца, и оттуда высунулась платформа с палачом в черной мантии и человеком на коленях. С каждым часовым ударом палач опускал топор, отрубленная голова жертвы отлетала от тела, и из отверстия в шее вылетал подпружиненная струйка красного войлока. Нур опрокинула стакан, когда обезглавливание повторилось десять раз, а затем поморщилась и поставила кружку.

Я уже начал беспокоиться о Нур. Пока мы спешили по темным улицам внешнего кольца Акра, она почти не разговаривала. Возможно, это была жидкость для керосинок домашнего приготовления, которую она только что выпила, но более вероятно, что она была погружена в свои мысли, думая о том, что мы собираемся сделать. Как вы спросите кого-то, готов ли он увидеть воскрешение давно потерянного любимого человека? Мягко, но прямо, решил я.

Мы проезжали через затопленное место, где булыжники были разбросаны, а улица устлана мокрым мусором, в этот момент Нур споткнулась. Я поймал ее за руку, прежде чем она успела упасть.

— Упади лицом в эту дрянь, и ты наверняка подхватишь плотоядную сыпь, — сказал я.

— Еще один день в раю. — Она мрачно рассмеялась.

— Итак, ты готова к этому? — спросил я, все еще держа ее за руку. — Когда Енох делает это, это может быть действительно… грубо. Я уже несколько раз видел, как он это делает, и это не очень красиво. — Я подумал о бедном, мертвом брате Бронвин, Викторе. И Мартине, человеке, который управлял маленьким музеем на Кэрнхолме, который проснулся без половины лица, цитируя стихи. Сцены, которые с тех пор преследовали меня во сне.

Нур пожала плечами.

— Я уже видела, как ее убили. Насколько хуже уже может быть?

— Иногда ты не знаешь, пока это не случится.

Некоторое время мы шли молча, а потом она тихо спросила:

— Ты имеешь в виду метод Еноха?

— Нет, просто… любой метод.

— Некоторое время после того, как я приехал сюда, я все время думал об этом. Мне хотелось знать его мнение обо всем. Мне хотелось рассказать ему, что я делаю, показать, кем я становлюсь. Я так и думал, что он будет…

— Гордиться.

Я кивнул, слегка смутившись.

Она обняла меня за плечи.

— Я абсолютно уверена, что так оно и было.

— Спасибо. «Надеюсь, что так», — сказал я, чувствуя внезапный прилив эмоций. Я все еще скучал по дедушке, хотя это была слабая, фоновая боль. Но некоторые воспоминания могли обострить боль, пока она на мгновение не становилась невыносимой.

Я глубоко вздохнул. Она прислонилась ко мне, когда мы перепрыгнули через широкую лужу. Боль притупилась, и на ее месте я почувствовал огромную благодарность Нур. Она могла заставить меня почувствовать так много всего одним — двумя словами — потому что я никогда не сомневался, что она имела в виду. Она никогда не притворялась со мной, ни на секунду. Она была бесхитростна, но не наивна. Еще две строчки в растущем списке вещей, которые я любил в ней.

— В любом случае, — сказал я, снова собравшись с мыслями, — наступил момент, когда я перестал так сильно в этом нуждаться. Когда то, что он думал обо мне, становилось менее важным, чем то, что я думал о себе. Так что, как бы сильно я по нему ни скучал, теперь я думаю, что лучше, чтобы он просто… держался… подальше.

— Я никогда не нуждалась в этих вещах от Ви, — сказала она. — Я была слишком зла на нее до смерти. Правда сломала бы меня, если бы я узнала ее тогда.

— И все же. Думаю, было бы лучше, если бы тебя не было в комнате, когда это случится.

— Нет. Мне нужно быть там.

— Почему?

— А что, если она не просто марионетка Еноха? Что, если какая — то ее часть действительно присутствует? Какая-то искра?

— Нет никакой искры, Нур. — «Как в фильме ужасов», — подумал я, хотя и держал это при себе. — Тебе не нужно, чтобы эти образы крутились у тебя в голове всю оставшуюся жизнь.

Она отпустила мою руку. На мгновение отступила назад.

— А что, если она… напугана?

— Напугана?

— А ты не боялся бы?

— Она даже не поймет, что с ней происходит.

Я хотел, чтобы Миллард подскочил и поддержал меня, но он знал, что у нас был частный разговор, и, вероятно, был тактичен на десять шагов впереди нас.

— Я должна быть там, — решительно сказала она, затем бросила на меня взгляд. — И ты тоже, пожалуйста.

— Конечно.

— Спасибо. — Она попыталась улыбнуться, но вместо этого поморщилась. — Со мной все будет в порядке. — Она повторяла это как мантру, защищаясь. — Со мной все будет в порядке.

Нур, Миллард и я пробрались в дом тем же путем, что и вышли, — через черный ход, по сваям и в открытое окно второго этажа. Мы услышали голоса на кухне и, спустившись вниз, обнаружили, что мисс Сапсан и остальные уже вернулись. Мисс Сапсан вытирала волосы кухонным полотенцем, а мисс Королек сидела за кухонным столом, поглаживая сонного цыпленка у себя на коленях. Эмма в изнеможении опустилась в кресло у камина. Бронвин стояла над раковиной, вытирая неподатливое пятно крови на предплечье, в то время как Оливия суетилась вокруг нее с аптечкой первой помощи. Они выглядели так, как и следовало ожидать от людей, которые тащили окровавленный труп через охваченный бурей город.

Фиона и Хью тоже вернулись. Но где же Енох? И где же Ви?

Эддисон охранял закрытую дверь в гостиную и рявкнул на нас, когда мы спускались по последним ступенькам в кухню.

— И где же вы были?

— Вы улизнули, — сказала мисс Сапсан, — и оставили охранников, которых мы вам подставили.

— Простите, мисс, — сказал Миллард. — Это полностью моя вина. Я…

Она махнула рукой.

— Поговорим об этом в другой раз. Сейчас перед нами стоят более важные задачи. — Она даже не спросила, где мы были. — Оливия, дорогая, не забудь про антисептик, прежде чем накладывать бинт.

— Да, мэм.