Кобра клана Шенгай (СИ) - Комарова Марина - Страница 31

Почему у деда был кайкэн с коброй? Как он оказалсяв лавке мастера Нодзу? Вопросов много — ответов нет.

Я сделала глубокий вдох. Бешенство будто рассеялосьмелкой моросью, осело на землю. Мозг соображал кристально ясно. Нельзя терятьвремя — нужно действовать. Но при этом надо знать, как именно действовать.

Незнакомый голос продолжал читать то ли заклинание, то ли молитву. Тоже что-то шаманское. Тоже что-то такое, что должно призватьбогов. Память будто услужливо открылась именно в тот момент, когда это былонужно, чтобы я поняла: такое уже было.

Что ж… У меня есть родовой кайкэн и вакидзаси, вкотором отражается луна. А ещё понимание, что ни с чем уходить нельзя. Пока явернусь за помощью, эта сволочь уйдёт.

Я не могла четко объяснить, почему так решила, ноинтуиция буквально кричала, что ни шагу назад, иначе — всё.

К тому же где-то там цуми, который нападал на меняи моих подруг. Он не уйдёт. Личное дело Аски Шенгай.

Кайкэн скользнул в рукав. Кожу запястья тут жеобожгло появившимся кумихимо. Шнур обвился вокруг кинжала, удерживая его. Мненужна свободная рука, если придется чертить в воздухе кандзи. Вероятно, этоможно сделать и кайкэном, но я пока не знаю, как именно направлять рёку. Надобудет потом разобраться.

Я медленно двинулась вперед, стараясь улавливатьвсе детали. Если сделаю что-то не так — вряд ли смогу выполнить поставленнуюзадачу с минимумом потерь.

Подсознательно я почему-то ждала какого-томагического круга, камней, человека в тёмных одеждах, который будет чертить наземле символы. И тут одёрнула себя: земля вся промёрзла, какие символы?

Тут явно действуют похоже на Ямато Шенгая, но неточно так. Я поджала губы и спряталась за толстым стволомвысокой ели.

Взору открылась белая поляна. Красный свет заливалвсё вокруг. Кажется, тут вообще ничего не росло, кроме… Из центра поляныторчало два ствола, к которыми был привязан человек. Голова бедняги быласвешена на грудь, длинные волосы закрывали лицо. На нём был изодранный чёрныйкэйкоги, кое-где виднелась кровь, но чтобы рассмотреть лучше, нужно былоподойти.

Жертву оставили одну? Вовек не поверю. Значит, где-то ловушка.

Я быстро соображала, что делать. Как назло, ниодной умной мысли в голову не шло. Хотя… рискованно, очень рискованно. НоТэхико нам уже показывала это на последних занятиях, так почему бы непопробовать?

Я осторожно нарисовала кандзи «Предупреждение». Онтут же замерцал фиолетовым светом, разгоняя удушливую красноту. Легонькоподкинув его, отправила на ближайшее дерево. Мою рёку кандзи потихоньку тянул, но не так сильно, как могло бы быть. Во всяком случае, если будет опасность, тополучу предупреждение секунд десять-пятнадцать до нападения.

Я двинулась вокруг поляны, пытаясь определить, откуда идёт голос. Слишком далеко его обладатель находиться не может. Я читала, что оммёзди, колдуны и шаманы должны держать контакт с богами, а те любятпринимать жертву, глядя в глаза взывающему. Значит, он, жертва и бог должныбыть рядом.

Обойдя поляну и ничего не обнаружив, я поняла, чтоначинаю злиться. Время идёт, Аки лучше не становится. На миг мелькнула мысль, что это не жертва, а нечто иное. Но тут же откинула этот домысел подальше.

Нигде про подобное не говорилось. Да и не особо разумно.

Что делать? Швырнуть рёку вперед, чтобы увидетьловушку? Но если там ничего нет, я могу повредить Аки. Махнуть вакидзаси? Ещёхуже.

Думай-думай. Вроде бы не самая тупая ученица школыГодзэн, должна сообразить.

Ладно, если гора Фуджи не идёт к Аске, то Аска идётк горе Фуджи.

Набрав воздуха в грудь и выставив вакидзаси, янаправилась к висящему Аки. Шла спокойно, не таясь и не прячась.

Голос внезапно умолк.

Красный туман начал медленно рассеиваться.

Откуда-то донесся птичий крик: хриплый, пронзительный, будто принадлежащей громовой тэнгу — химере из легенд Тайоганори.

— Ну и… где ты, храбрец? — произнесла я громко ичётко.

Играть в прятки надоело.

В ответ — тишина. Я пустила вперед рёку, она тут жезаискрила и потухла. Но сигнальный кандзи молчит, значит, можно идти.

Я подошла к стволам.

В нос ударил запах крови, каких-то благовоний ипалёной плоти. Дурнота подкатила к горлу. Не думать, только недумать об этом. Пленника надо снять. Дальше будем решать проблемы по очереди. Разрезать веревки на щиколотках: сначала правая, потом — левая. Теперь… Руки…

Откуда-то подул ледяной ветер, принес чей-то вздох. Я занесла вакидзаси, чтобы разрезать последниепуты. Рубанула что есть силы.

И тут с громким треском разорвалась сигналка.

Я резко обернулась, Аки еле слышно застонал. Стоило бы порадоваться, что жив, только сейчас не до этого. Поляну окружили тени. Как будто с людей сорвали черные плащи, напитали тьмой и швырнули на безумный ветер. Тот подхватил их, закружил в безумном танце, а потом бросил на землю, только вот не сказал, что нужно остановиться.

С каждой секундой тени становились всё плотнее, переливаясь живой тьмой. Я стояла, не в силах пошевелиться. Увиденное не было страшным, но вызывало какой-то подсознательный иррациональный ужас. То, что нельзя объяснить. То, что прячется в черноте ночи, угрожая людскому племени.

Странное оцепенение сковало меня с ног до головы. Больше всего на свете хотелось кинуть вакидзаси на промёрзшую землю и бежать, не оборачиваясь.

Оставить… отдать… жертву…

Я могу ещё спастись.

Спастись. Выжить.

Я провела языком по пересохшим губам, посмотрела на тускло блеснувшее лезвие меча. А потом…

Тряхнула головой и заняла устойчивую позицию, обхватывая рукоять двумя руками.

Цуми с два, а не оставить и отдать! Не запугаешь, кем бы ты ни был.

— Хороши куклы, — сказала я громко и чётко, так, что голос зазвенел. — А где сам кукловод?

Тени зашипели, несколько из них прошило рубиновыми искрами. По цвету такими же, как и огни над школой Токугава.

Кто-то рассмеялся. Отвратительно, аж передёрнуло — уж лучше бы ты молчал. Верно говорят: не проси того, чего не знаешь. Потом не факт, что обрадуешься.

— Это всё? — уточнила я. — Тогда мы уходим.

Повернувшись к Аки, склонилась, чтобы помочь ему подняться. Если парень в состоянии хоть как-то переставлять ноги — уже хорошо. Но он оказался без сознания.

— Не уйдёшь, Аска из клана Шенгай, — дохнул ветер прямо в ухо.

Я встретила налетевшую тень ударом меча. Раздался визг, чёрные лохмотья окрасились кровью. Вторая тень кинулась с бока. Вырвавшийся из рукава кумихимо хлестнул плетью, рассекая её на две части.

Спины что-то коснулось, я пригнулась и вонзила меч в третьего врага. Меня сбили с ног, бедро и нога взорвались болью. С моих губ сорвался вскрик. Перекат. Вспороть мечом налетевшую тень. Почувствовать, как обжигают щеку падающие капли крови твари.

Ещё удар. Подняться, шатаясь.

— Аска! Сзади! — крикнули за спиной.

Я ушла в сторону. И тут же тень рухнула пронзённая кинжалом. Обернулась, увидела размахивающую вакидзаси Сату. Она не жалела тумаков для тварей, отбиваясь сразу от четырёх теней.

— Не поверишь, но рада видеть! — бросила я, быстро вычерчивая кандзи «Щит» и накидывая на лежащего ничком Аки.

Удар. Визг. Мерзкое хлюпанье.

— Всегда ваша! — крикнула Сату и отсалютовала вакидзаси.

Помощь пришла очень кстати. Я уже начала выдыхаться. Всё же рёку не бесконечная, а я хорошо её потратила на бой с цуми.

Ещё несколько ударов — последнюю тень мы прикончили вместе.

— Ты как сюда вышла? — спросила я, утирая рукав кровь с щеки. Кажется, целителю Изаму будет над чем поработать, латая меня и причитая, что так можно и до маски цуми вместо лица докатиться, если не заботиться о лице.

Сату нахмурилась. Выглядела она потрёпанной. Значит, тоже пришлось драться не только тут.

— Лес кружит, — наконец-то произнесла Сату. — Я с таким первый раз столкнулась, но директор Тэцуя в прошлом году предупреждал, что если тут происходит что-то богомерзкое, то лес оживает и сам становится цуми. Сразу шла со своими девчонками, потом напали цуми, пошла драка. Только всех уложили, я обернулась — никого нет. Сразу испугалась, думала, что девчонок утащили цуми, но потом поняла, что нахожусь совсем в другом месте.