Вавилон восставший - Диналло Грег - Страница 30

• Предыдущая
• 30/73
• Следующая

— Мои родители погибли в автомобильной катастрофе, когда мы с Чаком были подростками. Они никогда не водили нас в церковь, поэтому мне мало, что было известно о Христе. Тем не менее, я стала посещать церковь верующих в истину Библии вместе с матерью одной своей подруги, и тут случилось нечто поистине чудесное. Я приняла Христа как своего Господа и Спасителя, и Он изменил мою жизнь. Вера в спасение стала тем, что удерживало меня в этой жизни в самые тяжелые дни. А Чак очень скоро пошел по дурному пути.

Пол покачал головой:

— Да уж, наверное, раз кончил тюрьмой.

— Чак связался с самой плохой компанией из местных ребят и оказался замешан в разных преступлениях, от воровства до торговли наркотиками. Однажды его поймали. Он никогда меня не слушал и даже отказался встречаться со мной в тюрьме, поэтому я перестала его навещать. Хотя молилась за него.

— И что же ты будешь делать?

— Не знаю. Ты видел, как он ворвался сюда и как так же, ни слова, ни говоря, ушел. Разумеется, он вправе жить у меня, и я никогда не вышвырну его вон. Но я не позволю Чаку вернуться к его позорной жизни. Мне нужна помощь. Думаю, необходимо поговорить с Лорой Мерфи и пастором Бобом. И еще, Пол, спасибо за то, что ты так терпеливо меня выслушал.

Пол покраснел.

— Да ладно, ты выслушала меня, я выслушал тебя. Это по-дружески. Значит, мы с тобой настоящие друзья.

Шэри похлопала его по руке.

— Друзья так друзья, однако, мне кажется, что тебе пора домой. Кстати, как ты смотришь на то, чтобы в среду вечером прийти к нам в церковь на службу? Там будут Мерфи, и я хочу познакомить тебя с Лорой. Хорошо бы ты пришел пораньше и помог нам в подвале сортировать одежду для церковного благотворительного базара. Скажем, в шесть тридцать в среду?

«Кажется, мне начинает по-настоящему нравиться в Престоне», — думал Пол по пути домой, весело насвистывая всю дорогу.

Почти две сотни флагов стран — членов ООН развевались на легком вечернем ветерке с Ист-Ривер. В шесть часов вечера, когда сумерки стали быстро сгущаться над Манхэттеном, включились яркие прожектора.

Все мгновенно озарилось великолепным сиянием, тысячи огней превратили тридцатидевятиэтажное здание Секретариата Организации Объединенных Наций в одну из архитектурных жемчужин ночного Нью-Йорка.

Однако, поскольку еще не стемнело полностью, свечение не производило того завораживающего впечатления, которое испытал бы каждый, взглянув на здание поздним вечером или ночью. Тем не менее, оно тотчас же приковало к себе всеобщее внимание.

Со всех сторон заревели автомобильные сигналы, заскрежетали тормоза машин по всей Первой авеню. Пешеходы останавливались в изумлении, обменивались возгласами и показывали пальцами на стеклянный фасад ООН. А в 18.02 в кабинете руководителя службы безопасности ООН прозвучал первый из множества телефонных звонков, которые затем в течение той долгой ночи раздавались почти непрерывно.

Ибо на половине окон с пятого до двенадцатого этажа здания Секретариата Организации Объединенных Наций появилась надпись ярко-красной краской, отливавшая каким-то зловещим неземным свечением в ночном сиянии прожекторов. И весь мир прочитал странное сочетание знаков:

И 3 16

Через полчаса на здание Секретариата было направлено еще больше прожекторов, чем обычно.

Непосредственные окрестности, равно как и окружающие здания и улицы, очистили от зевак и случайных машин. В прилегающей к Секретариату местности осталось только несколько автомобилей спецслужб и средств массовой информации. Создавалось впечатление, что все теле — и радиостанции мира стараются пробраться как можно ближе к зданию ООН.

Всех не отпускало ощущение всеобщего потрясения от некоей глобальной катастрофы, при том, что, как ни странно, никакой катастрофы, собственно, не произошло. Предварительный осмотр зданий и имущества ООН не выявил никаких серьезных повреждений, не было обнаружено и жертв. Вот только кто-то пролил поток крови по окнам восьми этажей парадного фасада здания Секретариата. Впрочем, надпись на окнах могла являться своеобразной формой угрозы или предупреждения о намеченном теракте. Никаких других указаний на близящуюся трагедию не обнаружили, хотя, конечно, на основательные поиски ушло бы несколько часов.

В силу того, что здания ООН располагаются на восемнадцати акрах земли, находящейся в международном подчинении, в ту ночь проведением всех экстренных операций руководил шеф службы безопасности ООН Ларе Наджент. Однако представители нью-йоркской полиции, ФБР и других федеральных спецслужб находились поблизости и в случае необходимости оказывали помощь и давали советы.

В 9.20 Наджент пригласил для совещания высокопоставленного чиновника из ФБР Бертона Уэлча, шефа нью-йоркской полиции и помощника государственного секретаря, прилетевшего из Вашингтона с целью координации деятельности правительственных служб, услугами которых предполагалось воспользоваться в случае угрозы. Несмотря на международный и экстерриториальный статус ООН, опасность нападения на эту обладающую высочайшим авторитетом организацию могла бы иметь крайне негативные последствия для США.

Наджент, казавшийся человеком значительно более достойным и интеллигентным, нежели многие из тех дипломатов, которых он был призван защищать, заявил:

— Позвольте мне подвести небольшой итог тому, что нам на данный момент известно. Надпись нанесена на внешней стороне окон на этажах с пятого по двенадцатый. Предстоит провести более детальную экспертизу, но мы уже почти наверняка можем сказать, что это все-таки краска, а не кровь, как заявляли некоторые телекомментаторы. Использовавшаяся краска представляет собой некое химическое вещество, проявляющееся только при ярком освещении.

— Но как она туда попала? — вмешался шеф полиции.

— Очевидно, надпись была сделана с платформы для мойки окон. Как раз сегодня такая платформа была установлена на парадном фасаде здания. Насколько нам известно, как обычно, были проведены все виды рутинной проверки личности мойщика окон представителями служб безопасности, и они не выявили ничего из ряда вон выходящего. В настоящее время полиция занимается поисками постоянного мойщика окон в этом здании Джозефа Фарли, проживающего в районе Астории. Пока никаких результатов. Фарли работает мойщиком уже десять лет, и за это время за ним не замечено ничего подозрительного.

Помощник государственного секретаря поднял глаза от своих заметок.

— Почти со стопроцентной вероятностью можно утверждать: тот, кто сделал эту надпись, собирался сообщить миру нечто чрезвычайно важное, ООН, вне всякого сомнения, является наиболее влиятельной международной организацией. До сих пор, однако, с нами не связалась ни одна из известных террористических организаций и не взяла на себя ответственность за происшедшее.

Бертон Уэлч покачал головой и расстегнул ветровку с символикой ФБР.

— Виновные совсем не обязательно где-то далеко. Брови помощника государственного секретаря вопросительно изогнулись.

— Вы хотите сказать, это сделали наши собственные террористы? Как в Оклахоме? И что же такое они не поделили с ООН, чтобы из кожи вон лезть, взламывая одну из самых надежных систем безопасности в мире?

Наджент с раздражением отмахнулся от сказанного.

— Эта система сегодня явно дала сбой. Каковы последние данные по анализу надписи?

Уэлч поднял книгу, которую держал перед собой.

— Все очень грубо, и все предельно просто. — Он открыл книгу. — Мы предполагаем, что надпись имеет отношение к Библии, Новому Завету. «И» означает Евангелие от Иоанна; «3» — главу третью; «16» — стих шестнадцатый. Я цитирую: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную».

Наджент кивнул:

— М-да… это, наверное, самая известная цитата из всей Библии. Но кому понадобилось писать ее здесь и сейчас?

Уэлч извлек из кармана пищащий телефон.

• Предыдущая
• 30/73
• Следующая