Книга пятая: Древний (СИ) - Злобин Михаил - Страница 12

В общем, к одному знакомому подъезду я подошел уже впотьмах. Консьерж, подозрительно глядя на мой внешний вид, сперва не хотел меня впускать, но две пустые коробки из-под пиццы, которые я подобрал на помойке поблизости, все-таки помогли его убедить в том, что я вызванный курьер.

Поднимаясь в лифте и будучи уже на финишной прямой, я вдруг разволновался. Было даже немного удивительно, что хоть что-то смогло пробить мою крепкую броню апатии и безразличия, в которую оказалась завернута моя личность, будто в кокон. В последний раз подобное смогли сделать только мысли о том, что я стану безвольным рабом своего дара, а и то ненадолго… а тут прям стойкое такое волнение…

Когда створки кабинки распахнулись, я уже потерял весь свой напор и решимость. Мне казалось, что само мое нахождение здесь жесточайшая ошибка. Какой-то оборванец в краденых обносках вышагивает посреди элитного жилого комплекса… да я даже выглядел здесь чуждо и нелепо! Сейчас было самое время повернуть назад и не позориться, но я, стиснув челюсти, шагнул вперед.

Позвонив в дверь, я стал ожидать, тревожно переминаясь с ноги на ногу и подавляя истовое желание сбежать, но усилием воли заставлял себя стоять на месте. Наконец послышались щелчки открывающихся замков, и на пороге возникла она…

– Вы ошиблись дверью, – голос ее был ровен и почти мягок. Естественно, в ее эмоциях не мелькнуло даже тени узнавания… – я ничего не заказывала.

– Здравствуй, Вика. – Из-за вмиг пересохшего горла даже голос перестал быть похожим на мой. – Я так рад снова тебя видеть…

Бровь Стрельцовой медленно поползла вверх, придавая ее взгляду донельзя вопросительный оттенок. Выносить это выражение на ее лице было физически тяжело, ведь она никогда раньше так не смотрела на меня... как на чужого. Даже когда мы расстались, ее глаза и чувства не были ко мне так отстраненны. Я только и мог молчать, глядя на девушку, и пытаться запечатлеть в своей памяти каждую ее черту, каждый изгиб прядей ее волос, ее запах…

На правой стороне лица Виктории я разглядел тонкие едва заметные шрамы, которых там раньше не было. Толщиной они были не шире обычной нити, так что видно, что ее семье хорошо пришлось потратиться на врачей и пластических хирургов. Любой посторонний скорее всего даже не заметил бы ни эти маленькие отметины, ни несколько неестественный блеск правого глаза. Но я не был любым. Я хорошо знал Викторию, и эти изменения резанули меня зазубренной пилой по душе. Полумертвая совесть воспрянула и обличительно наставила на меня свой узловатый палец: «Ты! В этом ты виноват! Ты не уберег!» И мне нечего было ей ответить, потому что я и сам это прекрасно понимал.

Постепенно мысли свернули на другое действующее лицо этой истории, и вопреки моему желанию разум заволокло непроглядной пеленой ярости и клокочущего гнева. Далхан, грязная ты тварь… клянусь, если бы у меня был шанс поступить с тобой иначе, я бы воспользовался им! Но только для того, чтобы сделать твою участь еще более тяжелой и жестокой! Или я бы проделал с тобой все то же самое еще раз десять, лишь бы ты осознал, какую мерзость сотворил!

Но вскоре злость ушла, а вместо нее пришла грустная мысль – а кто я, собственно, такой, чтобы ненавидеть его? Я и сам натворил таких дел, что меня до сих пор проклинают миллионы людей. Я такая же тварь, как и он, только тяжестью моих грехов можно топить авианосцы…

Молчание на лестничной площадке затягивалось.

– Простите, мы разве с вами знакомы? – Вопрос Виктории ударил меня прямо в израненное сердце, и от него, словно от апперкота профессионального боксера, в глазах на короткий миг потемнело.

На что я надеялся? Убогий бродяга с лицом старика и душой демона. Зачем я буду снова лезть в ее жизнь, когда она только-только начала оправляться от того, что произошло с ней по моей вине? Давно уже стало понятно, что я не способен ни на что, кроме как рушить вокруг себя все и сеять горе. Какой был мой первый порыв, когда я выбрался из могилы? Увидеть Вику? Увидел, молодец. Теперь проваливай, и оставь девочку в покое. Пусть она забудет о тебе, как о ночном кошмаре, и живет нормальной полноценной жизнью.

– Нет, простите. Кажется, я и в правду ошибся этажом.

Сказать эти слова было для меня даже сложнее, чем выносить над собой многотонную тяжесть сырой земли, бетонной плиты и беспощадную тьму. Даже неподъемный груз из сотен тысяч загубленных душ не производил на меня столь сильного давления, как одна только эта реплика.

Я выплюнул эту фразу за миг до того, как пересохшее горло сжалось в спазме, и тут же развернулся спиной к девушке, чтобы убраться долой с ее глаз. Нет уж, хватит подвергать опасности людей, которые находятся поблизости. Пора привыкнуть к мысли, что злой и ужасный некромант должен прозябать в гордом одиночестве где-нибудь вдали от обжитых мест. Желательно еще каноничный черный замок выстроить, но это уже, как говаривали мои первые марионетки, будут дешевые понты. А так, вырыть себе землянку где-нибудь в лесу, а может даже и нормальный домик сладить, если прямота верхних отростков позволит. А то я в своей жизни до постыдного мало работал руками… возможно, самое время начать сейчас.

Позади хлопнула дверь квартиры Стрельцовой, и я понял, что момент истины упущен. Больше я сюда никогда не вернусь по своей воле. Незачем портить жизнь молодой девушки своим обществом и воспоминаниями, которые она успела уже позабыть. Все должно остаться в прошлом…

Дверца лифта медленно закрывалась, отрезая меня от того единственного светлого, что было в моей жизни. Но я убеждал себя, что если я и дальше хочу оставить его неоскверненным, то должен убраться подальше и никогда больше не отсвечивать поблизости. Такова была цена…

Прикрыв за собой дверь, Виктория ненадолго замешкалась, прежде чем вернуться в квартиру. Чем-то этот дедушка показался ей неуловимо знакомым. Что-то его облик затронул в ее душе щемяще приятное и ностальгическое. Но что именно в чертах странного визитера настраивало девушку на такой лад, она не могла понять. Но эта его фраза… «Здравствуй, Вика… снова…»

Шальная догадка, которая просто не могла воплотиться в реальности, пронзила мозг Стрельцовой и навязчиво в нем засела. Нет-нет-нет, что за глупости? Этого просто не может быть. Мертвые не могут восстать…

Додумать Вика не успела, потому что споткнулась на этой мысли. Или все-таки могут? Слухи о восстании бунтовщиков годовалой давности ходили самые разнообразные, и в сети по-прежнему было великое множество видеофайлов, поверить в реальность кадров которых в здравом уме просто невозможно… они больше подходили для голливудского блокбастера о начале зомби-апокалипсиса.

Хоть многие видные эксперты и пытались оспаривать если не реальность этих кадров, то их мистическую природу, но не очень-то это у них выходило. Слишком уж бледными выглядели их объяснения. Так что, может, мертвецы действительно могли вернуться в наш мир? А если так, мог ли и он…

– Вика, ну ты где застряла? – Донесся до нее с кухни нетерпеливый возглас кого-то из приглашенных гостей. Сегодня у нее дома проходило застолье, приехала даже Алина, было бы не очень красиво заставлять гостей ждать…

– Подождите, я скоро! – Стрельцова выкрикнула эти слова уже на ходу, снова отпирая дверь. Гости никуда не денутся, а вот если этот таинственный призрак прошлого сейчас уйдет, ответа на свой вопрос она никогда уже не получит.

Выбежав в подъезд, девушка тут же рванула к лифту чтобы увидеть, что одна из кабинок едет вниз, и уже спустилась на три этажа. Это наверняка он!

Понимая, что дожидаться второго лифта и ехать вслед будет слишком долго, Вика со всех ног припустила к лестнице. Едва не снеся дверь с петель, она просто вылетела на лестничную клетку и, с трудом устояв на ногах, кинулась вниз, развивая максимально возможную для нее скорость. Она перепрыгивала по три-четыре ступеньки за раз, молясь только том, чтобы не навернуться и не переломать себе ноги. Но даже так она бы все равно продолжила ползти. Она наверняка тогда бы опоздала, но зато была б уверена, что сделала все, что от нее зависит.