Дело одинокой канарейки - Дельвиг Полина Александровна - Страница 45

– В самом деле, – присоединился Леонид, – иди сейчас. Чего зря ждать?

– Давай, давай. Меньше поешь – стройнее будешь. А на обнаженную мужскую натуру тебе и вовсе смотреть вредно, – докончила Анна.

Даша шумно вздохнула, для порядка поколебалась и наконец согласно кивнула головой:

– Почему бы и нет? Раньше сядем, раньше выйдем. Скоро меня не ждите. – И, подхватив пачку сигарет, направилась к служебному выходу.

– Простите, вы куда? – вежливо, но твердо остановил ее крепкий молодой человек, стоящий возле занавеса.

В отличие от большинства молодых людей, работающих в клубе, он был мало похож на танцора.

– Я к Вите... – начала Даша и вдруг хихикнула: – Пардон – никогда не знала его отчества. Короче – к вашему начальнику. Витя сказал, чтобы я сразу зашла к нему, как только закончится программа. – Она попыталась проскользнуть за занавес.

Но «нетанцор», словно Сезам, который не откройся, решительно загородил вход во внутренние помещения. Взгляд его не стал теплее ни на градус:

– Мне очень жаль, но если господин Максимов сказал, чтобы вы пришли тогда, когда программа подойдет к концу, то, видимо, вам так и придется сделать.

Даша ядовито рассмеялась. Раздражение и шампанское ударили ей в голову. Она сунула руки в боки и, приподнявшись на цыпочки, подтянулась к самому лицу охранника:

– Да вы с ума сошли! Чтобы я ждала, пока меня соизволит принять Витя Рыбий глаз? Простите, но вы сами-то поняли, что сказали? – и тут же погасила улыбку. – Передайте ему, чтобы он покрылся своей плесенью с ног до головы. Я не собираюсь ждать даже полсекунды! – и развернулась по направлению к столику.

– Подождите! – вышибала ухватил ее за плечо.

– Уберите грабли, – зашипела Даша.

Вертухай немного ослабил хватку, но держал плечо по-прежнему достаточно крепко.

– Подождите, вы ставите меня в затруднительное положение: если я впущу вас, меня уволят, не впущу – меня тоже могут уволить. Давайте придем к некоему компромиссу. Например, так: я сейчас иду и докладываю господину Максимову о вашем приходе, не сомневаюсь, что он незамедлительно попросит вас пригласить, после чего возвращаюсь, извиняюсь, и мы идем к нему вместе. Хорошо?

– Иди ты сам... куда хочешь, – огрызнулась молодая женщина.

Охранник нехорошо улыбнулся:

– Принимаю это за знак доброй воли и согласия.

Даша шумно выдохнула:

– Если ровно через минуту вас здесь не будет, я ухожу. – Она демонстративно уставилась на часы. – Время пошло.

Секундная стрелка описала круг и вернулась на исходную точку. Даша вполголоса выругалась, и собралась было уходить, как неожиданно ей пришла в голову оригинальная мысль.

Слегка покачиваясь, она осторожно приоткрыла блестящий занавес и заглянула внутрь. Круглые лампочки, встроенные в потолочные панели, тускло освещали пустой коридор. Мелькнула мысль – не вернуться ли обратно, но алкоголь делал свое. Отбросив сомнения, Даша решительно шагнула в полутьму.

Почти сразу ее ожидало неприятное открытие: коридор разбегался в три стороны.

– Куда ни пойдешь – везде пропадешь, – пробормотала настырная посетительница и прислушалась.

Откуда-то издалека, слева по курсу, доносились отголоски взволнованного разговора. Пожав плечами, она повернула налево и последовала по направлению источника звука. По мере продвижения голоса звучали все отчетливее. Наконец Даша остановилась перед дверью, за которой слышался недовольный мужской баритон и тихий женский плач.

Даша приподнялась на цыпочках, чтобы рассмотреть надпись на двери. Табличка была короткой и солидной. Равно как и слово, на ней начертанное, «Шеф».

– Люди с возрастом умнее не становятся, – сделала вывод она и толкнула дверь.

Картина, представшая взору непрошенной гостьи, заставила ее окаменеть от ужаса. Рыжие кудри немедленно встали дыбом и в неярком свете ламп походили на золотистых змеек с головы Медузы горгоны.

Посередине кабинета стоял массивный резной стол. За столом, уткнувшись лицом в бумаги, лежал Максимов. Неестественная поза, в которой застыло его грузное тело, и кроваво-красное пятно на разбросанных по всему столу бумагах не оставляли никаких сомнений по поводу произошедшего. Рядом с тяжелым пресс-папье лежал небольшой револьвер, и остекленевшие Витины глаза смотрели прямо в его дуло.

Вокруг стола сгрудилось человек пять мужчин. В дальнем углу кабинета рыдала стройная крашеная блондинка. Судя по отсутствию косметики на ее лице и сероватых подтеках на белоснежной блузке, можно было предположить, что рыдает она не менее двух минут.

Услышав звук открываемой двери, находившиеся в комнате, как по команде, обернулись.

– Вы кто? – рявкнул плотный, коренастый мужчина лет сорока, похожий на бритого носорога.

Даша не успела и рта раскрыть, как вмешался нетанцующий вышибала:

– Это та самая, которая утверждала, что Макс должен ее принять после окончания программы.

Дашу неприятно поразило слишком быстрое исчезновение почтительности в голосе еще недавно преданного сотрудника.

– Минуту назад он был для вас «господин Максимов», – язвительно произнесла она. – Вы бы хоть подождали, пока остынет тело. Надеюсь, это не вы его убили?

Вышибала сделал быстрое движение в ее сторону, но коренастый остановил его коротким окриком. Потом повернулся к Даше и заорал:

– Пошла вон отсюда!

Всем известно, что рыжие отличаются излишней бледностью кожи, но на этот раз с молодой женщиной произошло невозможное: ее лицо не просто побледнело, оно приобрело прозрачный, почти синеватый оттенок, на котором жутковатыми пятнами выделялась косметика.

Она шагнула навстречу грубияну и, словно буденновец с плаката о добровольцах, обличительно уперлась в него пальцем.

– Мне Витя много о вас чего рассказал. И не думайте, что сможете избежать наказания! – неожиданно даже для себя выкрикнула Даша, развернулась на каблуках и пулей вылетела в коридор.

– Ты чего так быстро? – удивилась Аня, но, заметив выражение ее лица, тут же осеклась: – Что-то случилось?

– Мы уходим отсюда. Причем очень быстро.

Не обращая внимания на недоуменные взгляды окружающих, Даша принялась яростно рвать на себя сумку, зацепившуюся ремешком за ножку стула. Однако не успела она высвободить свое имущество, как рядом возник знакомый вышибала и осторожно приобнял молодую женщину за талию.

– Я попросил бы вас пройти со мной, – любезно начал он.

– Попроси свою бабушку, – сквозь зубы процедила Даша и вознамерилась двинуть охранника локтем в бок, но тот перехватил ее руку в районе предплечья и легонько сжал.

От боли потемнело в глазах. Вышибала крепко прижал ее к себе и тихо прошептал в самое ухо:

– Шевели копытами, сволочь рыжая. Быстро, пока я тебе башку не открутил.

Даша с ужасом поняла, насколько невинно выглядит со стороны картина: нежный кавалер шепчет слова любви на ушко своей даме. Боль становилась нестерпимой, что просто не хватало сил сопротивляться. Возмутительница спокойствия покорно последовала за охранником. Сидящие за столом, ничего не понимая, провожали парочку удивленными взглядами.

Вышибале уже практически удалось дотащить Дашу до занавеса, и он даже немного ослабил хватку, как она вдруг набрала в легкие побольше воздуха и из последних сил завопила:

– Здесь бомба!

В зале повисла мертвая тишина. Затем со всех сторон раздались пронзительные женские визги. Посетители, как по команде, повскакали с мест и заметались в поисках выхода.

Вертухай от неожиданности выпустил Дашину руку. Воспользовавшись моментом, она, словно тренированный сайгак, скакнула в сторону и с криком «Спасайся, кто может!» – кинулась к дверям, яростно раскидывая локтями женщин, стариков и детей.

Когда она предложила ему работу, Герман решил, что это просто предлог, чтобы затащить его в постель. И тем не менее он согласился не раздумывая, даже не стремясь понять сути предложения – какая разница, это все равно лучше, чем влачить жалкое существование жигало.