Клан. Человеческий фактор (СИ) - "ShadowCat" - Страница 98

Фамильяр слабо фыркнул и уткнулся носиком в грудь мага.

— Сегодня вы спасли меня второй раз. Я тоже сделал все, что мог, и не остался в долгу. Ваше наследие в безопасности, и в свое время перейдет в руки того, кому принадлежит по праву. Покойтесь с миром, Виктор Андреевич.

Тук. Тук. Тук-тук, тук-тук… Фил подумал, что сошел с ума или бредит. Остановившееся сердце в груди мага забилось вновь.

Виктору было демонски холодно. Проклятие, неужели он напился до чертиков и заснул в кабинете прямо на полу? Позор, да и только! Ничто не оправдывает мага, опустившегося до уровня деревенского пьяницы и уподобившегося животному. Маг скривился, пытаясь размять совершенно одеревеневшие мышцы. Тело не слушалось, словно по нему проехался бульдозер или прошла танковая колонна. Неоднократно. Голова казалась набитой пыльной ватой, но на душе царила давно забытая легкость и какое-то пьянящее ощущение беспричинной радости. Проклятие! Что происходит, демоны его разорви?

Чувствительность тела постепенно возвращалась, и вскоре мужчина ощутил, что лежит на чем-то мягком и пушистом. С трудом сфокусировав взгляд, маг узнал Фила. Какого демона?

Память вернулась внезапно, обрушившись на Виктора, подобно лавине. Обнаженная Тамила в его объятиях, полные боли и отчаяния глаза Киры, погасшая Печать разорванного договора, превратившаяся в неактивный контур, потеря любимой по собственной вине. Девчонка просто бесследно исчезла со всех уровней мироздания, не оставив ни единого шанса что-то объяснить или исправить. Он еще как-то работал, а потом пил в кабинете, закрывшись в нем, как в раковине, от всего мира. До тех пор, пока не пришла… кто? Смерть не оставляет свидетелей — ни обычная, ни Хрустальная. Видимо, к иерарху на огонек заглянула обычная "белочка", и прозрачно намекнула, что пора завязывать с виски.

Маг, собрав все силы, отодвинулся от Фила и попытался подняться. Фамильяр распластался по полу, раскинув крылья, и это казалось странным.

— Фил, что произошло? — мужчина коснулся рукой мягкого теплого бока.

Черное крыло дернулось, указав в направлении сейфа. Виктор поднял глаза, и его захлестнула холодная ярость. Не замечая ничего вокруг себя, добравшаяся до сейфа проклятая суккуба с упоением перебирала коды — пыталась взломать магическую защиту. Сам сейф уже оказался открытым. Пустой, запыленный, сиротливо зияющий самой обычной металлической обшивкой без всяких признаков вложенных пространств и сокровищ, хранящихся в похожих на соты ячейках. Но Тамила не оставляла надежды добраться до тайного схрона.

При виде бывшей возлюбленной Ивашин, кроме ярости, не испытал ничего: ни желания, ни ревности, ни боли, ни мучительных воспоминаний. Теперь даже ее холеная кукольная красота казалась отталкивающей, а манящие флюиды сексуальной магии суккубов вызывали отвращение, подобно плотоядному цветку, привлекающего насекомых запахами гнили и разложения. Только теперь маг убедился, что слияние больше над ним не властно.

С каждой минутой к магу возвращались силы. Медленно, с трудом, Виктор встал с пола, поднял опрокинутое кресло и измученного Фила, и занял свое привычное место за столом, более соответствующее его статусу и рангу.

— Что ж тебе так не везет-то… Как ты? — с тревогой спросил маг фамильяра телепатически, осматривая пробитое крыло.

— Терпимо. Потрепали маленько, но жить буду, — фыркнул довольный Фил. В руках Ивашина он чувствовал себя в безопасности и был уверен, что до восхода луны теперь уж точно дотянет. А вот суккуба — вряд ли.

— Дрянь! — голос мага хлестнул Тамилу, словно пощечина. Суккуба обернулась и застыла, оцепенев от шока. Жезл выпал из ослабевшей руки и покатился по полу.

— Ты же подох! Я своими глазами видела труп! Как?

— Как видишь, ты крупно ошиблась. Видимо, по ошибке ты и почувствовала себя хозяйкой в моем доме и моем сейфе. Зря, очень опрометчивый поступок. Я такого не прощаю.

— Ты не можешь! У нас ребенок! — Тамила побелела, как стенка и отступила назад. Но по одному взгляду Виктора ей уже стало понятно — не сбежать.

— Не ребенок, а взрослый суккуб, в которой нет ни капли крови Ивашиных. И, разумеется, никаких прав на наследие моего рода. Благодаря ликвидации слияния мне открылось много нового и интересного.

— Это не то, о чем ты думаешь, это особенность нашей крови! — взмолилась брюнетка, выставив руки в защитном жесте. — Ты же знаешь, демоническая кровь сильнее, у суккуба от человека или мага может родиться только суккуб, как и у инкуба — инкуб…

— Не мои проблемы, — бесстрастно пожал плечами иерарх. — Дело не в законах крови, а в том, что ты перешла все границы. После твоих грязных игр и отвратительной выходки в кабинете рассчитывать на снисхождение — верх безумия. Я давал тебе возможность уйти с миром, ты сама ее упустила, замахнувшись на то, что тебе не по зубам. Жадность фраера губит, дорогая, не стоило забывать прописные истины.

— Но ты же… любишь меня, — неуверенно, словно пытаясь убедить саму себя, пробормотала Тамила.

— То, что нас связывало, можно назвать как угодно, только не любовью, — скривился маг. — И лучшее, что ты могла сделать — держаться от меня подальше.

— Это не я, это все Охотник за Силой, — пятясь, лепетала бледная, как мертвяк, суккуба. — Можешь проверить через Кристалл, я не лгу, на тебя напала не я, а Делгер!

— По-твоему, нежить, я идиот? Разве Делгер, пользуясь слиянием, проник ко мне в кабинет в непотребном виде? — маг вопросительно изогнул бровь. — Делгер пытался подчинить меня магией суккубов? И когда в кабинете появилась моя невеста, в моих объятиях Делгер стонал? Если он здесь и замешан, то косвенно и вряд ли добровольно. Пытаться стравить меня с Охотниками — твоя последняя критичная ошибка.

— Я… я уйду, исчезну! Клянусь, ты меня больше никогда не увидишь! — жалобно пропищала Тамила, упершись спиной в стену. Дальше пятиться было некуда.

— Разумеется, не увижу, — кивнул Виктор. — Без тебя мир вероятностей станет только чище.

Легкое движение рукой, потемневшие стальные глаза — и суккуба рассыпалась пеплом, который тут же развеял гуляющий по разгромленному кабинету ветер. Маг вздохнул, почесывая Фила за ушком, одним махом допил свой виски, и задумчиво огляделся.

— Проклятие! Не кабинет, а проходной двор. И выглядит, как после бомбежки, одним чистящим заклинанием не обойтись. Придется, пожалуй, внеочередной ремонт делать, да, крылатый? Завтра пришлю людей, составим смету. А интерьер Ритуле доверим…

Но в мыслях иерарха был отнюдь не ремонт, сметы и дизайн интерьера. Перед глазами вставало улыбающееся личико девчонки с зелеными глазами, играющими то разноцветными искорками, то хрусталем. Путешествие за Грань казалось каким-то нереальным сном, но маг был уверен: она вернется. И ждал. Теперь он знал, что делать.

Над рекой из-за крыш медленно поднималось сонное солнце, под лучами которого сладкой ватой таяли обрывки и полосы молочного тумана. Кира сидела на пустой набережной и бросала камешки в воду, наблюдая, как от них расходятся круги. На плече у девушки привычно подремывал Фил, сложив крылья наподобие зонтика. Год катился к осени, ее дыхание и легкая поступь уже были ощутимы — во всяком случае, для магов. Утра становились все более зябкими и туманными, в джинсах и футболке можно было с легкостью простудиться, и Кира порой прятала зябнущие руки в карманы ветровки с капюшоном. Неподалеку в траве был брошен рюкзак девушки, из которого торчал термос — любви к черному кофе Кира оставалась верна, несмотря ни на какие перипетии жизни и смерти.

Виктор осторожно, чтобы не спугнуть, наблюдал за девушкой, прикрывшись пологом невидимости. Выследить ее в нечеловеческих ипостасях оказалось невозможным — безликость и многоликость демонски осложнили поиск и поимку беглянки. Пришлось ждать, пока гордая и свободолюбивая Хрустальная Смерть окажется по эту сторону Грани и в человеческом облике. Но Высший отличался выдержкой, терпением и умел ждать. И вот его терпение оказалось вознаграждено: слабый сигнал Кристалла Истины, круглосуточно работающего в фоновом режиме, известил мага, что зеленоглазка снова в базовой реальности, в городе и в человеческой полосе. Встречает рассвет над рекой. Переместившись порталом, маг в этом убедился. Но подойти не решался: если девчонка, увидев его, снова решит удрать, "авоськой" он ее уже не удержит. Тут нужны другие средства.