Крик одинокой птицы (СИ) - Шторм Наташа - Страница 13

Настроение у Софии было скверным, ведь отец объявил, что отменять свадьбу с сосватанным женихом не намерен. Слишком многое он поставил на карту. И, хоть его отцовское сердце обливается кровью, видит в этом браке выгоду, прежде всего для дочери.

─ Птичка моя! Михаил ─ старший сын Бориса Тверского, его прямой наследник. Это княжество, хоть и небольшое, не в пример Московскому, крепкое и богатое. А кто такой Матфей? Телохранитель при брате.

─ Ещё не известно, кто станет князем. ─ Парировала София. ─ Войны, чума, голод. Трое моих старших братьев погибли в младенчестве. А кто из двух оставшихся наденет на голову корону Византии? Кому ты доверишь Константинополь?

Император тяжело вздохнул. Иоанн, старший, бледный болезненный юноша, и меч-то поднять не мог. Он не проявлял ни к чему интереса. И Константин уже подумывал, не отдать ли парня в монахи. Другое дело младший, Александр, живой и любознательный. Он никогда не сидел на месте. Дворец устал от его шалостей, в которые он неизменно втягивал сестру. Но острый ум и нестандартное мышление, лёгкий нрав и способность идти на компромиссы, наделяли его задатками неплохого правителя.

─ Да, дочь. Случиться может всё, что угодно. Вот только сегодня дела обстоят так, как обстоят. Лучше смирись и готовься к свадьбе.

София выбежала из покоев отца злая, как тысяча гиен огненных, и направилась в свои апартаменты, чеканя шаг, не хуже придворных гвардейцев. «Надо же! Обо мне печётся! Вот кто бы поверил? Кто я ему? Дочь или нет? Возможно, меня подкинули во дворец и император принял меня из жалости?» ─ остановившись у окна, девушка топнула ножкой. ─ «Что за чушь ты несёшь, София? Просто ты принцесса, агнец, отданный в жертву политическому союзу».

Разум твердил, нужно смириться, вот только сердце, глупое строптивое сердце, смириться не могло.

Часа через два в комнату принцессы вошла мать. Девушка вздохнула. Она надеялась, что шаги в коридоре принадлежали императору и его приближенным, что отец передумал и теперь спешил лично известить её. Но нет. На пороге стояла женщина, которой всегда было наплевать на собственных детей. Она исправно рожала и тут же отдавала младенца в руки нянюшек, не проявляя боле ни к одному из своих чад ни малейшего интереса. Так что же случилось сегодня?

─ Мама?

Императрица величественно вплыла в покои и кивнула Фионе. Та послушно поднялась со стула и прошмыгнула в открытую дверь, плотно прикрыв её за собой.

Тяжёлый ларец появился, словно из ниоткуда, и опустился на ложе.

─ София! Подойди ко мне.

Девушка подошла кровати и присела на самом краешке. Тонкие пальцы матери поглаживали бархатную обшивку шкатулки.

─ Это твоё приданое, дорогая. ─ Боже! Как холодно звучали эти слова из уст почтенной дамы. Даже тут она не могла расслабиться.

«Что ж,» ─ подумала София, ─ «всё, как всегда!» Открыв ларец, она чуть не задохнулась от обилия золота и драгоценных камней.

─ Но это не всё. ─ Ладонь матери разжалась, явив на свет два удивительных старинных кольца. ─ Этими кольцами нас с твоим отцом венчал сам епископ. Они даруют владельцам богатство, власть, величие. Но… только в паре. Несколько столетий они передаются по женской линии, старшей дочери.

Принцесса повертела одно из них в руке и тут же вернула.

─ Но вы с папой живы. Возможно, после вашей смерти…

Глаза женщины заволокли слёзы.

─ Это случится очень скоро. Но, ─ она прикрыла рот Софии, готовой возразить, указательным пальцем, ─ но я сожалею лишь об одном. О том, что не смогла вам дать столько любви, сколько вы с братьями заслуживали. ─ Две хрустальные слезинки скатились на щёки, и она небрежно смахнула их. ─ Я всегда думала, что духовные отцы знают больше толка в воспитании, что моя любовь может испортить моих детей, сделать их изнеженными и слабыми. Но сейчас, молчи, умоляю, ─ императрица промокнула глаза тонким платком, ─ я хочу что-то сделать для тебя, что-то важное. И я знаю, что…

Сейчас, проходя по парку, София колебалась, стоит ли воспользоваться добротой матери или же поступить так, как того желал отец. Тихий голос раздался из глубины беседки.

─ Принцесса?

А вот и хозяин приятного баритона. Взглянув на этого странного загадочного русича в очередной раз, София поняла, что пути назад у неё нет.

─ Ты звал меня? Зачем?

Матфей усмехнулся.

─ Времени мало. Давай я всё расскажу, а дальше… дальше решай сама. Итак, вчера на площади я увидел одну девушку. Она так задорно выплясывала, что отвести от неё взгляд было попросту невозможно. Я младший сын князя от третьей жены, и шанс занять трон отца столь мал, что я никогда не питал иллюзий. Но у меня и преимущества перед братьями есть. Я волен жениться, на ком пожелаю. И вчера на площади я пожелал тебя.

София только вздохнула. Она тоже почувствовала какую-то незримую связь, будто когда-то их души уже встречались, и сейчас само провидение толкало тела друг к другу.

─ И каково же было моё удивление, когда я увидел тебя на ужине, облачённую в шелка и парчу. Принцесса! Суженая моего брата! Тогда я был готов провалиться в бездну от отчаяния.

София порадовалась, что тьма вокруг сгустилась, и теперь мужчина не мог видеть, как зарумянились её щёки.

─ У меня не было шансов получить тебя, и я испросил разрешение брата вернуться домой.

─ Он позволил?

Матфей кивнул.

─ Так чего же ты ждёшь? ─ Значит, княжич позвал её для того, чтобы озвучить свои чувства и тут же проститься? Эх, если бы она только умела плакать, она бы разрыдалась прямо тут.

─ Тебя. ─ Русич развёл руками. ─ Мы можем уехать вместе, сбежать. Моя мать живёт в монастыре. Мы могли бы поселиться в одной их деревушек и жить долго и счастливо. Хотя, что я предлагаю византийской принцессе?

София вздохнула.

─ Для меня дворец хуже тюрьмы. Я всегда мечтала вырваться на свободу. Но не это главное. Главное, не где жить, а с кем. Скажи, ты не хочешь спросить, как я отношусь к тебе?

─ Зачем? Я знаю. ─ Матфей понизил голос. ─ Я случайно проходил мимо этой самой беседки, когда ты разговаривала со священником.

Вот теперь принцесса была готова провалиться сквозь землю.

─ Подслушивал?

─ Совсем чуть-чуть. ─ Усмехнулся русич. ─ Но, если бы я не услышал того, что услышал, вряд ли решился подойти к тебе.

София, мечтавшая убежать, скрыться от такого позора, вдруг замерла, почувствовав, как чужестранец притронулся к её руке. Огромная ладонь, с лёгкостью управлявшаяся с огромным мечом и булавой, была покрыта мозолями, но, тем не менее, казалась удивительно мягкой и нежной. Чтобы окончательно не пропасть, принцесса выдернула кисть.

─ Если я сбегу, отец не получит военной помощи.

Матфей тяжело вздохнул.

─ Он её итак не получит. Мой брат великий плут. Он пообещал то, чего не в силах дать. У меня мало людей, София, всего пять десятков дружинников. Они преданы мне и присягнут тебе. Но в битве с османами такого отряда будет недостаточно.

─ Это точно? Ну, то, что Михаил собирается предать императора?

Матфей кивнул.

─ Тогда мы должны спешить к отцу и всё ему рассказать. ─ София сделала пару стремительных шагов, но русич преградил ей путь.

─ Я уже был у него.

─ И? Что сказал отец?

Матфей развёл руками.

─ Он не поверил. Не поверил ни единому моему слову. Так-то.

София упала на скамью и закрыла лицо руками. Бедный папа! Он никогда бы и не узнал, что его жертва напрасна, да и её тоже. Но почему? Почему он не поверил этому человеку, которому нельзя было не верить.

─ Принцесса! Моя ладья скоро отплывёт. Решайтесь. ─ Поклонившись, русич покинул беседку, оставив её одну, в совершенно растрёпанных чувствах.

Она бежала по набережной, старательно обходя компании подвыпивших матросов. Где же ладья? Где та самая ладья огромных бородатых здоровяков из далёкой холодной страны? Тонкий наряд служанки не стеснял движений, в складках туники хранилось её главное сокровище, серебряная брошь матери с массивным крестом, да пара простеньких серёжек, которые императрица редко меняла на золотые. В голове стучали слова.