Завоевание 2.0 книга 4 (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 42

В Тласкале, великий касик Шикотенкаль, энергичный мужчина под пятьдесят с крупным носом и кустистыми бровями, его манера держаться с первого взгляда внушала уважение, поздравил меня с чередой побед: отражением большого вторжения каштильтеков и новым завоеванием края уастеков. Встречали нас с сердечной теплотой. Победителей все любят и уважают, а проиграй я, тлашкальтеки мигом бы присоединились бы к моим победителям. Еще бы им и помогли перерезать мне пути к отступлению. Жизнь в Мексике ценится дешево, намного дешевле, чем в Европе. А победил я, и юные красивые индианки со спортивной грацией приносят мне, и моим людям различные угощения. Что же, пусть мои недавние русские воины попробуют местной собачатинки. А мне лично так не хватает здесь кофе, пока его еще не привезли из Эфиопии и Аравии, а я так привык к кофе-брейкам.

Ночевали в покоях, где керамические жаровни были наполнены горящими смолистыми лучинами, но я немедленно потушил все это безобразие, света почти не дает, тепла мало, дыма много, я так весь прокопчусь. К тому же еще не так холодно, здесь в долине Пуэбло теплее, чем на плоскогорье, пар из рта не идет, значит пока больше 12 градусов по Цельсию. Лучше буду спать.

После долины Пуэбло мы миновали большой религиозный центр Чолулу и пошли напрямик через горы, окружающую долину Мехико. Чем быстрей доберемся, тем лучше, а если мускулистые индейцы носильщики умирают при таких плюсовых температурах, то им нужно срочно закаляться. Добраться туда можно было по горной тропе: поначалу она вела на северо-запад, через покрытые лишайниками скалы горного склона, затем сбегала вниз, огибая валуны, петляя в густой траве и мелколесье, потом выныривала на юго-запад. Склоны окружающих гор частенько скрывались за белыми спинами облаков. Пейзаж быстро надоедал своим однообразием, сложный ландшафт гор, небольших долин, лугов-террас.

Почва часто представляла собой поля лавы, извергнутой древними или современными вулканами. Мы шли прямой дорогой "бродом Кортеса" между двумя величественными пиками-близнецами Истаксиуатль "Спящая сеньора в белом" и Попокатепель "Курящего воина". Индейцы стараются здесь не ходить даже летом, а не то что в начале зимы, как мы. Как вы знаете, озерный край долины Мехико лежит словно бы в чаше — на дне долины между гор, и, чтобы добраться туда, с любой стороны следует перевалить через гребень. Причем выше и круче всего горная стена как раз с юго-восточной стороны от Койоакана. Для нас особых трудностей с температурой не возникало, хотя пар изо рта так и валил густыми клубами. А таящий весной снег хорошо снабжает водой поля индейцев. Вот внизу уже виден городок Амекамека, россыпь глинобитных хижин и возвышающийся в центре храм Кецалькоатля, расположенный на небольшой пирамиде. Населением в 5 тысяч человек с пригородами. Почти пришли, еще пара дней и я дома, можно будет отряхнуть дорожную пыль.

Топаем дальше. На долину Мехико легла ночная мгла, и даже привычные искры светлячков в прохладной темноте не мелькают, в соответствии с зимним временем. В наступившей ночи светились холодным светом равнодушные звезды. Идем и в темноте по белой пыльной дороге, до Койоакана осталось всего три километра, так что смысла останавливаться на ночлег, нет никакого. Большое озеро лежало направо от нас; мы смотрели на его гладкую, словно скатерть, поверхность и предвкушали свой заслуженный отдых. Еще двенадцать дней убиты на дорогу в 300 километров!

Прибыли в Койоакан. Размещаю своих людей. Строительство в Европейском квартале Мехико идет успешно, так что основная часть людей из пригорода уже туда переселилась. Так что места есть. Естественно, в первую очередь, новые квартиры заняли те, кто жил здесь. Меня же забыли. Конечно, я бы мог временно потеснить кого-нибудь. Но у меня же куча жен, а в Мехико переселилась пока только донья Марина с ребенком. Сыном Кортеса Мартином. Остальные жены дожидаются меня здесь, в привычном полумраке старого дворца Койоакана. Шестеро уже беременны, непонятно от кого. Ладно, прокормим. А вот остальные 23 желают, чтобы я исполнял супружеский долг. Так что месяц придется мне провозиться, крепить дружбу с туземцами. С другой стороны, я иногда думаю, зачем я держу, к примеру, дочерей Мотекусомы? Тому было под полтинник, дочери — здоровые тетки на пару лет старше меня, после смерти Мотекусомы прошло уже четыре года и сменилось еще два индейских правителя-тлаотлани и один европейский (Кортес). К чему эти древние осколки старого режима?

Но, не будем трогать то, что работает. Видят индейцы, что я всемерно уважаю потомство старого индейского правителя, пристроил его, вот и славно. Несмотря на свою белую кожу и странный наряд, и сказочки про богов, возникшие в результате фонетической ошибки, европейцы казались мексиканским индейцам всего лишь очередными кочевниками, каких много. Поэтому они попытались применить традиционное оружие, то есть установить кровные узы и позволить жить при себе. Главное чтобы все продолжалось без эксцессов. Но кого же мне взять себе в спальню для начала? Племянница жирного касика тотонаков, тоже не тростинка, да и полтора десятка ее подружек, из моих высокородных жен также пухленькие. Но для начала встретимся с кем-нибудь из первой призовой семерки, женщин заслуживающих большего, чем простая дань вежливости. Узнаю у слуг о их здоровье, но как назло, трое из этих моих любимиц как раз выбыла в декрет.

— Чтобы Вас! Хорошо Вы здесь устроились! — я немного вспылил. Пока я Ахил Веракруса и Гектор Пануко героически сражался, они тут тоже не скучали! — Ах ты, старый тупой ублюдок! Куда катится этот мир! Ладно, кто из моих троих любимых жен свободен? Пакапетль (На цыпочках) младшая дочь касика текпанеков (тех, что со столицей в Тлакопане)?

Индеец молча пожал плечами.

— Вот что я тебе скажу, дорогуша. Приподними-ка свою задницу, живо топай к ней и скажи, что, если она через десять минут меня не примет, то всю ответственность я возложу на тебя персонально, ясно тебе? До пенсии не доживешь, сожгу заживо!

Индеец быстро метнулся бесплотной тенью в коридор и скоро так же быстро вернулся. Слуга, почтительно склонившись перед моим гневом, подтвердил, что сеньора Пекапетль будет счастлива принять меня.

— Пойдет! — решительно сказал я слуге-индейцу- Предупредите Покапетль, что ее любимый муж и повелитель посетит ее, как только смоет дорожную пыль и переоденется. Ужин можно подавать в ее покои, там и поедим.

Через полчаса я уже был готов делать ночные визиты. Покапетль была очень красивая девушка, невысокая, но длинноногая, со смуглым лицом и иссиня-черными блестящими волосами, ниспадавшими ей на плечи. И это почти все, что было на ней надето, если не считать, короткой юбки из тонкого хлопка, низко опущенной на бедра, и двух медных бляшек, на цепочке, прикрывающих груди. Большие темные глаза уставились на меня, а губы, не слишком большие, но полные и алые, приоткрылись как бы в удивленном вздохе. Выглядела она, словно сказочная Шахерезада во дворце халифа — любопытно, сознает ли она это?

Пока я совершал свой поздний ночной ужин она принялась танцевать прямо перед мной, и зрелище изгибающегося и покачивающегося полуобнаженного тела на мгновение заставило меня забыть, где я нахожусь. К моменту, когда она, блестя от пота, закончила свой танец под стук цепочек о чашки, я буквально пожирал ее глазами. Лакомый кусочек! Я застонал и сделал стойку, словно сеттер на дичь, после чего взял Покапетль за руку. Девушка вздрогнула и повернула ко мне милое, безмятежное, как у монашки, личико, не выражающее ни страха, ни какой-либо другой эмоции. Нежно ухватив ее за пряди волос, растекающиеся по сторонам от хитроумно сделанного по центру пробора, я поцеловал ее в губы. Покапетль не шелохнулась, и я, не отстраняя губ, запустил руку ей под чашки, давая знать о своих намерениях. Округлая грудь ощущалась, как большой, спелый ананас

Далее, мы разыграли прелестную сценку в стиле ролевых игр: "Мечты африканской девушки-рабыни о невинности". Мы опустились в кровать, и без промедления приступили к сладостному делу. Любовные ласки становились все жарче. Движения убыстрялись, а Покапетль тем временем нашептывала мне что-то на ушко, покусывала за шею, а напоследок ладонь ее скользнула вокруг моего бедра в искушающих прикосновениях. О, эта малютка была великолепна! Ей нравились наши игры, она хихикала и страстно стонала, но оказалась не слишком осведомлена в искусстве благородных утех. Но стоило ли рассчитывать заполучить здесь опытную гейшу из чайного домика Японии? Девчонка была просто резвой и ненасытной, но грациозной, как кошка. Наигравшись всласть, мы предались честно заслуженному отдыху.