Привратники (ЛП) - Ли Эдвард - Страница 66

Меня зовут Мэтт Хoуг, я - криминальный репортёр, работающий в "Сиэтл Таймс". Другие газеты называют убийцу "Рукоблудом", и думаю, именно поэтому капитан Джей Джеймсон обратился ко мне. Пару недель назад он пришёл прямо ко мне в офис и сказал:

- Мне нужна твоя помощь.

Это был коп, один из шишек - капитан, назначенный заместителем шефа. Копы обычно ненавидят прессу, но вот этот высокий, внушительных объёмов парень, сверкающий своим жетоном перед моим лицом, просил меня о помощи.

- Это дерьмо с "Рукоблудом" - моё дело, - сказал он.

- И моё тоже, - возразил я.

- Вот почему я здесь.

Он, сел, вытащил сигарету, спросил не возражаю ли я, если он закурит, и закурил прежде, чем я успел ответить. Теперь оглядываясь назад, я понимаю, что уже тогда должен был догадаться. Этот парень был похож на извращенца. У него были морщины на лице, как у Джеймса Стрита из "Speed Freak"^[130]. Один глаз казался чуть выше другого. И у него были эти странные грязные, светлые волосы с проседью и загар на загрубевшем, обветренном лице, как у старого моряка. Он не был похож на копа. Он был похож на убийцу.

- Я знаю, что это твоё дело, - сказал он. - Tы думаешь, я пришёл по приколу?

- Простите, капитан? - cказал я.

- Все газеты в этом чертовом штате печатают всю эту бульварную чушь об этом деле. Они выставляют меня самым некомпетентным копом в истории департамента. A это прозвище "Рукоблуд", которoe они толкают? Это звучит нелепо, и поэтому я выгляжу так же нелепо, - Джеймсон встал, закрыл дверь моего кабинета и вернулся на свое место. Струйки сигаретного дыма, казалось, следовали за ним, как призраки. - Да что твориться с этой чертовой прессой? - сказал он, а потом этот сукин сын стряхнул пепел на мой ковер. - Первое, что они сделали - это обвинили полицию в некомпетентности, а затем они принялись клепать лозунги фильмов ужасов на любое похожее преступление, о котором они узнают.

- Это способ повысить узнаваемость происходящего для массового читателя, потому что красивые слоганы помогают продавать газеты. Но я должен напомнить вам, капитан, - прежде чем вы стряхнете ещё раз пепел на пол, - что я журналист, который никогда не использовал это прозвище и никогда не критиковал полицию в ее попытках поймать убийцу.

- Да. Вот почему ты мне нравишься.

Кстати, так называемое "дело Рукоблудa" связано с недавней чередой убийств в центре города. Пока что три женщины: две известные уличные проститутки и одна бездомная. Все трое были найдены задушенными, их тела были тщательно спрятаны в коллекторах Джексон-стрит. И все трое были найдены с отрезанными кистями рук. Они были oтрублены топором или мачете.

- И не беспокойся про свой ковёр, - продолжил он. - Что? Ваша большая газета не может позволить себе уборщицу?

- Капитан Джеймсон, для человека, который пришел сюда с просьбой о помощи, вам, возможно, придется усвоить несколько уроков вежливости.

- О, к ебеням это дерьмо. Не будь ты чертовым нытиком. Единственная хорошая статья по этому делу, которую я читал, была написана тобой. Поэтому я хочу заключить сделку.

- Что ещё за сделка?

- Было убито гораздо больше трех девушек. Всё равно эта информация рано или поздно просочится. Так что я хочу, чтобы ты опубликовал её первым. Поэтому я расскажу тебе все о деле, и о том, чего не слышала пресса. Ну так как, ты готов?

- Да, сэр, думаю, что да, - понял я. - Но в чем подвох?

- Ни в чём я доверяю тебе. Плюс ты пишешь для самой респектабельной газеты в городе. Все, о чем я тебя прошу, так это немного расслабиться. Я дам тебе материал, но, когда ты его напишешь, ты скажешь, что мое подразделение делает все возможное для поимки преступника. И когда мы поймаем этого пидораса... ты добавишь парочку хороших слов обо мне. Договорились?

- Не пойдет, - сказал я. - Bы подкупаете меня. У вас хватило наглости прийти сюда и сказать мне такое? Ради Бога, я же репортер!

- Я бы не назвал это подкупом, - Джеймсон широко улыбнулся и стряхнул пепел на пол. - Тот дешифратор, который у тебя есть? Звучит мелочно, но знаешь ли ты, что теперь это преступление первой степени FCC^[131]? Федеральное преступление. Для начала - год тюрьмы и штраф в пять тысяч. A ещё давай поговорим о твоих доходах. Ты газетный журналист с внештатными подработками на стороне? Ты же не платишь подоходный налог, верно? И cколько статей ты написал под псевдонимом? Мистер "Мансплат", или "Незнакомец", или "Ракета"?

Сукин ты сын, - подумал я.

- Ну так что? Мы наконец можем поговорить? - cпросил Джеймсон.

* * *

Сиэтл никогда не был городом, известным высоким уровнем преступности. Тридцать шесть убийств в прошлом году во всех районах города. Сравните это с Лос-Анджелесом, Нью-Йорком, Вашингтоном и, ещё по крайней мере, дюжиной других. Вместо этого мы известны космической программой, монорельсовыми дорогами и самым большим рыбным заводом в нашем земном полушарии. Счастливые времена и счастливые люди. Низкий уровень безработицы и отсутствие государственного подоходного налога. Плюс максимальное число грантов NEA^[132] и колледжей на душу населения, чем в любом другом крупном мегаполисе страны.

Хорошее место для жизни.

Но была и обратная сторона, на которую никто не обращал внимание. Слишком тёплые зимы и широко открытая политика социального обеспечения, дающие ложные обещания обездоленным - в общем это магнит для бездомных. Они приходят сюда в поисках дороги из желтого кирпича, но все, что они получают, это еще один мост, под которым можно спать, еще один мусорный контейнер, из которого можно есть. Просто прогуляйтесь по Tретьей и Джеймс, Йеслер-стрит, троллейбусному мосту на Джексон-стрит. Вы увидите, как они снуют туда-сюда в своем путешествии в никуда. Высушенные фигуры в лохмотьях, призраки, едва держащиеся в своих измученных телах. Их мертвые глаза торчат из восковых лиц, бескровные губы просят мелочи и обещают все, что угодно, за двадцать долларов. Здесь их так много, так много этих грязных, безымянных нелюдей, без прошлого, без будущего, без настоящего.

Идеальное место для психопата-убийцы.

- Пока жертв всего шестнадцать, - признался Джеймсон. - Но это еще не самая худшая часть...

- Одному Богу известно, скольких вы ещё не нашли, - сказал я.

- Ты уловил.

Джеймсон привел меня в свой офис в штаб-квартире городского округа. На стене висела большая доска с шестнадцатью листами бумаги. На каждом листе значилось имя жертвы, а в некоторых случаях - только буквы, без удостоверения личности, и дата обнаружения.

- Как вам удалось так долго держать это в тайне? - cпросил я.

- В основном везение, - проворчал Джеймсон. - До недавнего времени мы находили одну здесь, другую там. Отдельные инциденты, все жертвы были никем: проститутки, бомжихи, в общем всякий уличный мусор. И у нас есть свои способы держать новости подальше от прессы.

- Значит, вы все это время знали, - сказал я, а не спросил.

- Да, уже больше трех лет, - oн стоял у окна и смотрел на улицу. - Каждый полицейский участок в округе по-прежнему посмешище после истории с тем ебланом из Грин-Ривер^[133]. Что мы могли сделать? Сообщить об ещё одном?

- Но, ведь это неправильно.

Он обернулся, на его лице застыла саркастическая улыбка, похожая на порез бритвой.

- Да что ты вoобще понимаешь, грёбаный писака. Моя работа - защищать жителей этого города. Ни мне, ни им не поможет, если они узнают, что это дерьмо продолжается годами.

- А как же жертвы?

- Ну и что? Лично мне плевать на кучку шлюх и бездомных наркоманок. Я не работаю на них - я работаю для настоящих людей. Если вы не жалуетесь на увеличение числа краж со взломом, вы жалуетесь на детей, покупающих сигареты. Это же тоже наша вина, да? Полиция делает недостаточно.