День Муравья - Вербер Бернар - Страница 13

Хромой сообщает, что мятежники собираются отправить отряд на охоту за муравьями-бочками, а потом отведут их в пещеру, чтобы как следует накормить Пальцев. И если воин хочет встретиться с доктором Ливингстоном, то ему представится эта возможность.

Номер 103 683 не медлит с ответом, уж больно ему хочется увидеть пещеру под Городом, где угнездились Пальцы. Ему не терпится поговорить с ними. Столько времени Пальцы были его наваждением. Наконец-то он избавится от «боли своей души», наконец-то удовлетворит свое любопытство.

Тридцать здоровых солдат-мятежников, подкрепив силы медвяной падью, отправляются за муравьями-бочками. К ним присоединяется и номер 103 683.

Хорошо бы им не нарваться на сторожевые патрули.

Консьержка следила, кто входит в дом и кто выходит.

Она сидела за приоткрытым окошком, не покидая поста.

Комиссар Мельес наклонился к окошку:

– Простите, мадам, могу я задать вам один вопрос?

Она сразу поняла, что жилец недоволен грязным зеркалом в лифте. И все же молча кивнула.

– Скажите, чего вы больше всего боитесь?

Неожиданный вопрос. Она задумалась, не желая сморозить глупость и разочаровать знаменитого жильца.

– Думаю, приезжих. Да, чужаков. Они теперь повсюду. Отнимают у людей работу. Нападают по ночам из-за угла. Они не такие, как мы. Поди узнай, что у них на уме!

Мельес, покачав головой, поблагодарил консьержку. Он уже поднимался по лестнице, когда вновь услышал ее голос:

– Спокойной ночи, господин комиссар.

У себя в квартире Жак Мельес снял ботинки и уселся перед телевизором. Телик – лучшее средство остановить бесконечный поток мыслей и отдохнуть после напряженного рабочего дня. Если ляжешь спать, то видишь сны, а сны – тоже своего рода труд. Когда же уставишься в телевизор, то голова пустеет, нейроны отправляются на отдых, болевые точки в мозгу перестают мигать. То, что надо!

Инспектор взялся за пульт.

Канал 1675, американский телефильм: «Плохо тебе, Билл? То-то! Считал, что ты лучше других, а теперь убедился: ты такой же болван, как все…».

Переключился на другой канал, номер 877, реклама: «Воспользуйтесь «Крак-Краком» и избавьтесь раз и навсегда от ваших…».

Мельес нажал следующую клавишу.

В его распоряжении было 1825 каналов, но любил он только один – 622-й – за ежевечернюю популярную передачу «Найди разгадку», начиналась она ровно в восемь часов.

Название. Музыка. На экране появился ведущий. Аплодисменты.

Ведущий, сияя:

– Как я рад вновь увидеться с вами, наши верные телезрители шестьсот двадцать второго канала! Приветствую всех, кто пришел к нам в студию, и всех, кто сейчас дома, у телевизора! Начинаем сто четвертую передачу «Найди…

– …разгадку»! – хором откликнулись зрители.

Мари-Шарлотта потерлась о колени инспектора и попросила приласкать ее. Он дал ей немного тунцового паштета. Мари-Шарлотта обожала тунцовый паштет. Даже больше ласки.

– Тем, кто впервые смотрит нашу передачу, расскажу о правилах.

В зале свист в адрес отстающих.

– Спасибо. Правила предельно просты: мы задаем загадку, участник или участница находят решение, это есть «Найди…

– …разгадку»! – вопит публика.

Сияющий ведущий продолжает:

– За каждый правильный ответ чек на десять тысяч франков и бонус, который дает право на ошибку и позволяет тем не менее получить следующие десять тысяч франков. На протяжении многих месяцев нашей чемпионкой остается мадам э-э… Жюльетта… Рамирес. Будем надеяться, она не проиграет и сегодня. Представьтесь нам еще раз, мадам… Рамирес. Кем вы работаете?

– Почтальоном.

– Вы замужем?

– Да, и мой муж, конечно, смотрит на меня дома, сидя перед телевизором.

– Ну, так добрый вечер, месье Рамирес! У вас есть дети?

– Нет.

– Какие у вас хобби?

– Ну-у… Кроссворды… И готовка…

Аплодисменты.

– Громче, пожалуйста, громче, – просит ведущий. – Мадам Рамирес этого заслуживает.

Аплодисменты усиливаются.

– А теперь, мадам Рамирес, скажите, вы готовы к решению новой задачи?

– Готова.

– Итак, я открываю конверт с нашей сегодняшней задачей и читаю ее.

Барабанная дробь.

– Задача: какой будет следующая цифра в данной последовательности?

Ведущий пишет фломастером на белой доске следующие цифры:

1

11

21

1211

111221

312211

Крупным планом задумчивое лицо участницы:

– М-м-м… Это непростая задача!

– Не спешите, мадам Рамирес! У вас есть время до завтра. Вот вам в помощь ключевая фраза, она направит вас на правильный путь. Слушайте внимательно: «Чем проще, тем лучше».

Зал аплодирует, но на лицах зрителей отражается недоумение.

Ведущий смотрит в камеру:

– Телезрители и телезрительницы, друзья, берите ручки и записывайте! И до новой встречи завтра!

Жак Мельес переключился на местные новости. Сильно накрашенная, с безупречной прической женщина равнодушно читала текст, бегущий перед ней на мониторе: «После блестящего успеха комиссара Жака Мельеса в деле братьев Сальта префект Дюпейрон предложил удостоить знаменитого детектива ордена Почетного легиона. Из достоверных источников известно, что Наградной отдел благожелательно изучает его кандидатуру».

Жак Мельес, расстроившись, выключил телевизор. И что теперь делать? Продолжать играть роль непогрешимого и забыть это дело? Или упереться рогом и попытаться докопаться до правды, плюнув на репутацию лучшей полицейской ищейки?

В глубине души он знал, что уже сделал выбор. Приманка идеального преступления была слишком соблазнительной. Он взялся за телефон.

– Алло, морг? Передайте трубочку доктору (заиграла противная музычка)… Алло, док? Мне необходимо вскрытие и тщательнейший анализ тел братьев Сальта. Да, срочно!

Дав отбой, он набрал еще один номер.

– Алло, Эмиль? Ты можешь собрать для меня информацию о журналистке из «Воскресных известий»? Ну, о Летиции, как ее там? Ладно. Встретимся в морге через час. И еще один вопрос, Эмиль: что тебя пугало больше всего в жизни? Да неужели? Забавно. Никогда бы не подумал, что это может кого-то испугать… Хорошо, Эмиль. До встречи в морге.

Индейская ловушка: Канадские индейцы устраивают для медведей самую примитивную ловушку. Они обмазывают медом большой камень и привязывают его веревкой к ветке дерева. Медведь, обнаружив лакомство, подходит и пытается схватить камень лапами. Он приводит камень в движение, и камень бьет его. Медведь злится и стучит по камню все сильнее. И чем сильнее он лупит, тем больнее камень ударяет по нему самому. И так продолжается до удара, который становится последним.

Медведь не способен подумать: «А что, если мне остановиться и прекратить все это?» Он испытывает только злость. «Меня бьют, я даю сдачи», – вот его мысль. Именно поэтому его злость возрастает. Но если бы медведь перестал ударять по камню, камень остановился бы и медведь увидел, что это лишь предмет, привязанный веревкой. Он перегрыз бы веревку, камень упал, и он слизал бы с него мед.

На сороковом подземном этаже немало занятых делом муравьев. Август в разгаре, и от жары все испытывают тревогу даже на такой глубине.

Муравьи-воины без всякой причины кусают прохожих. Рабочие муравьи без устали снуют между хранилищами, где ухаживают за яйцами и следят за складом медвяной пади. Муравейнику Бел-о-Кан жарко. Поток муравьиных жителей течет, как теплая лимфа.

Отряд из тридцати мятежников осторожно входит в помещение муравьев-бочек. Они с восхищением оглядывают толстяков, похожих на борцов сумо. Муравьи-бочки прикреплены к потолку как мясистые золотые плоды с красными полосками. Их хитин растянут до предела, они висят головой вверх, брюшком вниз.