Ливонская партия (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 13

— О! Он очень даже причем. По слухам, он постановил, что любой христианин, что купит, продаст или будет пользоваться рабом, исповедующим любое христианство, повинен смерти.

— Ох… — выдохнул Сикст IV.

— Иоанн потребовал в течение года привести в землях его королевства все к этому порядку. Рабов там немного[10]. Так что особой беды в том нет. Там нет, но этот его поступок. Мда. Он видимо слишком близко к сердцу принял провозглашение его Василевсом…

— Чертов Мануил! — прошипел Сикст. — Точно этот мерзавец ему на ушко нашептал эту мерзость. Скотина!

[1] Рота аркебузиров состояла из 5 взводов по 50 человек строевых, а те, в свою очередь, делились на 5 десятков. Во главе каждого десятка стоял капрал. Во главе взвода — сержант. Во главе роты — капитан, который имел двух строевых помощников-заместителей — поручиков и помощника по хозяйству — старшину.

[2] Берцы — детали обуви, закрывающие голеностопный сустав и нижнюю часть голени.

[3] Чешуя шла по корпусу от шеи до середины бедра, плюс по рукавам до локтя.

[4] Сюрко — длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо. Обычно был длиной до колена, имел разрезы в передней и задней части, и не имел рукавов. На нем изображался герб владельца.

[5] Поясной патронташ состоял из газырей, размещенных в четырех кожаных подсумках в два ряда, закрепленных на поясе спереди.

[6] В данном случае имеется в виду фляга татарского типа, вроде баклаги. Комплектовалась деревянным же стаканчиком, который в походном положении притягивался к фляге кожаным ремешком.

[7] Иоанн ввел вилки в своем окружении — сразу трезубые. И регулярно проверял не только их наличие, но и использование.

[8] Иоанн задействовал в адаптивном переложении песенку из цельнометаллической оболочки.

[9] Так и было в оригинальной истории. Причем под термином «русины», то есть, «русские», именовали всех выходцев из Восточной Европы от Польши до восточных окраин Руси.

[10] Классическими рабами на Руси к XV веку являлись холопы.

1477, 12 июня, Москва

Активная переговорная деятельность в Москве никак не могла закончиться. Одно событие тянуло за собой другие — реакции, в том числе международные. А те, в свою очередь, порождали свои цепочки реакций.

Поместный собор в Константинополе провозгласил Иоанна главой дома Комнинов, осудил Ангелов с Палеологов, лишив их «честности», что сделало Иоанна свет Иоанновича титулярным Василевсом Римской Империи. Но это ни в коей мере не умаляло и не отменяло его титул и статус короля Руси. Нет. Эта выходка делала Иоанна формальным правителем Восточной Римской Империи, известной также как Византия, а потенциально и всей Европы. Но не вместо Руси, а вместе с Русью. То есть, ставило в положение личной унии примерно также, как и Казимира IV, который правил и королевством Польским, и Великим княжеством Литовским — двумя в целом независимыми государствами.

Интересным моментом был и «порядковый номер» нового Василевса. Несмотря на поражение династий Палеологов с Ангелами в «честности», иерархи не коснулись актов правления. То есть, Поместный собор осудил династию, лишив ее прав на престолонаследие, но не стал низвергать тех, кто по факту правил Византией почти три столетия — с 1185 по 1453 года. Поэтому Иоанн стал не III, а IX.

Но то не суть.

Главное то, что этот шаг фактически вынуждал нашего героя вновь обращаться к православию, отходя от католичества. И Папа не мог не отреагировать на это. Посему 12 июля 1477 года в Москву вошла достаточно серьезная и представительная делегация Святого престола во главе с нунцием — официальным послом. Причем делегация эта вышла из Рима задолго до получения Сикстом IV послания Иоанна «о рабах». Поэтому они никак в этом плане не пересекались. Да и вопросы это были несоизмеримых величин.

Самым интересным оказалось, что нунцием оказался кардинал Родриго Борджиа. И когда Иоанн услышал имя, то едва сдержался от того, чтобы приказать без промедлений удавить этого гада, о котором он был наслышан еще в прошлой жизни. Может быть это и не тот Борджиа, но…

— Ваше Величество, — вкрадчиво произнес кардинал на латыни во время приватной встречи «без галстуков», которую проводили в сокращенном и неформальном формате, — к моему огромному сожалению, но ландмейстер католического ордена не может дать вассальную клятву православному монарху.

— Вы опять меня не слышите, — терпеливо возразил король, также на латыни, которой хорошо владел. — Речь идет о том, чтобы ландмейстер христианского ордена дал вассальную клятву христианскому монарху. Ведь и он, и я веруем во Христа. Не так ли?

— Так, — кивнул Родриго, — но есть нюансы…

— Как я и говорил, — вклинился в разговор Бернхард фон дер Борх, чем вызвал взгляд полный неудовольствия со стороны кардинала.

— А что мешает Бернхарду принять титул герцога и трансформировать Ливонию в герцогство? В светское государство? Ведь функции ордена по крещению язычников в этих краях уже выполнены. Зачем он тут? Орден и так уже светское государство, которое лишь по привычке кривляется.

— Почему же сразу кривляется? — в какой-то мере даже обиделся ландмейстер, которому такие слова пришлись не по душе.

— А что вы делаете? Сколько язычников вы обратили в христианскую веру за последние полвека? Вот! Ни одного. Сколько за минувшее столетие вы предприняли походов в Святую землю, чтобы освободить Гроб Господень? И тут ни одного? А чем же вы занимаетесь? Ведете хозяйственную деятельность, подавляете крестьянские восстания и воюете с соседями за их землю. С христианскими соседями, прошу отметить. Как с католическими христианами, так и православными. То у Польши хотите что-то «отжать», то у Новгорода, то у Литвы, то у Пскова. Вы как орден изжили себя чуть более чем полностью. И превратились в, по своей сути, пародию на тамплиеров.

— Но… — хотел было возразить ландмейстер, но осекся, не найдя слов.

— Русь, в отличие от вас, последний век только и делает, что ведет войны с магометанами. И, подчинив их земли, планомерно занимается обращением их в христиан.

— В православных, — поправил Родриго короля.

— В христиан, — с нажимом повторил Иоанн. — В Иисуса веруют? Веруют. Крест носят? Носят. Так что же вам, собакам, не хватает?

— Ваше Величество! — воскликнул Борджиа, которому это сравнение очень не понравилось.

— А что не так? Я в чем-то ошибся? Так поправь меня.

— Ваше Величество, — взяв себя в руки произнес кардинал, — Святой Престол готов порекомендовать Бенрхарду дать вам вассальную клятву, если вы убедите Патриарха признать решение Ферраро-Флорентийского собора. А потом утвердите это решение на территории Руси.

— Ты издеваешься? — с усмешкой спросил Иоанн.

— Конечно, нет!

— Ферраро-Флорентийский собор — это просто был настолько бестолково и непрофессионально он организован, что ссылать на него стыдно.

— Так, вы отрицаете его решение!? — с нарастающим раздражением спросил Борджиа.

— Я отрицаю наличие элементарного здравого смысла у к счастью покойного Евгения IV, который, судя по всему, дальше Италии не видит и видеть не хочет. Дилетант и бездарь на Святом Престоле — это проклятие для всех христиан.

— А что конкретно вам не нравится? — вместо закипающего нунция спросил Бернхард.

— Сама идея Ферраро-Флорентийского собора благостна. Это факт. Преодолеть раскол христианства необходимо. Но как это попытались сделать? Стыдно сказать. Я вообще не понимаю, на что рассчитывал Святой престол, затевая это дело. Его цель заключалась в том, что дискредитировать объединение христиан? Или что? Судя по всего — именно в этом. Иначе как объяснить тот факт, что Евгений IV начал Собор с того, что прямо и публично нарушил свои обязательства как принимающая сторона и организатор. Что он обещал? Правильно. Денежное довольствие делегатов, дабы они не думали о хлебе насущном во время дебатов. А что сделал? Обманул их. Уже этого достаточно, чтобы в глазах любого честного человека Ферраро-Флорентийский собор признать воровским.