Выбери любимый жанр

Выживший на адском острове - Тамоников Александр - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

– До сих пор не понимаю, что это будет за поселок. Дома вроде капитальные, из камня, есть школа, больница, управа, мощеные улицы – все, как на материке, но нет даже намека на канализацию, водопровод и электричество.

Пехнер ответил:

– Нашел, над чем ломать голову. Долго ли все это потом провести?

Влах улыбнулся:

– Ты хоть что-нибудь понимаешь в городском хозяйстве?

– Ну, конечно, не как ты, я по этой части не работал.

– Так вот, все коммуникации прокладываются до того, как возводятся здания. И потом, здесь нет ни очистных сооружений, ни водонапорной башни. Я уж не говорю об электростанции.

– И что ты хочешь этим сказать, Эрик?

– Не нравится мне все это.

– Что не нравится? То, что фюрер нас помиловал и отправил на остров на работы? Да по мне лучше сотню таких городов построить, нежели болтаться в петле на виселице.

– Так-то оно так, но уж слишком по-доброму поступил Гитлер. Уж кому-кому, а ему даже понятие такое, как милосердие, неизвестно. У фюрера одно на уме – высшая раса, недочеловеки, арийцы, которые должны иметь все за счет труда других народов. Ненависть к евреям, цыганам, славянам. На его «фабриках смерти» ежедневно уничтожаются тысячи ни в чем не повинных людей, и вдруг такое благородство. Нет, друг мой Апсель, неспроста все это.

– Хватит, Эрик, а то кто-нибудь услышит и донесет в администрацию.

– А смысл? Ну, получит доносчик благодарность… Нас-то не тронут, потому что мы нужны им. Наш рабский труд им нужен.

– А я вот думаю о другом, Эрик, – задумчиво произнес Пехнер.

– О чем же?

– В подполье наверняка не поверят, что нас не повесили только из-за того, что мы нужны на стройке. Решат, что мы предатели.

– Ага, предатели. Ты со своей тачкой совсем разучился думать. Если бы мы в гестапо сдали подполье, всех бы давно арестовали.

– А откуда тебе знать, что их не арестовали?

– Когда нас везли сюда, ты дом Матиса в деревне видел?

Пехнер кивнул:

– Конечно, нас мимо него провели.

– А самого Леона?

– Его не видел.

– А я видел. Он стоял у калитки и смотрел на пленных. А он – важная персона в подполье. Но его не взяли. Значит, и остальных не тронули. Следовательно, мы не предатели.

Пехнер вздохнул:

– Бежать отсюда надо.

Влах тихо проговорил:

– Есть у меня одна идейка.

– Что за идейка?

– Тише, потом…

К ним подошел роттенфюрер из охраны:

– А вам, господа коммунисты и террористы, особое приглашение требуется?

Непривычно вежливо обошелся, мог бы и избить.

– Извините, господин офицер, уже бежим.

Узники кинулись в строй.

Роттенфюрер усмехнулся. Ему было приятно, что его, ефрейтора, назвали офицером.

Строй двинулся к столовой. На обед, как всегда, дали постный суп, надоевшую соленую рыбу, сто граммов хлеба и кружку чая – похоже, на всех заварили только одну пачку. Но и на том спасибо. Отобедав, узники вернулись в бараки, где упали на пол между нарами. До отбоя ложиться на доски строго запрещалось.

Быстро пролетели эти минуты отдыха.

Прозвучала команда:

– Выходи строиться, бездельники!

Это они-то, вырабатывающие по пять-шесть обычных норм, бездельники? Но – не поспоришь, себе дороже выйдет.

Узников повели к конусам и площадке.

Там, берясь за тачку, Пехнер повторил свой вопрос:

– Так что за идейка, Эрик?

– Справа утес видишь? – кивнул Пехнер.

– Ну и что? Да и не утес это – обычный обрыв.

– Нет, не обычный. Там внизу, в заводи, привязана лодка. Двуместная. Ее отсюда не видно.

– Ну и что?

– На ней можно уплыть. Оттуда до берега, до деревни Туир, всего метров восемьсот.

– Уплыть на виду у эсэсовцев?

– Ночью.

– Ага. И кто тебя ночью из барака выпустит?

– Странный ты, Апсель. Мы что, разрешение спрашивать будем? Выйдем в сортир, это разрешено, а там – стены из досок. Тихо выломаем пару-тройку, а дальше вдоль колючки к конусу, оттуда – к обрыву и – в море. Лагерь-то, как и остров, не имеет вышки с прожекторами, а от генератора освещается только основной сектор да площадка у штаба…

Их разговор снова прервал все тот же роттенфюрер:

– Опять нарушаем? Пора наказать.

Влах изобразил покорность:

– Извините, ради всего святого, герр офицер. Руки уже не держат эти тачки.

– Работать, скоты!

Влах с Пехнером покатили тачки под загрузку.

Но до окончания смены работать не пришлось. Бригада строителей наконец-то достроила дом.

За дело взялись отделочники.

Основной массе было приказано отвезти тачки к конусам, собрать инструмент, доставить его к казарме, ужинать и отдыхать. Невиданное дело: начальник лагеря разрешил даже лежать на нарах до отбоя. Только ворота до поверки заперли на замок.

Узники собрали инструмент и двинулись к казарме. Там под присмотром эсэсовцев сложили его в одном месте.

Послышалась команда:

– Ужин!

И вновь странное обстоятельство – ужин был объявлен почти на час раньше.

Вернувшись в барак, друзья упали на нары рядом друг с другом.

– Не понимаю, – проговорил Влах.

– Что ты не понимаешь? – спросил Пехнер.

– Ничего не понимаю.

– Закончили работу, вот и загнали всех в барак. А чтобы не гонять надзирателей, разрешили лежать на нарах и заперли. Думаю, завтра нас переведут на материк и отправят еще куда-нибудь строить или ломать, а может, перебьют всех к чертовой матери.

– Хотели бы, давно бы уже всех перестреляли. И – в воду. Наверное, ты прав, увезут нас отсюда и уже завтра. Следовательно – что?

– Что? – безразлично спросил Пехнер.

– Бежать этой ночью надо, вот что.

Пехнер повернулся к другу:

– Ты извини, Эрик, я еще пожить хочу.

– Почему-то ты не думал об этом, когда шел взрывать электростанцию.

– Тогда я другим был. Сейчас сломали. Да-да, не смотри на меня так. Сломали Апселя Пехнера. Все-таки десять лет каторжных работ когда-то закончатся, а с победой Германии вполне возможна амнистия. Я, Эрик, к Марте хочу, домой, понимаешь?

– Да чего уж тут не понять. Но мне одному не справиться.

– Справишься. Ты сильный, тебя не сломали.

– Меня и дома никто не ждет.

– Тем более. Хочешь, беги, я – пас!

– Отдыхай.

Влах отвернулся, и больше они не разговаривали. Апсель Пехнер перестал для него существовать. Умели гитлеровцы добиваться своего.

Он окинул взглядом барак и увидел безразличные, утратившие надежду лица. Эти люди больше не представляют никакой опасности для режима, даже если завтра их выпустят на волю. Такие, скорее, в услужение к фашистам пойдут, чем в Сопротивление. Такие вот дела.

Ровно в 14.00 штурмбаннфюрер Динер снял трубку полевого телефона, послышались гудки (между материком и островом был проложен по дну пролива телефонный кабель).

– Слушаю, – ответил твердый голос из штаба северного командования ПВО в Ольденхорсте. Голос этот, принадлежавший куратору объекта Ургедон штандартенфюреру СС Колману Гартнеру, прибывшему в северо-западный район Германии из Берлина с началом работ на острове.

– Это штурмбаннфюрер Динер.

– Слушаю.

– Докладываю, герр штандартенфюрер. Объект «Ургедон» сегодня к 20.00, – майор перестраховался, назвав более позднее время, – будет готов.

– Я понял вас. Ожидайте. Буду у вас завтра ориентировочно после 14.00. Проверьте взлетно-посадочную полосу.

– Слушаюсь, герр штандартенфюрер. Все лично проверю, при необходимости исправлю и лично вас встречу!

– До свидания, Динер.

– До свидания, герр…

Но полковник уже отключился.

Динер прикурил сигарету.

Чего ждать от приезда штандартенфюрера, получившего в определенных кругах прозвище Черный Барон? Простой инспекции? В этом смысле все было в порядке: городок построен по всем правилам. Проверка содержания узников? А кому они нужны? Хотя Гартнер получил прозвище Черный Барон за назойливость, непредсказуемость и весьма жесткие меры, если что-то было не по нему. Он отличался жестокостью, полным пренебрежением к жизни других, в том числе и своих сослуживцев, фанатичной верностью фюреру и железным характером. Так что же ждать? Переброска в другое место? Но это не планировалось.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело