Ева и её братья - Барбаш Елена - Страница 11

На работе Саша выглядел несколько иначе. В своём КБ он смотрелся почти типичным красным директором, в плохо сидевшем костюме и немодно повязанном галстуке. Ева подумала: «Интересно, это он специально? Мимикрирует?» И только умные, выразительные глаза да домашняя стрижка под горшок, с Евиной точки зрения нонконформистская, выдавали в нём недавнего Александра, которому удалось произвести на Еву столь сильное впечатление.

И да – его внешность разрушала цельный образ человека системы. Это Ева отметила ещё при первой встрече. Но про это ей писать не поручали.

Как опытный журналист Ева знала, что надо сначала расслабить и расположить к себе клиента. Она ожидала, что сделать это после таких неожиданностей будет непросто. Оттого и начала с тривиального: сколько госпремий, сколько патентов, какие ордена и звания.

– Ты мне, конечно, об этом рассказывал, но я не запомнила, тебя же не затруднит повторить?

Всё это у Александра Конькова имелось в избытке. Ева вынула диктофон и начала работать. Потом пошли вопросы по существу: какие преимущества у его гранатомётов, есть ли в мире аналоги, кто будет их потребителем… Ну и, ясен перец, аналогов не было, а потребители – весь мир. Собственно, из этого материала уже можно было слепить подходящий обзор.

Саша смотрел на неё с удивлением.

– То есть ты намедни весь вечер меня разыгрывала, что ли?

– Нет, просто притворялась женщиной. – Ева невинно потупила глаза. – Кстати, ещё тогда хотела тебя спросить: а зачем нам столько оружия в мирное время, мы же не собираемся ни на кого нападать?

Коньков посмотрел на неё как на идиотку.

– Вопросы национальной безопасности для России – это, прежде всего, вопросы военной безопасности, и они актуальны всегда. Да и мирное время – понятие условное. Ты прекрасно знаешь – у нас есть «кровные» друзья, которые со времён холодной войны навязывают всем однополярное мироустройство. Наша страна этого допустить не может – важно сохранять паритет и обороноспособность. Поэтому Россия всегда готова ответить на любые вызовы. Как и помочь стратегическим партнёрам с поставками оружия. Пример тому – успех нашего предприятия. Но мне сдаётся, что я говорю какие-то уж чересчур очевидные для военного обозревателя вещи, разве нет?

– Ты же видишь, я выключила диктофон. И официальную точку зрения я не хуже тебя могу огласить и сделаю это в статье, хотя к паритету твоё оружие отношения не имеет. Я спрашиваю лично тебя. Мне интересно, для чего это тебе? Ты же умище, талантище. Взрыв моделируешь, мог бы двигатели для космических ракет ваять или…

Тут Александр её перебил:

– А пойдём обедать, там и поговорим.

И они пошли. По дороге Ева еще раз вспомнила, что не надо бы связываться. Они вышли за проходную и сели на улице в маленьком ресторанчике неподалёку. Несмотря на скромный внешний вид, кухня была на высоте. Александр начал:

– Я надеюсь, ты мне всё-таки расскажешь, как так получилось, что мы с тобой случайно, – он выделил голосом это слово, – встретились в костёле? Тебя кто-то попросил следить за мной? Или ты по своей инициативе? Так сказать, горишь на работе?

Ева поперхнулась.

– Я похожа на агента спецслужб?

– Вообще-то похожа. Ты здорово умеешь перевоплощаться.

Это была чистая правда. Ева на интервью пришла в строгом костюме и скучной блузке. Волосы подобраны в тугой узел, минимум косметики – явно старалась мимикрировать в нечто безликое. Синий чулок, да и только. И так оделась она намеренно, потому что решила закончить отношения и слиться с пейзажем, но оказалось, что Александра это как раз заводит…

– А просто в случайность ты не веришь?

– Шутишь?

– Ах так? Сейчас я тебе приведу примеры фантастических случайностей, – Ева руками показала «кавычки», – которые известны всему миру. Ты знаешь, например, что среди пассажиров, погибших в авиакатастрофе 12 ноября 2001-го в Нью-Йорке, были те, кто спасся во время терактов 11 сентября. Их двое было: мужчина и женщина. Они оба по разным причинам покинули здания за несколько минут до теракта и оба погибли в авиакатастрофе в ноябре 2001-го на рейсе в Доминикану. Я-то думаю, что это не было случайностью, но для тебя, материалиста, это, конечно, совпадение.

– Ты хочешь мне доказать как раз обратное. Что наша встреча так же не случайна, как жизнь и смерть этих двух невезучих американцев?

– Может быть. Но вот чего я точно не делала, так это не следила за тобой. И вообще ещё два дня назад не знала о твоём существовании.

– Ну и как? Ты рада, что мы познакомились?

– Рада. Но я о тебе на самом деле мало знаю. Вернее, я теперь знаю много о твоих победах, поражениях и кумулятивном заряде, но, честно говоря, меня интересует другое.

– Что же?

– Почему ты один? Что случилось с твоим двадцатилетним браком? Я всегда завидовала людям, которые могут так долго продержаться вместе. И тем жальче, когда всё это распадается.

– Жена подала на развод, когда у меня проблемы начались. Подала на раздел имущества. Видимо, боится, что конфискуют…

– Но почему, – воскликнула Ева, – почему она так…?

– Вот ты мне и ответь на этот вопрос. Кто вас, женщин, разберёт, – мрачно подытожил Александр.

На самом деле Александр лукавил. Татьяна – жена Конькова – подала на развод не сразу. Ей сначала прислали несколько фото, где Коньков был запечатлён вместе с переводчицей во время командировки в Индию. Но это было ещё полбеды. А потом ей кто-то стал названивать с неопределяющихся номеров и рассказывать подробно весь её день: где была, что делала. День Тани и сына в Лондоне.

Она сначала пыталась поговорить с Сашей по-хорошему. Просила его прекратить дразнить гусей, пожалеть семью. Но не тут-то было. Александр закусил удила. Слишком многое оказалось поставлено на карту. Это же не РЯДОВАЯ разборка про направление валютных потоков. Речь шла о том, тварь ли он дрожащая или. И он решил, что за это свое право он будет биться до конца. А жена должна быть тылом. Крепким.

Но Татьяна не захотела в этой войне участвовать, да и за время совместной жизни накопилось у неё много обид. Измены, аборты… Саша совсем её не берёг. Но вместе они были со студенческой скамьи, и, выйдя замуж за лейтенанта, бросать его генералом, со всеми положенными генералу славой и довольствием, было ей как-то не с руки. А вот сейчас настал подходящий момент. И тогда она выкатила Саше ультиматум. Саша в ответ только посмеялся, но на следующий день Таня подала заявление на развод.

Те, кто следил за ней, могли радостно потирать ладошки: цель была достигнута, ещё один удар по несгибаемому Конькову нанесён. Мужик, всю жизнь проживший в браке, оставшись один, слабеет.

Ничего этого Александр Еве рассказывать не собирался, справедливо полагая, что лучше в этой истории выглядеть жертвой. И правильно, потому что Ева про себя подумала: «Вот же сука». Но сказала вслух другое, поскольку позорить бывшую жену – это уж совсем последнее дело:

– Наверное, у неё были ещё какие-то причины. Вряд ли тут страх конфискации. Но мне спокойней знать, что ты свободен.

– Так значит, я тебе интересен не только с профессиональной точки зрения? – заулыбался Саша и положил руку Еве на коленку.

– Конечно. Единственное, что меня смущает, – это глубина твоего погружения в военно-политическую доктрину.

– Почему? Я, между прочим, член ЕдРа. И не последний член.

Ева расхохоталась, так двусмысленно это прозвучало.

Он позвонил ей через два дня, и, несмотря на решение быть благоразумной, Ева записала адрес, села в машину и поехала в гости. Что-то двигало ею, что-то более сильное, чем просто желание секса с красивым мужиком, и даже хорошо развитый инстинкт самосохранения не смог её остановить.

Всё случилось молниеносно. Саша обнял её на пороге, и Ева, не успев опомниться, оказалась в его постели. Ощущение силы и заботы обволакивало её, и она наконец расслабилась, забыла, кто она и откуда, притворилась обыкновенной женщиной, отдала всю инициативу Саше, позволив ему ласкать её, как ему заблагорассудится.