Лети на свет (СИ) - Богатырева Татьяна - Страница 31

А вот Джей…

Он поднял на меня свой синий, как море, взгляд — и восхищенно шепнул:

— Мне нравится, как ты пишешь.

— Ты же еще не читал, может, там полная фигня.

— Нет, с таким лицом фигню не пишут. — Он легко вскочил на ноги и подал мне руку, а когда я встала, обнял меня и прижал к себе. — Какого черта ты не пишешь для театра или кино? Ведь тебе это нравится.

— Ну… все было не до того. Глупо, я знаю, но… Надо было столько всего сделать…

— Для твоего художника, я угадал?

Я лишь сердито фыркнула и прижалась лицом к его пахнущей городским смогом, свежим потом и немножко горько-свежим, чуть дымным парфюмом майке. С британским флагом. Патриотизм по-байкерски, прелестно. А он легонько гладил меня по волосам и явно ждал, что скажет Сай.

Я тоже. Со внутренней дрожью и слабостью в коленках.

— Ну что, самое время поужинать! — отвратительно бодро заявил Саймон через несколько минут гробовой тишины.

— А?.. — Я опустила взгляд на сценарий в его руках.

— Ага, — кивнул этот мерзавец. — Поехали ко мне, заодно и обсудим.

— Нет уж, говори прямо сейчас, что сценарий гениален, и вали, — велел Джей.

— Ладно, поехали к тебе, — пожал плечами наглейший представитель племени мумБА-юмБА. — Не жадничай, Джей, все равно ты…

Джей оборвал Сая, резко выхватив сценарий из его рук.

— Не наглей. Я же сказал, Рейнбоу — моя девушка, и делиться я не собираюсь.

— Ну ладно, не сегодня, — невозмутимо пожал плечами Сай. — Я подожду. Музы чистой красоты и отличные сценаристы, знаешь ли, на дороге не валяются. А ты, рыжее солнышко, знаешь, где меня искать, когда Джей наиграется.

Забрав сценарий, Сай подмигнул закипающему Джею, одарил меня пипец какой обещающей улыбкой и смотался от греха подальше. Правда, отойдя на безопасное расстояние, обернулся и подмигнул мне еще раз, исторгнув из груди моего дикого бизона тихое рычание. И только тогда, щелкнув выключателем и погрузив зал в полумрак, слинял окончательно. Наверняка чертовски довольным собственной великолепной персоной.

Засранец. Чертовски очаровательный гениальный засранец. Если бы не Джей… если бы не Киса и развод… если бы не надо было возвращаться в Россию… Короче, даже чуть жаль, что не судьба. Работать с ним — великолепно, и что-то мне подсказывает, что и секс не хуже. Может быть, даже где-то близко к запредельному совершенству Джея… хотя нет. Вряд ли с ним вообще хоть кто-то сравнится.

Но вот своим аристократическим профилем засранец очень рисковал. Я же чувствовала, как Джей закаменел плечами и сжал кулаки. Стопудово, если бы я на нем не висела, врезал бы Саю классическим английским апперкотом. Ну или просто дал по нахальной морде.

— Сукин сын, — пробормотал Джей, когда за Саем закрылась дверь.

— Я восхищена твоей выдержкой, мистер Бизон, — шепнула я, нежно погладила Джея по щеке и потянулась к его губам.

Разумеется, мне ответили — с преогромным энтузиазмом. И я как-то совсем забыла, что мы так и торчим на едва освещенной сцене, а дверь не заперта… Впрочем, я вру. Мне было плевать. Даже если Сай вернется и нас увидит — его проблемы.

Мысли о Сае вылетели из моей головы ровно через один поцелуй и два вдоха. Потому что Джей… На этот раз Джей вел себя вовсе не как бизон. О нет. Он лишь поддавался мне, отвечал на мои поцелуи, позволил задрать на себе майку… Ох божечки мои, до чего он красив! И, кажется, меня дико заводят странные места — ночной бар, пустая сцена, гуляющий по сцене сквозняк и гулкое эхо, повторяющее каждый вздох, каждый стон. И Джей — ластящийся к моим рукам, запрокидывающий голову и тихо-тихо стонущий…

Не знаю, какой бес в меня вселился, но я воспользовалась его временной покорностью. Стянула с него майку, спустила его джинсы с трусами, не раздеваясь сама. Завела его руки за спину, прикосновением велев так и держать — и выпив сорвавшийся с его губ стон. Я ласкала его, изучала губами и пальцами, впитывала его рваное дыхание, его стоны и тихое нетерпеливое рычание, когда я взяла в ладонь тяжелые яички и легко провела пальцем вдоль горячего ствола.

— Ты до сумасшествия красив, мистер Бизон, — шепнула я ему в губы, для чего мне все равно пришлось встать на цыпочки, даром что он склонил ко мне голову. — Ты самый красивый мужчина на свете.

— Рейнбоу… — хрипло простонал он, подаваясь ко мне бедрами, и вздрогнул всем телом, стоило мне обнять ладонью его член, а другой рукой сжать в горсти волосы на затылке. — Ты рискуешь, Рейнбоу…

— Ну нет! Сегодня ты мой! — В доказательство своих серьезных намерений я прикусила его за нижнюю губу, а потом толкнула в плечо. — Я тебя поймала, Бизон.

Он позволил уложить себя на все тот же пандус, даже заложил руки за голову, как я хотела. И смотрел, как я раздеваюсь. Над ним. Я даже забыла, что ни черта не умею танцевать и вообще двигаюсь как корова, так он на меня смотрел. Ох, как он на меня смотрел! Мне казалось, я сейчас утону в его взгляде, вот просто упаду — и меня не станет.

Отвести взгляд ниже ни черта не помогло. Он был завораживающе совершенен. Эти его рельефные плечи, ложбинка от груди вниз, по животу, и дорожка поблескивающих в полумраке волос так и требовали — потрогай, ощути гладкость и нежность кожи, почувствуй биение пульса в опутывающих его предплечья, в проступающих на его бедрах венах.

Я послушалась зова. Завороженно провела пальцами от колена вверх, ко внутренней части бедра. Выслушала его нетерпеливый, пьяный стон. А потом склонилась ниже и коснулась губами. Сначала живота, обрисовав языком четко прорисованные ложбинки и пощекотав губами мягкую золотую шерстку.

— Рейнбоу… пожалуйста…

Меня пронзило обжигающим, пьяным возбуждением. От одного только его «пожалуйста» я чуть не кончила. Пришлось ухватиться за него, чтобы не упасть, так закружилась голова.

А он, шепча что-то невнятно-нетерпеливое, подхватил меня и усадил на себя.

Я закричала от остроты ощущений — так легко, естественно и правильно он заполнил меня собой, так сладко оказалось почувствовать его ладони на своих бедрах, его губы на своих ключицах, и его бедра между своих ног, и жадную, нетерпеливую пульсацию его члена внутри меня.

От его покорности не осталось и следа. Он брал меня, насаживал на себя, требовательно рычал, вбиваясь в меня — и я отвечала ему, подавалась навстречу, словно желая поглотить его, впитать в себя, стать с ним одним целым…

— Черт, Рейнбоу, что ты со мной делаешь… — послышалось сквозь шум прибоя, прорвалось сквозь фейерверки звезд под моими закрытыми веками. — Моя девочка.

Я почувствовала, как меня укладывают себе на грудь, обнимают обеими руками, трутся губами о мой висок. Внутри было так хорошо, так полно и правильно! Правда, почему-то слишком мокро между ног… кажется… о черт, кажется про резинки мы забыли… придурки…

Плевать. Подумаю об этом через минутку.

Когда глаза открою.

Еда в ближайшей закусочной оказалась вполне пристойной, кофе — тоже. И Джей, сукин сын, после ночи в зрительном зале и умывания холодной водой в полудохлом туалете кинотеатра выглядел как бог.

Чего нельзя было сказать обо мне. Хорошо хоть я всегда ношу в сумочке расческу, запасные линзы, ежедневные таблетки и прочие необходимые мелочи. По крайней мере, не схожу с ума по поводу возможной беременности и могу нормально расчесаться.

М-да. Это я всерьез, да? Насчет «хорошо что я не залетела от случайного любовника»? Еще немного в таком духе, и я не узнаю в зеркале хорошую девочку Лизу. Что-то Англия стала для меня той еще кроличьей норой, и жизнь моя чем дальше, тем чудесатее.

И совершенно непонятно, что делать дальше. Возвращаться к прежней скучной жизни совсем не хочется, да и не выйдет — с Кисой все кончено, что бы он там себе ни думал. Может, в самом деле слетать домой, развестись по-человечески и с чистой совестью на свободу, то есть обратно в Британию? Правда, не факт, что меня тут кто-то будет ждать. Джей — прекрасная сказка, с ним жизнь несется галопом и играет сумасшедшими красами, но это ненадолго. Сай вполне ясно выразился: у Джея таких как я девиц — легион. И, сдается мне, Сай всерьез рассчитывал вчера на ночь втроем. Потому что дело такое, привычное. Джей же всегда делится, ему не жалко.