Охота на миллиардера (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 28

Здравый смысл уходит, не прощаясь. Остаются сплошные инстинкты, которые рядом с Полянским всегда обостряются.

— Я знаю, что приятно, — произносит он с насмешкой. Отворачиваюсь, смущаясь, а он продолжает смотреть на меня. Кожей чувствую.

Мы так и сидим, голова к голове. Громко смеемся, вспоминая школу, и еще одного очень дрянного ученика. Как бы невзначай, Полянский кладет мне руку на плечо, затем ниже, начиная ласкать мою грудь.

Смех тут же стихает. Безвольное тело предает в третий раз. Меня моментально ведет, будто от шампанского. Не понимаю, как это вышло, но вот уже моя рука лежит на коленях олигарха, и я массирую его через шорты.

Полянский не безучастен. Он кладет руку мне между бедер. Сердцебиение учащается, и вот уже я сама, будто в грязном кино для взрослых, стягиваю с себя шорты и трусики. И, забыв обо всем, сажусь на него сверху. Несколько долгих мгновений мы изучаем друг друга, целуемся, обмениваясь стонами. Он позволяет, и я, голая и бесстыжая, трусь о внушительный бугор в его боксерах.

Я, не в силах управлять своей страстью к Полянскому, она странным образом порабощает меня. Танцую на его коленях самый грязный из всех возможных танцев. Он мнет мою попку, отвешивает пару ударов, от которых я еще больше возбуждаюсь, а затем глубоко целует в губы. Внимательно смотрит в глаза, спускается ниже, дышит в ямку ключиц, прижимая к себе. А я потираюсь об него, получая странное, запретное удовольствие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не знала, что могу быть такой раскрепощенной, такой свободной и податливой, я уверена еще чуть-чуть, и я кончу только от этого. Хочу приподняться, но Полянский не пускает. Стягивает шорты, высвобождая свой массивный член на свободу, шелестит невесть откуда взявшимся презервативом, и тут же направляет себя в меня, толкаясь до самого основания. Разрешая оседлать его сверху.

О да, эта поза просто фантастическая. Я скольжу на нем, прыгая все быстрее. А он гладит мою попку, поощряя.

Так глубоко, так сладко, так божественно…

Первый оргазм настигает меня почти сразу, но Полянский не дает мне встать с его коленей. И если поначалу немного не то, уже через минуту я снова с удовольствием кручусь на нем, кусая собственные губы. Приятно так, что я кричу, не сдерживаясь. Полянский внимательно смотрит, словно запоминает, тяжело дышит и, хватая за талию, заставляет двигаться еще быстрее. Где-то в середине этой безумной кухонной феерии, я снова достигаю пика, и, кажется, несколько раз кричу его имя. Это странно. Я понять не могу, что у нас за отношения. Но я позволяю ему гораздо больше, чем другим своим любовникам. Только что было весело и комфортно просто завтракать вместе, пить кофе и разглядывать фотографии… И вот меня уже трясёт в экстазе. С Полянским никогда не знаешь, чего ждать дальше. Он управляет ситуацией, он выбирает.

Я пытаюсь себя убедить в том, что это ничего не значит. Но, переползая на рядом стоящий стул, натягиваю трусики и шорты, а затем странным образом кайфую, когда он садится рядом и, как ни в чем не бывало, обнимает меня за плечо, что-то выискивая в компьютере. Он никуда не торопится и снова шутит про школу, а я хихикаю, как дурочка. Одергиваю себя, мгновенно мрачнея. Удовлетворенная идиотка совсем забыла с каким хищником имеет дело.

Почему он не уезжает? Почему Полянский не спешит скрыться? Ему правда нравится проводить время в моей компании? Разве у него не должно быть миллион олигархических дел? Почему я это анализирую? И какого черта, так приятны его «послетраховые» объятья? Ответ приходит сам собой, и он совсем меня не радует.

Мне конец. Вера Образцова запала на говнюка Полянского.



Глава 28

Ближе к вечеру Полянский везет меня домой. Водитель плавно ведет автомобиль, аккуратно соблюдая правила дорожного движения. Олигарх притягивает меня к себе. Удобно устроившись на заднем сидении, я полулежу на нем. Глубоко вдыхаю, наслаждаясь очень мужским запахом, исходящим от его кожи. Иногда он отвечает на телефонные звонки, при этом меня от себя не отпускает. Когда машина останавливается, он выходит на улицу, довольно долго смотрит на меня и, поправляя мои волосы, улыбается. Затем садится обратно и командует ехать.

Я в диком смятении. Смущает путаница, неразбериха и разброд в наших отношениях. Мне решительно непонятно, что все это значит. Сегодня мне было очень хорошо. Всю ночь и день, проведенные только вдвоем, рядом с ним, я была странным образом счастлива. Поднимаюсь по ступеням на свой этаж, захожу в квартиру и долго не могу прийти в себя. С Виктором было проще, там я была спокойна и уверена, сейчас же, будто завороженная, смотрю в окно, наблюдая за тем, как блестящая элитная тачка Полянского не может разъехаться с мусоровозом в моем жалком, ободранном дворе.

Неужели для него это ничего не значит? Возможно ли, что таким он бывает со всеми своими любовницами? Мои щёки покрываются румянцем, сердце бьется непривычно быстро. Мне, несмотря на здравый смысл, хочется продолжения, увидеться снова. Я тону в какой-то необъяснимой логикой симпатии, которая вдруг возникла у меня к Полянскому.

За проведенные с ним ночь и день, я, неожиданно для самой себя, превращаюсь в ту самую глупую курицу, над которыми привыкла смеяться. В груди тяжесть, в голове бардак, нет ни аппетита, ни сна. А еще очень хочется определенности. Если это было в первый и последний раз, я должна точно об этом знать, чтобы перестать представлять, как могло бы быть иначе.

Следующим утром на работу я прихожу окутанная мечтательной грустью. Все это время, наедине с ним, меня не покидала несвойственная мне веселость, а теперь напала какая-то печаль. Мое сердце отчаянно бьется, сигнализируя о радости, пережитой в руках олигарха, прокручивая все по новой. Душе не хочется отпускать все то, что было. Но умом я понимаю, что это конец. У таких как Полянский не бывает продолжения. Подвешенное состояние делает меня несобранной, задумчивой и нервной. Я хочу, чтобы он позвонил.

Разбираясь с одним из стендов на втором этаже библиотеки, я вздрагиваю, когда на телефоне появляется незнакомый мне номер.

— Добрый день! Вера Образцова?

Молча киваю, как будто незримый собеседник может меня видеть.

— Руслан Владимирович на совещании. У него нет свободного времени, однако через своего секретаря, он сообщает Вам, что будет ждать Вас сегодня в ресторане «Лодка» в четырнадцать часов, не опаздывайте. Обед пройдет с четырнадцати до четырнадцати тридцати. Вам известен адрес?

Моё сердце замирает от восторга. Это что же значит? Он пригласил меня на свидание? Сразу же, на следующий день? Это немыслимо! Полянскому не все равно. Он тоже почувствовал нить между нами. Порхаю, словно бабочка. Хочется петь. Все внутри сжимается от сладкого предвкушения. Как же я размякла рядом с ним. Но мне до лампочки. Я почти летаю от мысли, что скоро снова увижу его. Отпрашиваюсь у директрисы и быстро бегу домой, переодеваться. Несколько раз меняю костюмы, платья и туфли. Пока не вижу в зеркале красивую девушку в элегантном белом коктейльном платье и в туфлях такого же цвета на высоком каблуке. Смеюсь над собой. Ну и куда делась моя хваленая строптивость и гордость? Меня пригласил Полянский, он хочет меня видеть, ему тоже было хорошо, ему понравилось, он не такой бесчувственный подонок, как я думала. Просто ему не попадалась правильная женщина. Вся эта ванильная чушь льется из меня розовым потоком, когда я, с замиранием сердца, подхожу к элитному ресторану. Розовые пони скачут вокруг, извергая радугу. Пульс зашкаливает до ста. Олигарх заинтересован, он хочет увидеться. Для него это не просто секс, как и для меня — это событие. Я стараюсь быть милой и улыбаюсь при встрече. Наконец-то мне не надо пререкаться и бороться, что-то изображая из себя.

— Сбылась твоя мечта, блудница, — ухмыляется Полянский вместо приветствия. С места он не поднимается. Кивает официанту, и тот отодвигает для меня стул.