Водоворот Желаний (ЛП) - Райт Сюзанна - Страница 32

Алли прижалась лбом к его лбу.

— Для меня это большая честь.

И она хотела сохранить это доверие, но могла просто потерять, когда Деррен поймёт, что она не возразила его предположению, будто Кейн её пара.

— Деррен, я должна рассказать тебе кое-что о Кейне.

Деррен заткнул её поцелуем.

— Не хочу о нём слышать.

— Но…

— Нет.

— Это важно.

— Кейн не имеет с нами ничего общего. — Деррен прикусил её верхнюю губу, когда она снова заговорила. — Я не хочу слышать о нём тут.

Он не сказал, что не хотел слышать о нём, пока они вместе, но она поняла. Не желая портить ему настроение, Алли вздохнула.

— Ладно, но потом не говори, что я не пыталась тебе сказать.

— Я не хочу знать.

Может, на самом деле, ему не было бы важно, думала Алли. В конце концов, они договорились, что их отношения временные, поэтому был ли в действительности Кейн её истинной парой, к делу не относилось.

Деррен прикусил её за шею, желая привлечь внимание.

— У меня есть ещё вопрос. Кто научил тебя так легко менять облик?

— Существовать в мире со своей волчицей научила меня мама. Иначе никак.

— Так это не относиться к дару Провидицы? — спросил он. Алли покачала головой. — Когда у тебя случилось первое видение?

— Не знаю. Они у меня были всегда, сколько себя помню.

— С таким, должно быть, тяжело справляться в детстве. — Казалось с ними и сейчас тяжело справиться.

— Они могут пугать. Но меня всегда больше беспокоило то, когда что-то случалось, а я не предвидела этого. Люди не понимают, что Провидицы «видят» не всё. — Она покачала головой и добавила. — Ты даже не представляешь сколько раз, когда что-то плохое происходило, винили меня. Кое-кто даже говорил, что у меня было видение, но я не предупредила. Даже, когда я была ребёнком.

Он дважды моргнул от удивления.

— Ты помогала стае даже в детстве?

— Провидицей стаи была бабушка, которая, к сожалению, умерла вместе с родителями. Но да, если у меня случалось видение, которым нужно делиться, тогда я, естественно, должна была рассказать.

Деррен провёл пальцем по её ключице.

— Так ты получила дар от бабушки?

— Да, он переходит через поколение. Старший Провидец обучает и наставляет ребёнка, как минимум, до совершеннолетия. В таком случае, старшая Провидица уходит на покой, или же кто-то из них переходит в другую стаю. Две взрослые Провидицы не могут существовать в одной стае — перегрызут друг другу горло.

— Так же как и два альфы или беты.

— Именно.

Не в силах сопротивляться её губам, Деррен провёл языком по ним.

— Значит, тебя обучала бабушка?

— Вплоть до той ночи, когда убили всю стаю.

Раздражаясь на грусть в её голосе, Деррен погладил Алли по спине.

— А кто наставлял тебя, когда Кейн забрал в другую стаю?

— Никто. У них не было Провидицы.

— И могу поспорить, они ждали от тебя действий. — Ему это не понравилось.

— Если у меня было видение, я рассказывала.

На Деррена нахлынуло чувство защитника при мысли о том, что шестилетняя Алли была частично ответственна за безопасность своей стаи. В её голосе не было ни гнева, ни обиды из-за случившегося с ней. Деррен восхищался этим.

— Неправильно взваливать на ребёнка такую ответственность.

Алли подняла голову.

— Ненавидишь ответственность, да?

О, она попала в точку.

— Так же как и тебе, мне не нравится чувствовать себя, словно в тюрьме. — Ему не нравились ограничения, именно поэтому он очень сомневался, что когда-либо найдёт свою пару. Даже если каким-то образом узнает истинную пару, его нежелание быть частью чего-то, что лишает выбора или свободы, может помешать брачной связи полностью развиться.

— Ты знаешь, чувство ограничения, не означает то, что ты в тюрьме. Это лишь чувство. Знаю, очень странно то, что я сплю большую часть ночи снаружи… Проснувшись от кошмара, в котором ты пойман в ловушку тьмы, а вокруг темнота… трудно снова заснуть. Многие не спят после ночных кошмаров.

— Ты нашла альтернативу — пусть даже и необычную — но так с этим справляешься. Это не странно.

— Чувствовать груз ответственности тоже не странно — особенно когда ты ответственен за благополучие всей стаи.

Она погладила его по волосам.

— Мне кажется, ты переживаешь, что подведёшь их.

Он неестественно улыбнулся.

— Для такого у меня не хватит совести.

— А ещё ты, кажется, не считаешь, что заслуживаешь их веры в тебя.

— Не заслуживаю. Они верят мне, а я не могу ответить тем же. — Не всем.

— Ты не хочешь доверять — сам этому противишься. Я не осуждаю, просто говорю очевидное.

Он провёл языком по ложбинке её горла.

— С чего ты взяла?

— С того, что обязанности не заманивают в ловушку, — она говорила с придыханием, так как его действия весьма хороши. — Взять на себя ответственность, значит взять под контроль свою жизнь. Тебя пленят твои собственные чувства.

Возможно. Но пока он был твёрд как камень, мог думать только о том, как оказаться внутри Алли.

— Проповедь окончена?

Она хохотнула.

— На сегодня.

— Хорошо. Я хочу быть в тебе.

— Сначала поймай. — Затем она отплыла и рассмеялась, когда услышала, как он ругается и бросается за ней.

Звонок телефона оторвал Деррена от бумажной работы. Он нахмурился при виде незнакомого номера.

— Алло.

— Деррен? — От шока при узнавании голоса — хоть тот и стал старше и твёрже, чем тогда, когда Деррен слышал его в последний раз — он напрягся все телом. — Это Роксана. — Его старшая сестра. — Мама и папа… они умерли прошлой ночью.

— Умерли? — Ему должно быть всё равно. Он всегда так думал. Но спросить обязан. — Как?

— У папы случился сердечный приступ. А мама, — Роксана с трудом сглотнула, — недолго продержалась после разрыва брачной связи. — Она прочистила горло, прежде чем продолжить, и голос стал жёстким и формальным. — Похороны завтра в десять утра, если вдруг захочешь прийти. — Она повесила трубку, не дождавшись ответа.

Какое-то время Деррен просто сидел, не двигаясь. Затем пришло желание, выйти на улицу и сделать глоток свежего воздуха. Не говоря никому ни слова, Деррен покинул офис и прошёл через основной дом на улицу. Он даже не думал, в каком направлении идёт, а просто двигался и ждал, когда хоть какая-то эмоция его настигнет.

Хоть что-то.

Что угодно.

Но пустота.

Он не знал, как долго бесцельно бродил, но осознал, что каким-то образом пришёл в их с Алли дом. Она, завёрнутая в полотенце и с влажными волосами, сидела с кофе за обеденным столом, и взглянула на него с улыбкой, которая тут же угасла.

— Деррен. — Встав, Алли медленно двинулась к нему, встревоженная исходящим от него онемением, отчего в ушах у неё звенел гул. Что-то не так. — Деррен, что случилось? — Он не ответил. Просто стоял с пустым выражением лица и ледяными глазами. Она схватила его за футболку. — Было ещё одно нападение?

— Нет. — Он говорил тихим и безэмоциональным тоном. — Мне поступил телефонный звонок, которого я никак не ожидал.

— Кто звонил?

— Сестра.

Так, ладно, это услышать она ожидала меньше всего — особенно, поскольку не знала, что у него была сестра. С того дня у источников, он рассказывал Алли всё больше и больше. Но тема прежней стаи всегда оставалась табу, и она уважала его желание так это и оставлять.

— Мои родители умерли.

Алли отшатнулась.

— Господи. — Она не знала, что сказать. «Я сожалею» казалось было мало, поэтому вместо слов она крепко обняла его. Его кожа была такой холодной. — По идее, я должна уметь утешать скорбящих людей, учитывая, что сама потеряла семью. — Но она была маленькой, чтобы горевать, как взрослые.

Легко обняв Алли, Деррен потёрся щекой об её.

— Я не стану переживать то же горе, что и ты, детка. Я не разговаривал с родителями с тех пор, как меня приговорили к колонии. Они верили, что я виновен. — И умерли, веря в это.