История Темного Властелина (СИ) - Колесник Андрей Александрович - Страница 72

Кажется, мой маленький просчет, лишивший весь мир магии, никак не сказался на распорядке занятий в этом странном заведении. Не факт, что они заметили за своими длинными умными беседами, что не могут больше практически ничего. Должно быть сильно влияла философия.

Узнав о моем приходе, Каллиграф сразу согласился меня принять. Но сперва, прислал ученика, который сообщил, что его наставник освободиться только через три дня. Конечно, я был недоволен. Конечно, я начал прикидывать смогут ли три Драконьих призрака взять академию штурмом или хотя бы под покровом ночи приволочь мне этого великого мага с мешком на голове. Да только вовремя одумался.

Теперь вот гулял по городу, любуясь видами, и втайне весь дрожал от нетерпения. К счастью всему когда-то приходит конец. С минуты на минуту нас должен был встретить посланник Каллиграфа.

Тоска у них здесь зеленая, – разглядывая мраморные дворцы, пробормотал я. – Как они живут? Взять им, что ли поджечь что-нибудь.

Последнее я сказал в шутку, но по лицам Призраков понял, что они были готовы сию секунду исполнить указанное. Им ведь тоже скучно.

Взять штурмом городские бани и поставить город на колени в два дня, – предложил Реваз. – Я готов рискнуть, Великий Дракон.

На счастье к нам вдруг подошел молодой парень лет пятнадцати с необычайно серьезным лицом:

Ваше имя Грай?

Иногда, – почти беззлобно отреагировал я на принижение своего достоинства. Хотя какое это принижение, если я сам с каждым днем все сильнее утверждался в мысли, что Дракон Триградья все-таки погиб. Чем еще объяснить весь происходящий в Триградье бардак.

Наставник просил меня сопроводить вас. Он освободился и теперь ждет.

Замечательно, – вздохнул я. – Мален, Келоан. Возвращайтесь к дому. Там и ждите пока, а мы с Ревазом пройдемся в гости к мастеру Каллиграфу.

От меня не укрылось, как дернулся уголок рта мальчишки, когда я назвал его наставника «Каллиграфом». Запомним на всякий случай, что ученики этого прозвания не любят. Хоть я и не понимаю, что в нем такого.

Драконьи Призраки молча отошли. Мы с Ревазом проследовали за прытким проводником. Улицы Каллигрума меня почти пугали – никто не толкает, не орет, не браниться. Некому плюнуть в рожу. Люди не смотрят с раздражением, как будто обвиняют во всех своих неприятностях одного тебя. Жуть. И как они здесь живут? Схожего мнения придерживался и Реваз, чья решимость наступить на длинный подол чьей-нибудь тоги витала в воздухе перед нами так густо, что граждане невзначай обходили нас стороной. Или им просто не нравился исходящий от нас запах. Ученик великого мага привел нас к одноэтажному домику с тонкой оградой и зеленым садиком.

Туда где возле входа стоял истуканом тощий привратник в черном хитоне, а в саду сидели полукругом молодые люди, живо обсуждая непонятные для меня вещи. Перед домом вьюнош остановился и попросил Реваза ждать, мне же указал на вход:

Наставник готов говорить с вами, но помните, что этот разговор опасен. В первую очередь для вас, ибо, чем бы он ни окончился, вы уже не станете прежним. Вы не станете смотреть на свою беду как прежде.

Ха! Что ты знаешь о моих бедах, пацаненок, пытающийся выглядеть мудрым не по годам. Философия видимо тлетворно влияет на неокрепшие умы.

Что ж. Шагнем в неведомое.

Добрый день, – сказал я, входя в пустую комнату, где на плетеной циновке меня ждал в расслабленной позе молодой мужчина. По виду лет семнадцати. Ну-у чего-то такого я и ожидал.

Каллиграф?

Мужчина нервно улыбнулся и сделал приглашающий садиться жест. Напротив него располагалась такая же циновка. Ох, ты ж мать моя Тьма! К чему весь этот официоз, прикрытый аскетической простотой?

Принимая правила игры, я разулся и умостился на циновку в точности, хотя и не без труда копируя позу собеседника. Тяжелее всего было сложить ноги.

Великий Дракон Триградья? – спросил он загадочным чуть дрогнувшим баритоном.

О, можешь называть меня просто, Грай, – тоном долженствующим означать «не вздумай» разрешил я.

Ты пришел, чтобы узнать мучающий тебя ответ. Узнать с чем ты столкнулся. Что за сила в одночасье перевернула твои представления о мире и заставила скитаться в поисках ответа. Так?

Давай прекратим это занудство. Я пришел, потому что кое-кто подставил меня кое-кому, благодаря чему мне едва не оторвала голову одна милая дамочка, которой теперь хочу оторвать голову я. Свои сакраментальные ответы оставь для пацанов.

Ладно. Как скажешь, Грай. В таком случае ты ведь не откажешься узнать, что за «милая дамочка» тебя проведывала?

С удовольствием.

Это будет долгая история, – интригующе пообещал великий маг, выглядящий как обычный отрок. Я настроился на худшее.

На подоконнике стояла деревянная кормушка. Там возились и барахтались, борясь за зерна несколько пернатых. В комнату глядели ветви оливы и сочная зелень дворового садика. Среди царства цвета с мудрыми минами восседали на камнях молодые люди в светлых одинаковых хитонах. Речь шла о судьбе мироздания.

Я же слушал сейчас нечто сильно похожее на свою собственную версию оной судьбы. Излагал Каллиграф, который при ближайшем рассмотрении уже не казался юношей. Свежесть лица и крепкие мышцы играли злую шутку с восприятием в не меньшей мере, чем не утратившие черный цвет волосы. Уже сейчас я бы дал магу не меньше тридцати зим. Понимая, что сильно ошибаюсь.

Люди не всегда были такими, какими ты знаешь их, Грай. Жители Эрца некогда были светлокожими и беловолосыми, как островитяне Севера сегодня. Брайдеряне, не слишком привычное слово? Более привычно звучит «брайдерийцы», но поверь мне «брайдеряне» правильней. Так вот они достигали в высоту больше полутора саженей! Можешь ли поверить, но когда-то на месте Триградья были грандиозные леса, а Республика Балбараш почти вся находилась под водой. В те далекие времена еще не было культур и цивилизаций. Еще не перевелись на земле драконы и древние племена существ, еще не превратились в миф. Древнейшие народы людей, которых было тогда не двенадцать – как сегодня, а целых двадцать, только-только оставили свою колыбель. В те времена сами Боги были юны и ходили по земле, подобно простым смертным не осознавая собственного предначертания.

Он, говоря, улыбался, глядя куда-то вдаль и представляя себе те старинные часы. Это меня задело.

Ты обещал рассказ о моем враге, а вовсе не историю древнего мира. Ограничь, будь добр, свое желание блеснуть познаниями, о великий маг.

Как ни странно философ не обиделся, а только покачал головой, назидательно говоря:

Без знания прошлого нельзя понять собственного настоящего. Мне жаль, но это не мудрость, а отображение текущего положения вещей. Поэтому будь добр, наберись терпения.

Ладушки. Только постарайся щадить моё время и мой разум. Умственные перегрузки до добра не доводят, – поерзал я, разминая ноющие ноги.

Постараюсь не перегружать тебя, – очень серьезно присягнул он. – Так вот, древние времена отличаются от нынешних не только лишь изменениями, коснувшимися человека. Все намного шире, чем ты можешь себе представить, мой друг. Дело в том, что в древности люди совсем не владели... магией.

А еще не умели пить до скотского состояния, лицемерить и грешить с существами одного пола. Дальше что?