Попаданка на 30 дней (СИ) - Мамлеева Наталья - Страница 34

На моих руках заискрила магия. Я испугалась легких электрических разрядов, которые образовались между пальцами. Я не знала, как она действует. Хотелось отомстить Халифу, бросить магию ему под ноги, чтобы он наткнулся на оголенный меч голема, но...

Нет, не могу. В первую очередь нужно помочь Рейтану. Но как? Я направила ладони в его сторону, магия продолжала искрить, но ничего не происходило. Давай же, давай!

Неожиданно цитадель охнула и по ней прошлась волна негодования и страха, которую я ощутила каждой клеточкой своего тела: приближение эйфина.

— Ну же, Рейтан, — шепнула я в пустоту, сжимая руками каменный косяк, — вставай, ты сможешь.

Но он не мог: к шее подбирался опасный дымчатый щуп, а моя магия продолжала искрить, ничего не делая. Как же ею пользоваться? Я будто не знала, где находится предохранитель, как отключить его, уничтожить, снять — не знала. По щекам заструились слезы. Эйфин вынырнул из песка совсем рядом с Рейтаном: двое Великих, что были позади всех, бросились к огромному червю во вторых ипостасях.

Эйфин плевался ядом, от которого ловко уворачивались Великие. Цитадель не спешила закрываться, зрители продолжали следить за действием. Эйфин взревел, проткнутый копьями, он издал последний рык и выплюнул слюну в сторону Рейтана. Он не сможет увернуться. Я выбросила руки вперед, и к мужчине помчался разряд, похожий на электрический.

— Что она делает? — шепнул кто-то рядом.

— Она собирается убить своего хозяина! — вскричал еще кто-то, но я уже не обращала на них внимание, с облегчением наблюдая, как заряд уничтожает не только ядовитую слюну, но и темные путы.

Прозвучал гонг. Испытание окончено. Рейтан откашлялся, на песок упали капли крови, а из рваной раны на груди продолжала расползаться красная лужа. Но главное, что он был спасен. Ворота уже открылись, из них вышли монахи с носилками. Мои руки тряслись, а на висках выступила испарина. Мне бы самой сейчас не помешали носилки, ведь я была выжата как лимон.

— Жив, — прошептала я, закусив губу. — Он обязательно будет жить.

Но радовалась я ровно до того момента, как мне на запястье легли чужие руки. Я попыталась дернуться, но куда там: двое здоровых детины держали меня крепко, не выпуская. Вокруг меня люди застыли: кто смотрел на меня с ненавистью, кто — с интересом. Но жалости не было ни у кого. Я же едва держалась, чтобы не упасть в обморок.

— Ты пыталась напасть на повелителя, на своего хозяина, — сказал один из “детин”. — Ты предстанешь перед судом.

Кажется, мне конец. Какие наказания в Амитане к предателям?..

Внизу чествовали героев. Жители цитадели собрались в главном зале, наблюдая за награждением повелителей и объявлением результатов. Халиф занял второе место, а первое — Эоранд, самый старший из Великих. Он прошел вперед, сжал в руках металлическую ветвь — символ победы, выданный монахом, и поднял кулак вверх. Зрители рукоплескали. Я хмуро оглядывалась по сторонам, пытаясь найти взглядом Рейтана, но его не было.

— Не дергайся, — шепнул один из бугаев, крепче сжав мое плечо. — Сбежать не получится. Отсюда никто не сбегает.

— Не собиралась я сбегать, — рыкнула в ответ, но это было больше нервное.

Рейтана нет, он даже не сможет за меня заступиться. А вдруг мне прямо здесь отрубят руки? Ужасно! Мне еще дороги мои конечности. Но на самом деле в глубине души был другой страх: вдруг Рейтан не выживет? На этом фоне даже блекла мысль о том, что он может не поверить мне, посчитать убийцей и предательницей, а слова Илантри и его история лишь подпитают эту догадку.

Но в конце концов у меня еще есть кольцо, я в любой момент могу отправиться домой. Вот только почему-то медлю. Все еще надеюсь на то, что меня оправдают. Я не хочу сбегать, навсегда запомнившись для Рейтана его убийцей. На глаза набежали слезы от этой мысли, и я прикусила губу. Все будет хорошо! В конце концов, у них нет никаких доказательств!

Великих наградили победными ветвями, каждая из которых имела свой вес и определяла очередность победителей. Одинокая ветвь Рейтана, самая легкая, осталась лежать на алтаре позади монахов. Зазвучали барабаны, и жители цитадели улюлюкали в такт.

— Идем, — шикнул бугай номер два, подталкивая меня в спину.

Люди расступались, а меня вывели в круг, где еще недавно чествовали победителей. Только вот меня собирались на этом месте клеймить позором. Я вскинула голову, обхватив второй рукой кольцо, чтобы иметь возможность убежать в свой мир, использовать единственное желание — дар богини.

— Мы видели, как она направляла магию на Рейтана Великого, — произнес один из бугаев, и из толпы послышались крики, подтверждающие его слова. — На её руках еще остался след магии, а все мы видели, что Великий не просто так не мог подняться с песка

— ему что-то мешало. Его собственная фасхаати решила убить его, получив таким способом свободу. История из легенд повторяется на наших глазах.

Надо же, даже мотив и рецидив имеются! Ну всё против меня.

— Признаешь вину, девочка? — ровно спросил один из монахов.

— Нет, — ответила я, — это была не я.

Монах подошел ближе, провел руками над моими ладонями. Капюшон дернулся в сторону собратьев, а его ровный голос прозвучал удивленно:

— Девушка действительно одарена, — по залу пробежали шепотки. — Я чувствую остаточные следы магии. Но мы не можем точно знать, на что была направлена эта магия. Нужны свидетели из числа присутствующих на поле, кто может подтвердить воздействие.

Зал зашептался, кто-то выкрикнул, что здесь и так все понятно и меня надо казнить. Я облегченно перевела дыхание: здравомыслие существовало. Значит, меня не казнят без свидетелей, а те, кто внизу, если и видели что-то, то только мою спасительную магию...

— Подтверждаю, — произнес Халиф, выступив вперед. Я вздрогнула, посмотрев в глаза Великому. — Я видел воздействие магии и сам хотел сообщить об этом хранителям. Рейтан не был мне другом, но даже он не заслуживает такую фасхаати.

Его слова были хуже оплеухи. Зал зашептался, один из приближенных даже попытался плюнуть в меня, я вовремя отскочила, и плевок попал под ноги.

— Ты врешь! — воскликнула я. — Это же ты воздействовал магией на Рейтана, а я пыталась его спасти!

— Я? — удивился Халиф и подошел ближе, влепив мне пощечину — не сильную, но обидную, после которой осталась царапина на щеке от увесистого перстня. — Да как ты смеешь, презренная фасхаати, кидать мне подобные обвинения?

— Проверьте его ладони, он наверняка применял магию! — воскликнула я, обратившись к совету, решив временно проглотить обиду.

— Разумеется, применял, — ответил он с усмешкой, — я же участвовал в соревнованиях и защищался магией. — Развернувшись к хранителям, он произнес: — Она посмела обвинить Великого в преступлении. Я требую, чтобы она понесла за подобное ответственность.

В цитадели все равны, — произнес хранитель, что стоял поодаль.

— Но дело серьезное, — подтвердил монах, что и обращался ко мне изначально. — Нападение на гостя цитадели, которое может принести за собой смерть, смывается лишь смертью.

Я сглотнула, заметив довольный блеск в глазах Халифа. Вот же... ненавижу! Он вертлявый змей, который умеет все использовать себе на руку! Даже готов отправить на казнь несправедливого обвиненного в его же преступлении! Желание выцарапать ему глаза было настолько велико, что пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки.

Но подождите. он сказал “может”, а не “могло”? Получается, жизнь Рейтана все еще висит на волоске и моя жертва была бессмысленна? И вообще где боги, почему не видят мой героический поступок? Или это не считается из-за того, что я воспользовалась магией богини, а не собственными силами?

Жители цитадели зашептались, а монахи собрались в круг. Халиф стоял рядом, бросая на меня красноречивые взгляды. Вот выкинуть бы руку вперед, да сломать ему нос, чтобы все лицо оказалось в крови.

И откуда во мне такая кровожадность?