Беременна по обмену. Дилогия (СИ) - Мамлеева Наталья - Страница 28

Зверь снова лизнул мою руку. Я осторожно погладила его, боясь совершать резкие движения, а кот (или кошка?) даже заурчал от удовольствия и придвинулся ближе. А он вполне ничего…

— Аламинта, отойди от него, — раздался позади стальной голос эрлорда.

Я обернулась к мужчине. Он стремительно вышел из портала, а следом за ним — Санхель. Вот и где он был раньше? Его светлость буквально отдернул меня от кошки, которая тут же оскалилась и выпустила клыки, пригнувшись к земле. Что здесь происходит? Зверь все-таки опасен?

— Умерь свой пыл, мальчишка, — бросил эрлорд. — Я сейчас не менее удивлен, чем ты. — Я переводила взгляд с Анвэйма на зверя и совершенно ничего не могла понять. Кто эта пантера? — Предлагаю начать разговор в ином месте и при ином… обличье.

Пантера едва заметно кивнула. Да-да, именно — кивнула! Я смотрела на неё с раскрытым ртом: она реально все понимает! Разумный зверь — и такое бывает?

— Что здесь происходит? — спросила прямо, переводя взгляд с одного на другого, а потом на Санхеля, который судя по всему и позвал эрлорда.

Так что такого случилось, что Санхель не сам устранил проблему, а решил доложить о ней повелителю? Пантера приблизилась ко мне и толкнулась в руку. Я инстинктивно погладила большую голову, улыбнувшись: зверь мне нравился, он был умный и ласковый и явно не собирался причинять мне вреда.

— Думаю, ты и сама уже догадываешься, — ответил его светлость и прищурился. — Или нет?..

Зверь опять зарычал, но под взглядом эрлорда вновь присмирел, после чего развернулся и… скрылся в саду. Пока я смотрела ему сслед, эрлорд подхватил меня на руки и вместе со мной вошел в портал: от прикосновения с магией света сначала почувствовала холод, но он быстро сменился теплом; вокруг царил свет — согревающий, манящий, ослепляющий, но он закончился так же быстро, как и начался. Миг — и мы стояли посреди моей комнаты. Мужчина опустил меня на пол, после чего притянул меня к себе, нависнув сверху. Он показался мне пышущим гневом быком, а я — тореадором, который показал красную тряпку на корриде. Вот только я была дальтоником, потому что понятия не имела, откуда я взяла ту самую красную тряпку?

— Что-то не так, ваша светлость? — достаточно миролюбиво спросила я. — Отпустите. Вы прижимаете слишком тесно.

Я ему не бездушный предмет, чтобы вот так таскать меня. Мужчина отстранился лишь немного, но недостаточно, чтобы я смогла перевести дыхание.

— Ты еще спрашиваешь, что случилось? — спросил он вкрадчиво. — Ты ведь не можешь не знать, что произошло. Ты ведь темная. И если это то, о чем я думаю, Аламинта…

Он не договорил, будто не нашел слов. Странно, но кажется в моем присутствии великий правитель все чаще теряет дар речи. Я прямо делаю успехи. Но о чем он вообще говорит? Что я должна знать как темная? Вздернула бровь, вопросительно взглянув на Анвэйма.

— Если это то, о чем вы думаете, то что? — спросила я тихо. — Что вы сделаете?

Анвэйм придвинулся ближе, едва касаясь моих губ. Его рука дотронулась до живота. Он был слишком близко, слишком интимно.

— Ты моя, — выдохнул он. — Моя.

Мне хотелось возразить. Сказать, какое он право имеет претендовать на меня? Но я умолкла. Сама не знаю почему: быть может, на меня произвел впечатление его будоражащий голос; может, все дело в рациональности: если я приму его правила игры, он не причинит мне вреда, позволит остаться рядом с ребенком…

— По крайней мере, пока в тебе мой ребенок, — добавил он, разрушив любые успевшие возникнуть надежды. Казалось, словно он сказал это больше для себя, чем для меня. — И мне плевать на проклятье правящего рода Фарахейма.

Так, а проклятье тут причем? Непонимание ясно читалось на моем лице, из-за чего эрлорд нахмурился.

— Хочешь сказать, что ты действительно ничего не поняла?

— Что именно я должна понять? — спросила я, вскинув бровь.

— Ты знаешь, кем был тот шагрис?

Шагрис? Вот, значит, как звали этого зверя. Что ж, теперь я чуточку больше осведомлена об этом мире. Поняв, что я попала в ловушку собственной необразованности, сделала умное лицо и кивнула. Только вот обмануть его оказалось не так просто, он обхватил руками за талию, не давая мне вырваться и обманчиво спокойно продолжил:

— Шагрис — это второе обличье правящего рода Фарахейма, они все — оборотни. И то, как они узнают свою истинную, знает каждый темный ребенок. Более того — знает и светлый. — Он наклонился еще ниже, заставляя мое сердце бешено колотиться. — Но ты ведь не знаешь об этом. Так кто ты?

Казалось, что-то разбилось. Это было мое спокойствие. Сейчас оно разлетелось вдребезги, и я старалась собрать кусочки воедино. В этом мире существуют оборот, это раз. Я только что встретила представителя правящего рода Фарахейма, это два. По намекам Анвэйма, я являюсь его истинной, это три. Меня рассекретили, это четыре. В какую из сторон бежать?

Казалось, что-то разбилось. Это было мое спокойствие. Сейчас оно разлетелось вдребезги, и я старалась собрать кусочки воедино. В этом мире существуют оборот, это раз. Я только что встретила представителя правящего рода Фарахейма, это два. По намекам Анвэйма, я являюсь его истинной, это три. Меня рассекретили, это четыре. В какую из сторон бежать?

— Не понимаю, о чем вы, — прошептала испуганно, попытавшись отстраниться, но куда там — держали меня крепко.

Его светлость наклонился ко мне, желая узнать ответы, а я буквально вся сжалась от страха. Что он сейчас сделает? Заберет меня в Жемчужный дворец? Теперь его ничто не удерживает, ведь он знает: я — не дочь де Шалиса, значит, не имею никаких прав и защиты. Мои губы слегка подрагивали, и невольно приковали взгляд эрлорда. Странное волнение охватило меня, а звуки вокруг словно притихли.

В этот момент дверь со стуком распахнулась, и в гостиную вошел высокий мужчина с темными волнистыми волосами, торчащими во все стороны. В одном-единственном халате и домашних тапочках, но при этом каким-то образом он не потерял статность и величие. Наоборот, буквально внушал некий подсознательный страх. Во лбу переливался некий темный каплевидный камень, похожий я видела у эрлорда, только светлый, когда тот плел заклинания.

Но удивило меня не это, удивило меня иное. Это был тот самый. Из моего сна.

Незнакомец улыбался. Широко и счастливо. Но улыбка померкла, когда он увидел меня в объятиях эрлорда. Стремительно преодолев разделяющее нас расстояние, буквально вырвал меня из объятий Анвэйма, впрочем, тот продолжил меня удерживать, разве что слегка отстранил, чтобы не причинить боль.

— Убери руки, — прошипел незнакомец, оскалившись.

Мамочки, это клыки?! Ах да, это же, кажется, тот самый шагрис и представитель правящего рода, судя по словам Анвэйма. Все еще с трудом могу поверить в это.

— А мы на ты? — хмыкнул эрлорд. — Забываешься, мальчишка.

— Вы оба забываетесь, — сказала я и высвободилась из объятий мужчин, достаточно грубо скинув их руки. — Что за собственническое поведение?

— Возможно, я несколько груб, — не стал отрицать шагрис-мужчина, — но разве возможно устоять, когда я встретил свою истинную?

Значит, слова эрлорда действительно были правдой? Перевела взгляд на Анвэйма, требуя от него объяснений, но правитель Ардахейма смотрел исключительно на незнакомца, а тот — на меня. Вот так и стояла между мужчинами, перетаскиваемая, словно канат. В переносном смысле, разумеется.

— Она не может быть твоей парой, — проговорил Анвэйм, — она мать моего ребенка.

На миг темный стушевался, словно задумался. У меня возникло ощущение, что он не соотносил мой образ с образом Аламинты. Интересно, он также видел меня во сне? И кого именно он видел — меня настоящую или Аламинту? Почему-то я была уверена, что все дело в той ночной встрече, хотя я еще не до конца понимала, что от меня хотят и как следует себя вести.

— Я слышал об этом, — кивнул темный и посмотрел мне в глаза. — Но сейчас уже ничего не имеет значения. Она — моя истинная, пара, с которой я проведу всю жизнь. Теперь я нашел её и никуда не отпущу. — Темный улыбнулся и перевел суровый взгляд на эрлорда. — Вы ведь знаете, ваша светлость, сны могут быть такими непредсказуемыми в нашем роду.