Испанская прелюдия - Тамоников Александр - Страница 2

Бойцов готовили скрупулезно и многогранно, включая действия в горах. Солейко преуспел в скалолазании, поэтому и был выбран Донцовым для проведения операции.

Когда солнечный диск коснулся вершин гор, Сан Саныч вместе с бойцом по прозвищу Смок с оглядкой двинулись вдоль ущелья. Красноармеец был вооружен пистолетом-пулеметом Дегтярева, а у Солейко на плече висела винтовка Мосина с оптическим прицелом.

Правое пулеметное гнездо они обнаружили быстро. Уж больно место удобное: площадка под скалой, нависающей над ней, и брустверы из камней, явно притащенных сюда. Солейко сразу понял, как он будет брать этого пулеметчика.

За плоским камнем действительно обнаружилась тропинка, ведущая вверх по склону.

– В лоб лезть опасно, – сказал Смок. – Не исключено, что заминировано. Мы и сами взлетим, и шуму много будет.

– А мы не в лоб, а сверху, – сказал Солейко.

Они нацепили на руки трехзубые стальные кошки, поднялись по почти вертикальной стене, по-змеиному продвинулись вперед по камням и оказались над пулеметчиком. Солейко передал винтовку Смоку, сосредоточился и прыгнул на вражеского стрелка. Он ударил его ладонью по затылку так, что тот врезался лбом в камень, и для верности всадил нож под левую лопатку.

Полдела было сделано. Бойцам предстояло разобраться со вторым гнездом.

Смок спустил на веревке винтовку. Солейко взвел затвор и начал рассматривать через прицел противоположную сторону ущелья, поросшую густым кустарником, изрядно затруднявшим видимость.

«Надо его заставить проявить себя», – подумал Солейко и громко каркнул несколько раз подряд.

Любопытный басмач высунул голову из кустов, и пуля тут же угодила ему прямо в лоб.

Солейко затаился. Странно, но никакой реакции на выстрел не наблюдалось.

– Смок, гони к нашим, скажи, что все в порядке, можно выдвигаться, – распорядился лейтенант. – А я тут посижу, покараулю на всякий случай. – Сан Саныч развернул пулемет в сторону селения, которое смотрелось как на ладони, и закурил, прикрывая папиросу ладонью.

Неумолимо накатывались сумерки, стояло полное безветрие. Тишина прерывалась лишь редкими выкриками птиц и неясным шорохом в кустах, издаваемым какой-то мелкой живностью.

«Затишье перед бурей», – подумал Солейко, приложился к прицелу и стал наблюдать за тем, что происходило в селении.

Оно располагалось на пологой части склона, который потом круто уходил вверх и порос лесом.

«Каменные дома, загоны для скота, какие-то амбары. Почему селяне его покинули? Может быть, источник воды иссяк? А басмачи откуда воду берут?» – размышлял Солейко.

Его раздумья прервал вернувшийся Смок.

– По темноте выступаем. Ты остаешься на месте. Будешь осуществлять огневое прикрытие, – проговорил он.

«Да я хоть сейчас! – подумал Солейко, глядя на конный разъезд, двигавшийся по краю селения. – Смешаю в кучу коней и людей».

Группе во главе с лейтенантом Иваном Джигой было поручено взорвать склад с боеприпасами, предварительно уничтожив охрану. Это должно было спровоцировать панику и неразбериху, существенно дезориентировать и ослабить противника.

Большая часть отряда переместилась выше по склону, куда в силу крутизны конные дозоры не заезжали. Оттуда, как сказал один боец, сподручней гранаты бросать. Эта передислокация стала возможной после ликвидации пулеметного заслона. Никто не ждал команды к активным действиям. Таковой должен был послужить взрыв склада с боеприпасами.

Отряд остался в засаде, а группа Джиги двинулась дальше, в обход селения. Электричества там, ясное дело, не было. На улицах царила темнота. В некоторых домах горели масляные лампы, тусклый свет которых проглядывался в окнах. По углам каменного склада висели фонари, кое-как освещавшие окрестную территорию. Сторожевых псов тут, слава богу, не наблюдалось. Басмачи явно не ожидали нападения на свою базу. Мелкие местные банды вряд ли отважились бы на это. Шады-Огры пользовался большим авторитетом в этих диких местах.

У дверей склада стоял часовой. Остальные охранники, видимо, находились внутри.

«Сколько их там? Ну, не взвод же!» – подумал Джига.

Один из бойцов заголосил по-ишачьи. Их специально учили имитировать звуки, издаваемые различными животными и птицами. Часовой отвлекся. Сзади на него тут же навалились двое красноармейцев, и басмач благополучно отбыл в мир иной, может быть, для него лучший.

Дверь оказалась незапертой, и группа ворвалась внутрь помещения. Трое охранников удобно расположились на топчане, недалеко от входа, и спокойно курили, поставив карабины между ног. Четвертый свернулся калачиком на драном матрасе и, видимо, спал.

Рукопашная стычка длилась недолго. Басмачи просто не были готовы к внезапному нападению. Красноармейцы взяли их на ножи, не позволили сделать ни единого выстрела, потом включили фонари.

– Быстро посмотреть, что они тут хранят! – скомандовал Джига, и группа моментально рассредоточилась по складу, заставленному ящиками и заваленному тюками.

Продовольствием здесь и не пахло. Видимо, басмачи хранили его в другом месте.

Тюками красноармейцы особо не интересовались, но ящики открывали, исследовали досконально.

– Командир, здесь полно динамитных шашек! – проговорил вдруг какой-то боец.

«Ну вот, – подумал Джига. – Зря только взрывчатку с собой тащили».

– Все наружу, контролировать подходы. – Он ткнул пальцем в одного из бойцов. – Ты остаешься со мной.

Лейтенант Джига разбирался в подрывном деле лучше всех в отряде.

Он оценил количество динамита, тихо присвистнул и прошептал:

– Да тут этого добра килограммов сто. Рванет от всей души.

Лейтенант приспособил взрыватель и воткнул запальный шнур.

– Три минуты. Успеем уйти на безопасное расстояние, – сказал он красноармейцу, подпалил шнур, выскочил наружу и выкрикнул: – Все за мной! Бежим как стометровку! Рванет так, что мало никому не покажется.

Бойцы что есть мочи бросились прочь от селения. При этом они ничуть не скрывались, понимали, что если басмачи их и увидят, то не успеют ничего предпринять.

Красноармейцы отбежали на пару сотен метров, залегли в небольшой ложбине и заткнули уши пальцами. Рвануло так, что взрывная волна прошлась по их спинам и оглушила, несмотря на превентивные меры. Склад просто исчез вместе с близлежащими домами. Что-то горело. Пламя освещало груды разномастных обломков.

– Вперед! – крикнул Джига. – Стрелять всех басмачей, гражданских без необходимости не убивать.

Бойцы Донцова сразу после взрыва бросились вниз по склону, предварительно метнув туда несколько гранат. Судьба решит, кому там что прилетит. На войне как на войне».

Сразу после взрыва лейтенант Солейко дал длинную очередь из пулемета по конному разъезду басмачей, находящемуся в паре сотен метров, и мигом превратил его в куча-мала.

Противник не успел оказать серьезного сопротивления. Бойцы отряда методично отстреливали ошеломленных басмачей. Безоружных мужчин и женщин, выскочивших из домов, они клали на землю, приказывали им лежать и не шевелиться.

Вскоре все закончилось. Если кто-то из бандитов и успел сбежать, то и аллах с ними.

То, что осталось от базы басмачей, отряд покинул той же ночью. Операция закончилась полным успехом. Задание командования было выполнено.

Алексей Донцов вошел в свою квартиру. Ему тут же бросилось в глаза обилие пыли, ударил в нос отвратный запах застарелой тухлятины. Впрочем, он этому нисколько не удивился. Уже в поезде, едучи в очередную командировку, старший лейтенант вспомнил, что не закрыл форточку и не вынес помойное ведро, наполненное объедками после обильного застолья, устроенного накануне.