Зачем ежу колючки
(Сказки) - Росин Вениамин Ефимович - Страница 1

В половодье речка вышла из берегов. Вода поднималась, поднималась и стала облизывать корни старого явора. А рядом с деревом была нора хомяка. Испугался хомяк, выскочил из норы и как завопит:

— Спасите! Спаси-и-те!

Прибежал на его крик барсук. Увидел, как бурлит и пенится речка, говорит:

— На пригорке надо было нору копать, а ты… Ну ладно, сейчас толковать об этом некогда. Вода у порога! Быстрей выноси вещи!

— Ой горюшко! Ой горюшко! — схватился хомяк за голову. — Не оставь меня в беде, родненький!

— Не беспокойся, — уверенно сказал барсук.

Не прошло и нескольких минут, как он, покряхтывая от натуги, выволок из норы мешок с зерном. Тащит барсук мешок, а хомяк под ногами вертится, мешает, забегает то справа, то слева.

— Вот спасибо! Вот молодец! — бормочет. — Если бы не ты, пропал бы я, право, совсем пропал…

Перенёс барсук на сухое место мешок, перенёс другой, перетащил и сундук. А хомяк всё суетится вокруг него.

— Не знаю, как и благодарить тебя…

Покосился барсук на его неуклюжую фигуру, сердито фыркнул и зашагал прочь.

— Куда же ты?! — вскричал хомяк. — Взялся — так помогай до конца! Ведь делать-то уж нечего: чайник да кружку вынести…

Как-то в открытом поле застиг лису проливной дождь. Заметалась лиса из стороны в сторону, вдруг видит — стоит у дороги куст. Недолго думая, лиса со всех ног к нему. Прибегает, а под кустом ёж. От дождя спрятался.

— Подвинься! — буркнула лиса и толкнула ежа в бок. Толкнула и тотчас вскрикнула от боли: — Ай-ай-ай! Да когда ты, наконец, пострижёшь свои противные колючки? Не понимаю, что в них красивого…

— А они не для красоты, — ответил ёж.

— Тем более, — подхватила лиса, — тем более… Не упрямься и постриги, не то, попомнишь моё слово, все друзья станут тебя избегать.

— А разве мои колючки для друзей? — хитро улыбаясь, ответил ёж.

Утренний ветерок промчался по лесной опушке и задел высокую стройную сосёнку. Не удержалось несколько шишек и упало вниз. Одна из них угодила в голову прикорнувшего под кустом зайца. Спросонок испугался он до полусмерти и опрометью помчался куда глаза глядят.

В это время из чащобы на тропку медведь выбирался. Зайчишка с разбега и наскочил на него, да прямо в бок угодил. Оторопел заяц, ошалело повёл глазами, едва слышно пролепетал:

— П-прос-тите… по-пожалуйста… Я не хотел… не заметил…

— Да что ты так убиваешься? Извинился — и делу конец. Беги, брат, своей дорогой, беги, — добродушно сказал медведь и хлопнул зайчишку по спине тяжёлой лапой.

От удара заяц кубарем покатился по траве и больно стукнулся о пенёк. Едва сдерживая слёзы, поднялся с земли и, не оглядываясь, заковылял по тропинке.

— Вроде обиделся… — смущённо почесал за ухом медведь. — Я-то не серчаю, что он меня в бок саданул… И пошутить нельзя!..

На высоком дубе сидел старый ворон. Нацепив очки на нос, он читал книгу в толстом кожаном переплёте с блестящими застёжками. Вдруг рядом на ветку шумно опустилась сорока.

— Ну чего тебе? — строго спросил ворон.

Сорока опустила голову и стала жаловаться:

— Смеются все надо мной… Стрекотухой дразнят. Уж до чего обидно такое слышать, до чего обидно! Посоветуй что-нибудь. Ты же у нас самый образованный, самый…

— Будет меня хвалить, — перебил её ворон. — Значит, хочешь, чтобы о тебе иначе думали?

— Вот-вот! — закивала сорока головой, и глаза у неё радостно заблестели.

— Это же проще простого!

— Проще простого? — обрадовалась сорока и затараторила: — Как я рада! Что же я должна сделать?

— Поменьше языком молоть, — ответил ворон.

Поймал мальчик в речке десяток раков. Бросил их в корзинку, завязал сверху тряпкой и понёс домой.

Ползают раки в корзинке, спасения ищут. Вот, наконец, два рака нашли дырочку и решили через неё на волю бежать. Лезут, толкаются, клешни наружу выставили, а выбраться не могут — друг дружке мешают.

Один говорит:

— Я полезу первым!

— Нет, — отвечает другой. — Сначала я вылезу, а потом ты.

— Ты мне не указ! — рассердился рак и стал оттеснять собрата подальше от дырки.

— Ах, ты так! — схватил его другой рак за усы и ну тащить обратно.

— Остановитесь, безобразники! — закричали на них со всех сторон. — Уступите кто-нибудь… Из-за вас все пропадём!

Но было уже поздно. Пока спорили и дрались, мальчик пришёл домой, и раки попали в кастрюлю.

Поймал охотник белку и посадил в клетку. Целый год жила она в неволе и уже не надеялась вернуться в родной лес.

Но однажды случилось так, что чистили клетку и забыли закрыть дверцу на крючок. Прыгнула белка на диван, с дивана — на подоконник, с подоконника — в сад, а там — с дерева на дерево и убежала в лес.

Окружили белку подружки, обнимают, расспрашивают, где была, как жилось.

— Хозяин меня любил, холил, слова плохого я от него не слыхала, — начала рассказывать белка. — На атласной подушке спала, пуховым одеяльцем укрывалась… А уж орехов, печенья и разных сладостей — сколько хочешь! И всё это на красивом фарфоровом блюдце подавалось…

Слушали белки подружку и только слюнки глотали. Про такие лакомства они и не слыхивали.

— Зачем же ты убежала от такого хозяина? — спросила какая-то завистница. — Чего тебе ещё недоставало?

— Чего мне недоставало? — переспросила белочка. — Недоставало самого главного, мне недоставало…

Но тут налетел ветер, зашумели деревья, и никто не услышал, что ответила белка.

А как по-вашему: что она сказала?

На берегу лесной речушки бобёр таскал ветки для плотины. Откуда ни возьмись — комар. Вьётся над головой у бобра, укусить норовит.

Как бобёр ни отмахивался, как ни тряс головой, как ни просил, комар не отставал.

— Да уйди же наконец! — вспылил бобёр. — Уйди, не то худо будет!

— Ты угрожать?! — рассердился комар и, грозно загудев, укусил бобра в ухо. — Знай Комара Комаровича!

Взвизгнул бобёр, изловчился, махнул лапой и прижал комара к земле. Ни вздохнуть ему, ни охнуть.

Комар так, комар этак, — никак не вырваться. И рад бы попросить прощения, да не может…