10 000 € за ночь (СИ) - Черногорская Ксения - Страница 19

Я снова взглянула на Олега и тут же невольно потупилась. Его взгляд очень смущал меня. ТАК он смотрел на меня впервые. Никогда до этого я не видела, чтобы он смотрел на меня ТАК. Восторг, восхищение, страх, боль, изумление, сексуальный призыв, оцепенение, задумчивость, неверие — и всё это в одном только пристальном мужском взгляде…

— Лера… — чуть хрипло произнёс Олег.

Его голос был наполнен нежностью, что у меня разом диким табуном пробежали по спине мурашки. Но в его голосе звучала и какая-то щемящее сердце тоска… Я подняла взгляд и вновь увидела его глаза — будто два сверкающих уголька в тёмных кругах на бледном лице. Я помнила уговор — не отвечать, не разговаривать с ним. И потому молчала, хотя очень хотела отозваться. Но ещё больше я хотела отозваться на своё реальное имя, произнесённое им…

— Я безумно хочу тебя… — тихо сказал Олег. — Безумно… Мне кажется, я сейчас с ума сойду от желания… Но в то же время я настолько не могу поверить в то, что это ты передо мной, что даже боюсь подойти к тебе… Ты реальная, настоящая…. С ума сойти… Лера… Лера… Моя Лера…

Он говорил это спокойно, как-то даже будто бы взвешивая свои слова, а я поражалась тому, как его голос возбуждает меня, заставляет меня увлажняться там… между ног… Я никогда раньше так не балдела просто от мужского голоса… Слушая его, я всё больше и больше хотела, чтобы он перестал говорить, подошёл ко мне и… хотя бы просто поцеловал меня…

— Я не хочу терять времени, — сказал он. — У нас ведь только четыре часа… И я боюсь, что не напьюсь тобой за столь короткое время…

Я очень хорошо помнила, что он запретил мне говорить с ним. И потому просто ждала. Сидела в интимном полумраке в чёрном кружевном белье на чёрной шёлковой простыне с букетом рассыпавшихся красных роз перед собой и просто ждала.

Олег будто отделился от стены, приблизился, чуть склонил голову набок, разглядывая меня. Его пронзительный взгляд говорил теперь только о горячем, сильном желании, а чуть раскрытый рот сводил с ума от желания целовать припухлые губы…

— Ты хочешь меня? — шёпотом спросил он.

Я кивнула. По крайней мере мой ответ был честным.

Олег едва заметно, но безумно сексуально улыбнулся мне.

— Очень?

Я поджала губы и облизнув их, кивнула снова. Мощная грудь Олега, прикрытая тонкой тканью дорогой голубой сорочки, мерно вздымалась и я дышала в унисон с ним. Всем своим существом я ощущала это цунами желания, исходящее от него, и понимала, что мне это неведомо и от того, это немного пугает. Меня никто и никогда так сильно не хотел.

Разум взывал к тому, что хотел Олег вовсе не меня, но вся моя женская природа восставала против этой мысли — потому что всё это сногсшибающее желание напротив — было явно адресовано мне.

— Я готов платить деньги, чтобы иметь возможность снова тебя касаться… Так скучал по тебе… Не дышал без тебя… Просто не дышал…

Он обхватил моё лицо тёплыми ладонями и глядя в глаза, прошептал:

— Любимая моя… Моя Лера…

Не знаю почему, но когда я увидела, что он плачет, из моих глаз тоже полились слёзы. И я чувствовала себя в тот момент просто ужасно, потому что с одной стороны мне было очень жаль его, так жаль, что у меня разрывалось сердце — я понимала, что он обожал эту Леру, искренне любил её, но одновременно с тем мне хотелось вскочить с кровати и закричать во весь голос: "Я не Лера!! Не Лера! Я Катя!".

И вот этот душевный раздрай вдруг стал сменяться каким-то невероятно трепетным осознанием исходящей от него мужской нежности, от которой я как-то сразу дико прибалдела, растворившись в чудесных, очень-очень приятных ощущениях. Олег стал ласкать меня кончиками пальцев, гладить ими мою шею, целовать её, целовать плечи, верх спины, кончиком языка дразнить мочки ушей, скользить им по шее вниз, к ключице, от ключицы к ключице, ниже, к краю балконета и вот бюстгалтер под его умелыми пальцами расстегнулся, а мои соски — стальные просто от напряжения — он обхватил губами и по очереди принялся тихонько посасывать, да так, что голова моя закружилась от блаженства, а всё тело охватила нежная, сладкая и тёплая истома…

Странная то была ночь. В интимном полумраке мы долго целовались на чёрной шёлковой постели, он шептал не моё имя и его пальцы поначалу касались только моих лица и шеи. Потом он позволил себе чуть более откровенные ласки, но всё же по прежнему был столь осторожен, что будто робок. Тем не менее мне так понравились его воздушные, трепетные прикосновения, что когда он снял с меня бюстгальтер и приник губами к моей обнажённой груди — и от возникшего удовольствия я едва не вскрикнула — я поняла, что хочу большего и стала охотно отвечать ему горячими поцелуями…

Целуя мою грудь, он ласкал пальцами мой живот и спускался всё ниже и ниже, пока не коснулся набухших половых губ под чёрными кружевными трусиками. И я почувствовала, как изменилось его дыхание, когда он понял, что от его ласк я просто теку… Он задышал ещё более горячо, глубоко и страстно и от этого я возбуждалась ещё больше… Я и сама дышала также, в унисон с ним.

Не мешкая, он, дрожа от возбуждения, стянул с меня трусики, оставив только чулки и пояс с подвязками… Он быстро и умело надел презерватив и вскоре без труда вошёл в меня — и в этот момент я впервые позволила себе громко застонать от удовольствия…. Я обхватила руками его шею и во время бурного секса прижамалась всем телом к нему, ощущая пальцами его крепкие напряжённые мышцы. Он довольно быстро кончил, но я успела кончить вместе с ним… Буквально на излёте его оргазма…. Именно тогда, когда он, тихо прорычав имя, которое я временно носила, кончил в меня, меня и накрыло волной блаженства… Он вынул член, а я, повернувшись набок, поджала ноги к груди и зашлась в остаточных оргазменных сотрясениях…

А чуть после, глядя на его мускулистое тело, на капельки пота на волосатой груди, на кубики пресса, на широкие плечи, полуоткрытый рот и самое главное — ловя его полный нежности взгляд — я почувствовала странную вещь… Она даже напугала меня…

Я… захотела быть его Лерой.

Наверное с того самого момента моего первого с ним оргазма, я перестала болезненно воспринимать сам факт того, что он называл меня именем другой женщины. Самым главным было другое — я утопала в его нежности, она была какой-то безграничной, невероятной, фантастически трепетной… В ней нельзя было не утонуть. И я тонула.

Я влюблялась в его трогательную мужскую чувственность.

В его трепетные ласки меня.

В эту удивительную негу, в которую он меня погружал…

Он дарил мне чувство необыкновенного, свободного и приятного полёта…

После того, как он кончил, он не ушёл в душ. Он тихо опустился рядом и стал целовать мою шею. И я вновь захотела его ласк. Сотрясаясь от остаточных волн оргазменного блаженства, я снова балдела от его нежных поцелуев. В тот момент мне казалось, что всё в мире — какая-то нелепая выдумка, а настоящее — это только вот это наше с ним взаимное наслаждение друг другом.

Он легонько, нежно, кончиком языка лизал мою шею и мои уши, доводя до сладкой дрожи и благодарных постанываний от удовольствия…

Он сосал мои соски так, что я попеременно ощущала их как два уголька, крепких и горячих, от которых разливаются сладко томящие волны по всему телу…

Он легонько целовал мой живот, скользил по нему языком, и я содрогалась от приятных мышечных сокращений. Он ласкал меня так приятно, как это не умел делать никто из моих бывших…

Он покрывал поцелуями мою спину, облизывал внутренние стороны бёдер, гладил вверх-вниз кончиком пальца — нежно-нежно — меня по губкам, легонько потирал клитор, а потом усиливал движения и они превращались в какой-то изысканно-приятный массаж, в какое-то чистое блаженство… Он наращивал темп и я ярко кончала под его пальцами…

Я влюблялась в его ласки… Потому, что чувствовала себя любимой.

Да, именно любимой. И чувствовала я себя так впервые.

Все эти четыре часа мы ничего не ели. Только пили вино и воду, только ласкали друг друга и занимались этой странной любовью, в которой я играла роль другой женщины, а он обещал заплатить мне за это бешеные по моим меркам деньги… Но наша чувственность была искренней. Я это точно знала. Я это просто всем своим существом осознавала.