Солнце Моей Жизни (СИ) - Лафф Кира - Страница 27

— Очень жаль. Я думала, что мы с тобой обнимемся и будем поедать мороженное за просмотром Титаника. Ты же знаешь, как я люблю Лео. Он исцеляет любую рану. — Лия мечтательно вздохнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мы обязательно этим займёмся после того, как пройдёт презентация книги. Я думаю, что тогда мне ещё больше понадобится его целительная сила.

Лия была большой фанаткой Леонардо ДиКаприо, и почти наизусть знала все фильмы с его участием.

— Ладно, ловлю на слове! Привет Джейку, кстати. Какая ты стала любвеобильная, Кира. — игриво поддразнила она.

— Мы с Джейком только друзья. — Я невольно покраснела.

— Да? А он точно об этом знает? А то прошлый раз ты посылала смешанные сигналы.

— Ну всё! — Я и сама поняла, что вела себя по отношению к Джейку не совсем честно, но когда это говорила Лия, то всё казалось ещё хуже.

— Ладно, друзья-любовнички, развлекайтесь! — Лия рассмеялась и отключилась.

Я осталась у Джейка до вечера. После того, как я, наконец, успокоилась, мы пытались вести себя так, будто ничего не произошло, но эта игра нам обоим давалась нелегко. Я чувствовала себя ужасно из-за того, что мне пришлось плакать на плече малознакомого человека. Ну почему я всегда так легко поддаюсь на провокации Кирилла? Уже пора было выработать иммунитет к его постоянным попыткам вывести меня из равновесия. Но нет, я будто школьница, которую бросили перед выпускным, реву над каждым его словом.

Джейк старался отвлечь меня от плохих мыслей, и я, попытавшись взять себя в руки, решила посмотреть с ним комедию. Мы сделали попкорн и остаток вечера провели вполне весело. Во всяком случае, я хотела убедить себя в этом. Сердце сжималось каждый раз, когда я видела очередной пропущенный звонок от Кирилла. Я не могла сконцентрироваться на том, что происходило на экране.

Я ушла от Джейка в восемь часов вечера. Он предлагал погостить у него дольше, но я просто не могла остаться. Какой бы заманчивой не была его компания, мне необходимо было привести мысли в порядок.

Лето в Нью Йорке заканчивалось. Подул прохладный ветер, и я пожалела, что у меня из вещей не было ничего, кроме короткого платья и футболки Кирилла. Я прошлась по магазинам и купила себе джинсы, кроссовки и худи. Рядом с торговым центром располагался молодёжный хостел с приемлемыми ценами. В нём я и остановилась. Небольшая комнатка с телевизором, вайфаем и кроватью — вот всё, что мне сейчас было нужно.

По дороге в хостел я зашла в книжный и не смогла отказать себе в удовольствии купить несколько романов. Сегодня мне захотелось погрузиться в декадентство. Не перечитать бы мне «Портрет Дориана Грея»?

Я открыла бутылку сухого белого вина и погрузилась в манерное и несколько претенциозное повествование Уайльда. Он, будучи эстетом, не скупился на подробнейшее описание дорогих предметов мебели, тканей, экзотических вещиц и цветов. Сама идея произведения об артефакте, дающем обладателю вечную молодость, была не нова даже для того времени, однако язык произведения, такой богатый и изящный, будто переносил на сто лет назад, прямиком в викторианскую Англию.

Я вдруг с улыбкой вспомнила, как год назад мы с Кириллом обсуждали Дориана Грея, и он убеждали меня, в том, что у этого бесчувственного монстра нет пороков, как таковых. Кроме убийства и злоупотребления опиумом, в романе не описывается никаких сладострастных сцен. Кирилл считал, что каждый читатель приписывает Дориану только те пороки, которые дремлют в его собственной читательской душе.

«Нет книг нравственных или безнравственных. Есть книги хорошо написанные и написанные плохо» — любил повторять Уайльда мой писатель, когда наши споры касались морали того или иного произведения. Прочитав его романы, я поняла, что Кирилл и сам отграничился от категории «нравственности», предпочитая считать себя «хорошо написанной книгой». Будто гениальности дозволен любой порок.

Мне кажется, Кирилл был моим собственным лордом Генри и капля за каплей переливал в меня свою волю. Но я не хотела уподобиться участи Дориана Грея и разменять свою молодость на исследование мира сладострастных пороков, к которому меня склонял Кирилл. Дориан в итоге покончил с собой, чтобы убить своего демона. А как я смогу справиться со своим?

Я закончила читать, когда время перевалило далеко за полночь. Вино было допито. Я посмотрела на телефон. Десять пропущенных от Кирилла. Мне казалось, что мы сегодня уже всё друг другу сказали, разве нет? Что ещё он хочет от меня услышать? Он просто жестокий мальчишка, потерявший свою игрушку. И мысль о том, что кто-то другой будет играть с ней, не даёт ему покоя.

«Между капризом и «вечной любовью» разница только та, что каприз длится несколько дольше» — набираю я сообщение Кириллу.

Эти слова лорда Генри, как мне кажется, лучше всего характеризуют отношение Кирилла ко мне. Я — всего лишь его каприз, когда я ему надоем, он полетит опылять другой цветок. Отправляю.

Я знаю, что он редко ложится раньше трёх часов ночи. «Не могу писать, когда постоянно отвлекает это вездесущее солнце» — признавался он мне в Москве.

Закрываю глаза и представляю его в кабинете, за столом. Он сидит в клубах дыма, и только робкий свет от настольной лампы выхватывает из темноты его силуэт.

Сон подкрался ко мне мягкой поступью кошки. Я вижу Кирилла во фраке, лежащим рядом с окровавленным портретом. Его лицо спокойное и безмятежное. Он спит? Я подхожу ближе и вижу нож, воткнутый в картину. На нём застыли капли крови. Я беру нож и вытираю об одежду. Потом прячу его в свою сумочку. Почему-то мне кажется очень важным забрать его с собой, спрятать. Но почему? Я ведь ничего плохого не сделала? Я опускаю взгляд на свои руки. Откуда на них столько крови?

Встревоженная я просыпаюсь от вибрации телефона. Сообщение от Кирилла.

Кирилл: «Женщины вдохновляют нас на великие дела, но вечно мешают нам их творить.»

Конечно, он тоже цитирует Уайльда. Скоро приходит ещё одно сообщение:

Кирилл: «Делаешь домашку, девочка?»

Я улыбаюсь.

Я: «Просто читаю сказку на ночь.»

Кирилл: «Думаешь обо мне, да?»

Я закатываю глаза.

Я: «Вовсе нет. Я уже сплю»

Кирилл: «Не обманывай. Я не против. Можешь даже немного пошалить, пока представляешь меня. Уайльд прав: «Единственный способ избавиться от искушения — поддаться ему».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я: «Ты несносен.»

Кирилл: «Тебе это нравится»

Я: «Ну да, убеждай себя в этом»

Кирилл: «Женщины всегда хотят то, что не могут получить»

Я: «Я тебя не хочу»

Кирилл: «Ну да, убеждай себя в этом»

Я вздыхаю и отключаю телефон. Нам обоим нужно немного свободного пространства. Кирилл даже самую невинную тему всегда сводит к сексу. Не собираюсь я поддаваться никаким искушениям!

На следующее утро я чувствую себя гораздо лучше. Из приоткрытого окна до меня доносится гул города. Я помню, что, когда только переехала в Нью Йорк, этот постоянный шум ужасно раздражал. Я не могла уснуть. Но достаточно скоро я к нему привыкла, и теперь тишина кажется мне даже странной. Будто кто-то выключил звук города.

Я беру телефон и вижу сообщение от Кирилла.

Кирилл: «Спокойной ночи»

На часах восемь утра. Думая, что Кирилл точно спит в такую рань, я решаю съездить домой к Лие за некоторыми вещами. Она, наверное, уже ушла на работу, и мой приезд останется никем не замечен.

Интересно, долго мне ещё придётся вот так скрываться от него? Я решаю, что после того, как книга будет напечатана, а я получу свой гонорар, я уеду куда-то. Конечно, скрываться от Кирилла всю жизнь — не самая удачная идея, но что ещё мне остаётся? На деньги, вырученные от продажи книги, я вполне смогу жить год или около того где-нибудь в глубинке. Может быть, даже куплю подержанный автомобиль и совершу путешествие по трассе 66, доеду до границы с Мексикой, а дальше… У меня голова идёт кругом от всех этих мыслей. Не хочу загадывать, как сложится моя жизнь. Пока я должна нацелиться на успешную презентацию романа, «лицом» которого я теперь являюсь.