Паутина любви... (СИ) - "Anyuta" - Страница 89

– И что ты тут делаешь? Она подпрыгнула на месте от неожиданности и подняла голову, испуганно прижимая руку к груди, а другой сжимая полотенце.

– Антон? – прошептала она.

– А на кого еще похож? – ухмыльнулся я.

– Хорошо, что ты тут. Нам надо поговорить, – прерывисто сказала она и отбросила полотенце на кровать.

– Интересно, начинай, – предложил, стараясь принять расслабленное положение. Но, мать вашу, кто бы знал, как это тяжело.

– В общем, ты был прав. Я хочу извиниться, я… – Она тяжело вздохнула и, сев на постель, провела рукой по волосам. – Просто тяжело доверять тебе после всего. А девочки… может быть, поняли все не так…

– Извиняешься, значит, – покачал разочарованно головой, ведь ожидал совершенно других слов

. – Да, – кивнула она и встала, – ты приехал сюда, потому что…

– Чтобы вышвырнуть тебя отсюда, – зло ответил. Врал я. Врала она.

– Если бы ты не вел себя как последний урод, то я бы не поверила им!  – повысила она голос. – Ты послал меня, а потом появляешься с этой выдрой и… и… как хочешь! Достал! Она нервно начала дергать халат, а я почему-то улыбнулся. Злая она. Злой я. Поднявшись с места, быстро сократил расстояние между нами и схватил ее руки, она дерзко подняла подбородок, сверкая решимостью в глазах. – Что еще ты хочешь? – процедила она.

– О чем говорил Александр на лестнице? – требовал я ответа. Милана выдохнула и отвела глаза. Под моими пальцами я четко ощущал, как быстро бьется ее пульс. Сейчас узнаю… но нужно ли мне это? Нет. Должен. – Говори, – сглотнув, сказал я.

– Ты подслушивал? – Она подняла голову на меня. Снова холод в них. Снова маска. Как я от этого устал.

– Отвечай, что он имел в виду, когда сказал, что я очень расстроюсь, узнав маленькую тайну. Почему ты прилетела? – уже отпустил ее руки и схватил за плечи.

 – Я… – Она раскрывала рот, но не произнесла ни звука.

– Ну же, доверься мне, малышка. Почему? – практически умолял ее, смотря в глаза, наполняющиеся слезами. – Мать твою, не плачь, а ответь!

– Чтобы доказать тебе, что я… не могу, – прошептала она, и по щеке скатилась слеза.

– Что доказать?

– Ты говорил, что никогда не посмотришь на такую, как я. Никогда в жизни. И мне хотелось доказать тебе, что не только посмотришь, но и влюбишься. Потому что я всю свою жизнь любила тебя. А потом, когда все бы получилось, я бы вернула тебе твои же слова, и ты бы испытал боль, как я пять лет назад, – быстро сказала она, не мог поверить в то, что услышал.

– Что?

– Мне больно,Антон, – облизав пересохшие губы, произнесла она. Только сейчас заметил, с какой силой сжимаю ее плечи, и отпустил, сделав шаг назад. Так вот в чем состоял план, игра, которую она вела. И Александр был в курсе. Они оба смеялись надо мной, а я как мудак был ведом ими.-Но,  Антон, сейчас я… не думаю так. – Она подошла ко мне и обняла за плечи, прижимаясь к моей груди. – Я люблю тебя больше всего на свете. Никогда не переставала, всегда мечтала и плакала. Господи, Антон. Пожалуйста, не молчи. Скажи, что простишь меня. Ну идиотка я! Она подняла голову, всматриваясь в меня, а мне не было больно. Обидно. И не потому, что она провернула такую кампанию, а потому, что уже простил. Любил. И это чувство сделало меня слабым. – Хорошо, – вздохнула она и отошла от меня, шмыгая носом. – Я знаю, что повела себя как ребенок. Но думала, что тогда моя боль уйдет, освобожусь от тебя, от мыслей. Не помогло… вряд ли когда-нибудь поможет. Видно, я проклята. Она выжидающе смотрела на меня, но я не сделал ни движения. Мысли хаотично двигались в голове, и я не мог сосредоточиться. Прошлое перебивало настоящее, и наоборот. Она тяжело вздохнула и закусила губу. – Хорошо, сейчас оденусь и уйду.

– Стой, – услышал свой низкий голос, и она обернулась, тяжело дыша. – Не уходи. Иди ко мне, Милан. Столько эмоций на ее лице, и это была доза, необходимая мне. Облегчение. Счастье. Но любовь ли? Подскочив ко мне, она обняла меня, и я позволил себе дышать, растирая руками ее спину, прижимаясь губами к ее волосам. Растворяясь в новой лжи. Если бы я мог различить ее. Но не мог. Был слишком глуп, слишком хотел стать свободным вместе с ней. Жаждал спасения.

– Прости, Антон. Прости меня, я правда думала, что больше не люблю тебя. Ожидала, что боль и унижение с того вечера намного сильнее, чем чувства. Но не могу больше так. Я люблю тебя, если надо, напишу это дебильное письмо, – всхлипывала она в моих руках, а я только покачал головой.

– Ты глупая, малышка. Я не спорил больше, мне не нужно твое письмо, у меня есть первое. Ксерокопия, тоже сойдет, – отстранился и поднял ее лицо к себе двумя пальцами. Прекрасная актриса. Пылкая любовница. Любящая и любимая. Что из этого правда? – Потрахаемся? – спросил ее и получил подарок – смех сквозь слезы.

– А как же твое условие? – Ее руки прошлись по моим плечам и остановились на груди, уже расстегивая пуговицы на рубашке. Просто мысленно прокричал, насколько я мудак, и прижался губами к ее губам в страстном и эмоциональном поцелуе. Она не стала ни возражать, ни отстраняться – она с готовностью приоткрыла рот, впуская в себя мой язык и с напором возвращая мне эту ласку. Разум отключился, оголяя обычный… вру… свойственный только с ней голод по животному сексу. Ее руки распахнули рубашку, а мои сорвали с нее халат. Бархат ее кожи под моими губами, и я утонул нахрен в своих чувствах. Милана откинулась назад, предоставляя моему жадному взору грудь с возбужденными сосками. За один из них я ухватился зубами, втягивая в себя, и расслышал протяжный стон. Член в моих брюках тут же откликнулся и запульсировал. Подросток во мне проснулся и был готов завалить ее на пол, даже не заметив, что мы стоим рядом с кроватью. Последовало мое быстрое освобождение от одежды, ведь Милана уже была голой. Губы не отрывались, руки, мои и ее, изучали каждый изгиб тела друг друга. Тела скучали друг без друга, тянулись и молили о развязке. Без прелюдий. Секс во спасение наших душ, таким должен был быть этот раз. Мягкая постель, любимая девушка, цепляющаяся за мои плечи и умоляющая трахнуть ее, свели с ума. Шум в голове от собственного возбуждения не помогал мне ни разу. Горячая плоть, в которую я резко ворвался, заставила на секунду замереть и не двигаться. Забыл, какая она жаркая, забыл, как мне хорошо в ней.

– Антон. – Она заерзала подо мной и с нетерпением ожидала продолжения. Незачем ей знать, что я едва держусь, чтобы уже не кончить. Скорострел хренов. С каких только пор?

– Да, – выдохнул, сделав один толчок. Я хотел видеть ее в тот момент, когда она получит оргазм.

– Быстрее, – прошептала она, сама сделав мне навстречу движение, а я улыбнулся.

– Не хочу, – ответил, приближаясь к ее губам и оставляя на них ленивый поцелуй, даря еще два толчка.

– Господи, – простонала она, обнимая меня ногами и прижимаясь к груди. – Да трахни уже меня.

– Сама попросила, – уже пришел в норму и вошел в нее еще резче. Громкий стон, и она выгнула спину, откинув голову и закрыв глаза. – Смотри на меня, – потребовал я, ускоряя темп. Она нехотя подняла веки, и теперь на меня смотрела настоящая Милана с живыми зелено-голубыми блестящими глазами, в которых я мог отчетливо все прочитать. Любила. Она меня любила. Радость от этого подтверждения, быстрые движения, сбивчивое дыхание. На спине останутся вновь отметки от этого соития, да и похрен. С некоторых пор я мазохист. Мне казалось, что сейчас меня разорвет от вибраций внутри ее, оргазм приближался. Сделал над собой усилие, ведь ей всегда требовался самец. Никогда не верил тем, кто рассказывал, что кончил вместе с девушкой. Поверил, когда сам пережил. Сжимая ее волосы, смотря глаза в глаза, сотрясаясь в конвульсиях, я был готов поверить даже в Каспера.

– Я люблю тебя, – прошептала Милана, лениво улыбаясь и проводя рукой по моим волосам. А что я? В моих глазах были вспышки, и я не мог не то что ответить, не мог даже дышать. Это не любовь. Это неуловимая реальность. Я не мог понять, что сейчас пережил, и скатился с Миланы, закрыв глаза. Тепло внутри, рука сама притянула ее к себе, а губы нашли ее влажный лоб. Неделя. Прожить неделю, свалить отсюда и прихватить ее с собой. Знал, что она ждет ответа. Но не хотел открывать рот, все мышцы были расслаблены, и я наслаждался этим. Мне казалось, что даже задремал, когда услышал свой мобильный телефон. Открыв веки, заморгал, привыкая к свету в комнате. На плече тихо посапывала Милана, и я улыбнулся, смотря на нее. Вот на это готов был любоваться каждый день. Во сне она казалась совсем маленькой, моей малышкой, которой больше не было необходимости ни с кем сражаться. Но осталась одна проблема, которая создавала неприятное жжение внутри, – Александр. И я должен был с ней разобраться. Теперь все знаю и потребую у него, чтобы он отстал от Миланы. Хватит. Пора начать бороться за то, что тебе стало таким необходимым. За свою родственную душу, знающую о тебе больше, чем ты сам. Осторожно приподнявшись, передвинулся так, чтобы положить ее на подушку. Встав с постели, прикрыл ее одеялом, а она что-то пробормотала и улыбнулась.