Паутина любви... (СИ) - "Anyuta" - Страница 44

– Милан, – позвал я девушку в тихом холле. Ответа не было. Вошел в столовую, и там никого. – Дороти! – крикнул зло я. Что за фигня происходит? Домработница прибежала и удивленно, с долей страха, посмотрела на меня.

– Мистер Волков, мне сказали, что вас не будет, – заикаясь, произнесла она.

– Приехал. Где Милана? – задал я главный вопрос.

– Мисс Орлова уехала в десять утра с  Александром, сказала, что ее не будет до вечера, но она не уверена. «Что? А ну-ка повторите этот момент!» Ничего в голове не перекрутилось, а только злость с еще большей силой возросла, застилая весь разум. Потерянный олень, брошенный и избитый внутри. Сука! Похотливая сука!

– Свободна, – зло процедил я женщине, и она тут же испарилась. Все знали, что лучше меня не раздражать, когда я в таком состоянии. Но не Милана, она не представляла даже, что сейчас выкинула. Какого черта тут происходит?! Я достал телефон из джинсов и набрал её. Послышались долгие гудки, и вызов был сброшен. Я снова набрал ее, уже сжимая кулак от ярости.

– Добрый день, Антон. Что-то случилось? – ответил мне мужской голос.

– Дай ей трубку, – с ненавистью приказал я.

– Милана сейчас занята, принимает душ. Что-то передать? – Голос Александра был довольным и таким приторно-учтивым, что захотелось блевануть, хотя внутри меня все похолодело от действительности. Меня использовали как тампон, чтобы затем пойти развлекаться с другим! Ведь он принц, а я? Жалкий медвежонок, не годный ни на что! Желание разнести все к чертовой матери проснулось, контролю это не подчинялось.

– Антон, мне передать что-то Милане? А вот и она, – напомнил о себе собеседник и зажал динамик, но я все услышал. – Дорогая, тут твой будущий брат, по-моему, злой. – Трубка была передана этой суке.

– Антон, привет, – предательский радостный голос послышался в динамике.

– Привет? И как это понимать? Мы вчера переспали, а ты свалила со своим Александром?! Живо двигай домой, иначе прибью нахрен! – уже орал я.

– Тише-тише, малыш Антон, – рассмеялась Милана, а я ногой долбанул стул, что тот отлетел и вписался в стену. – я сейчас, – бросила она своему принцу. – Антон, что тебе непонятно? Да, перепихнулись, это называется одноразовый секс. Бывает со всеми, но не требует продолжения. Забыли и живем дальше, – равнодушно сообщила она мне. Воздуха перестало хватать, мышцы во всем теле заледенели, а комок в горле было невыносимо вытерпеть.

– Шлюха! Какая ты сука, Милана! – вопил я.

– Боже, Антон, с тобой все хорошо? Может, тебе принять успокоительные? – Она продолжала надо мной смеяться. Я окончил разговор, швырнув в стену телефон, который разлетелся на мелкие кусочки и шмякнулся на пол. Ненавижу эту тварь! Ненавижу! Как же это больно, что дышать стало сложно! Орать! Только раскрыть рот и орать, чтобы выпустить всех демонов из себя. Заметил на столе вазу с розами, подаренными этим ублюдком. Моя рука с размаху сбила ее, стекло полетело на пол и разбилось, как разбилось во мне что-то хрупкое. Меня трясло, пар шел из ушей, адреналин в крови играл с невероятной, разрушительной силой. Я опустился на пол и сжал руками голову. Хотелось реветь в голос от обиды. Ведь никогда не ощущал столько всего внутри, и это задело меня сильнее, чем должно было. Милана открыла дверь всем страхам внутри, и сейчас они атаковали меня. «Использован и брошен, как щенок на паперти», – билась мысль. Я расслышал свой скулеж и зажмурился. Паника, словно тиски, сжала мое сердце, замедлившее свой ход. Почему она? Почему так поступила? Да, ничего не обещали друг другу. Но… твою мать, должно быть «но». Не было. Ничего больше не осталось хорошего во мне, только монстр, живший так долго. Я сидел на месте и не мог пошевелиться. Все вокруг казалось каким-то другим, как и я сам. Когда это случилось? Что повлияло на это? Ей нравится быть шлюхой – пожалуйста! Но это так просто не сойдет ей с рук, я разрушу ее сказочный мир с этим ублюдком и тогда сам посмеюсь над ней, когда она будет реветь от своего клейма и прибежит ко мне, ища спасения. Не спасу, затяну глубже. Оба будем гореть в аду! Больше мне ничего не мешало пойти и напиться вдрызг, забыть свое имя. Меня мучило, просто разрывало на клочья чувство боли и ревности, жалости к самому себе. Она первая и она последняя, кто вызывал во мне такой ураган. Плохое, отвратительное предчувствие подтвердилось. Влюблен. Влюблен в потаскуху, унизившую меня. Это чувство разрослось с новой силой, заполнив меня целиком, остановив сердце на этом моменте, чтобы запомнить его и больше никогда не попасть в ее паутину.

26

Милана

«Так, собралась!» – приказав себе, стояла у входной двери нашего дома в половине одиннадцатого вечера. Я играла с Александром из последних сил и умений, только бы потянуть время и не показаться ему доступной. А разве не была такой? Так просто сдавшись под действием гормонов. Но ведь не отпустило, хотелось еще и еще. Пришлось вспоминать все, что Антон сделал мне, как я тогда себя ощущала, и это пересилило разрывавшие меня чувства. Судьба была на моей стороне, полностью приняв правила игры и помогая мне. И я ведь добилась своего. Не выставила себя влюбленной идиоткой и показала Антону, что он не поп мира. Но почему мне так страшно? «Боже, как он орал», – вспоминала я. Мне казалось, что он задушит меня через трубку. Но нельзя было дать ему понять, что я осталась наивной малышкой Миланой, что не спала, когда он прижался ко мне, и что мое сердце полностью преобразилось этой ночью. Оно стояло передо мной на коленях, моля не ехать с Александром на теннисный корт, не разрывать этих объятий. Но. Всегда было «но». И это только придало силы. Тогда где же они сейчас? Я осторожно открыла дверь и просунула сперва голову. Тишина. Вошла полностью и осталась стоять у входа, вдруг придется бежать.

– Дороти. – Мой дрожащий голос прошелся эхом по холлу. Через несколько минут послышались торопливые шаги, и мне навстречу из столовой бежала домработница.

– Мисс Орлова, наконец-то вы дома. А то я уже не знала, что думать.  – Лицо женщины было полно испуга и беспокойства.

– А что случилось? – медленно спросила я.

– Мистер Волков так сильно кричал, а затем разбил вазу с вашими цветами, сломал два стула, собрал вещи и уехал, – рассказала мне быстро собеседница. Два человека во мне ожили. Одна скакала на месте на такую реакцию, как больная идиотка, а другая билась головой о пол, желая найти смерть.

– Антон всегда был очень вспыльчивым, – попыталась улыбнуться я.

– Но я вижу его таким первый раз, – тяжело вздохнула Дороти.

– Так его нет дома? – уточнила я.

– Нет.

– А когда появится, не сказал? – допытывалась я.

– Мисс Орлово, я с ним не говорила, только ждала, когда он уйдет. – Она потупила взгляд, и мне стало ее жаль. Ведь это я была причиной такого гнева Антона.

– Ну и ладно. Я иду спать, и вам советую сделать то же самое. Если позвонит папа или Анжела, то я дома, для остальных меня нет, гуляю.  – Страх прошел, и только чертик внутри меня потирал руки в ожидании очередной пакости. – Хорошо. Доброй ночи, мисс Орлова. – Женщина кивнула, а я быстро поднялась к себе. Теперь, наученная своей рассеянностью, прежде, чем закрыть дверь, включила свет, осмотрелась и только потом заперлась, когда удостоверилась, что из шкафа не выпрыгнет маньяк – Антон и не прибьет меня. Постель так и была расправлена. Все осталось нетронутым с момента моего ухода, только не было Антона, улыбающегося чему-то во сне и сопящего на моей подушке. Да, больно от своих же действий. Но вариантов нет, я должна добиться от него признания. И пусть это будет не на бумаге, но прилюдно, чтобы он не забрал слова обратно или не рассмеялся мне в лицо, когда ему отвечу тем же. Хочу услышать эти слова. Безумно хочу. И я заставлю его их произнести. Полная решимости, легла спать, чтобы встретить проблемы следующего дня с новыми силами. Утро я провела спокойно и даже скучно. Александр был на работе, а затем сказал, что ему необходимо было уехать по делам. Папа спрашивал, как я провожу время. Подруги еще спали, и я ходила по дому, как потерянный щенок, пока к нам не приехала гостья, которую я точно не ожидала увидеть. Дороти переполошилась и влетела в мою спальню, пока я лежала на постели и плевала в потолок. Она сообщила, что приехала мама Ромы и желает поговорить именно со мной.