Не тревожь моё небо (СИ) - "Kiki25" - Страница 94

Когда мы оказываемся в квартире Александра, которая, к счастью, оказывается не такой мрачной, как мне изначально думалось, я ложусь с Кингом в одну постель с неподдельной лёгкостью и полным отсутствием каких-либо опасений, несмотря на то что на нём в данный момент есть одно лишь нижнее бельё. Чувствуя каждой клеточкой своего тела то, как крепко он прижимает меня к своей горячей груди, а затем целует в шею, я не могу удержаться и, пренебрегая своим изнемождённым состоянием, разворачиваюсь к нему лицом и целую с неистовым вожделением. Оказавшись на Александре, я впиваюсь в его губы так, будто не прикасалась к нему в течении долгих лет. Потому как на нём нет ничего, кроме боксеров, я беспрепятственно поглаживаю руками его торс, изредка и всего на секунду спускаюсь чуть ниже. В ответ он также ласкает моё тело, которое прикрыто лишь тонкой тканью ночной сорочки. Александр властно сжимает мои ягодицы, но порой я позволяю ему касаться моей оголенной груди, тем самым будоража мне кровь. Однако всему блаженству приходит конец, ибо, стоит мне оторваться от его губ и провести языком по его шеи, как он всё прерывает и резко скидывает меня со своего тела. Стоит мне приземлиться на вторую половину кровати, как я смущённо на него смотрю, будучи в полном замешательстве, ибо я никак не думала, что сделанное мною вызовет в нём такое отвращение.

— И вот что мне сейчас делать со стояком, Нила? — он спрашивает, глядя пустым взглядом в потолок, на что я первым делом облегченно выдыхаю, а затем смотрю в зону его паховой области, отмечаю там некую активность.

— Ничем помочь не могу. Спокойной ночи, — я со смешком отвечаю, а после показательно разворачиваюсь к нему спиной и прикрываю глаза, дабы предпринять первые попытки заснуть. Но стоит мне услышать какое-то копошение, как я тут же открываю глаза, потому что куча непристойных домыслов проносится у меня в голове. — Ты что делаешь?

— Ну, раз ты не собираешься помогать мне с моей проблемой, я возьму всё в свои руки, — Александр беззастенчиво заявляет, когда встаёт с кровати и идёт в сторону ванной комнаты. — Не хочешь присоединиться? Там места на двоих хватит, — он спрашивает у меня с непристойной ухмылкой на лице, когда останавливается у двери, на что я показываю ему средний палец и обратно укладываюсь спать, при этом изумляясь его способности говорить такие вещи и совершенно не краснеть.

Комментарий к Глава XXI. А вот и я под Вашей дверью.

А вот и новая глава, которая немного задержалась (за что я прошу у Вас прощение). Она получилась действительно насыщенной на события, но мне она этим и нравится. Надеюсь, Вам нравится моя работа, и если она в самом деле пришлась Вам по душе, то, пожалуйста, ставьте «палец вверх». Это многое будет для меня значить.

========== Глава XXII. Голубые ботинки проложили начало. ==========

Время, проведённое с Александром в Лондоне, я едва ли могу сравнить с тем, когда мы виделись в школе на каждой перемене или же несколько раз в неделю гуляли где-то в городе. Сейчас всё иначе, ибо мы практически всё время вдвоём. Мы вместе засыпаем и просыпаемся, завтракаем и ужинаем, смотрим фильмы и гуляем по городу. Лишь когда Кингу необходимо присутствовать в офисе вместе со своим отцом, мы порознь. Но он уезжает так рано и ненадолго, что порой он успевает вернуться в квартиру до того, как я просыпаюсь. И это абсолютно нас не утомляет. Даже наоборот. Мне совсем не хочется так скоро возвращаться в Нью-Йорк, в котором мы будем видеться так мало и под надзором Ричарда, который даже сейчас, будучи в нескольких тысяч миль от нас, умудряется прерывать нас телефонными звонками на самом интересном. Разумеется, что до чего-то более развратного, чем фривольных прикосновений и сладострастных поцелуев у нас дело не доходит, ибо Кинг чётко дал мне понять, что не прикоснется ко мне до тех пор, пока я сама не скажу, что готова к подобному. И он действительно держит своё обещание, ведь за всё время он ни разу не дал мне и повода, чтобы поставить под сомнения его слова.

Когда неделя неумолимо быстро подходит к концу, и до нашего рейса в Нью-Йорк остаётся всего лишь день, мы решаем прогуляться по городу до самого вечера. Но, поскольку в середине дня начинается сильнейший ливень, нам приходится поменять наши планы. Укрывшись в первом встречном кафе от дождя, дабы пообедать, мы с Александром неожиданно заговариваем о том, что мы не знаем друг о друге абсолютно ничего посредственного. Поэтому мы решаем незамедлительно исправить это, почему и рассказываем друг другу нечто важное, что ранее не было сказано друг другу. Таким образом Кинг узнаёт, что в пятнадцатилетнем возрасте на протяжении полугода я курила, а я в свою очередь о том, что Александр в детстве имел проблемы с весом, что ошеломляет меня. Кто бы мог подумать, что безупречный Александр Кинг был толстячком в юном возрасте?

— Ну пожалуйста, покажи мне, — я с нескрываемой мольбой в голосе упрашиваю парня, когда тянусь за телефоном, на котором имеется фотография десятилетнего Кинга, вес которого тогда переваливал за сто десять фунтов. — Ты был похож на тефтельку с ножками, — я с улыбкой отмечаю, когда парень всё же со стыдливой гримасой на лице позволяет мне посмотреть на неё. Жаль, что он ни при каких условиях не соглашается поделиться со мной фотографией, на которой он в одних плавках стоит у берега моря с такой забавной недовольной физиономией. Что ж, теперь это станет моим главным наваждением — заполучить этот снимок любой ценой, ведь это будет идеальным компроматом на него.

— Что насчёт тебя? Я жду не менее шокирующую правду, — он говорит, пряча телефон, а я пожимаю плечами, ибо в голову абсолютно ничего забавного или скандального не приходит. Подобных компрометирующих материалов на меня нет, а рассказывать больше нечего, почему я молчу. — Хмм… Тогда я спрошу тебя о том, что давно хотел узнать. Ты ведь так часто отвергала меня, но при этом глазки мне строила и на поцелуи отвечала, поэтому я хочу знать. Когда ты в меня, в конце концов, влюбилась? — он делает это невероятно самоуверенное заявление, которое я бы оспорила, однако его вопрос ставит меня в столь неловкое и щекотливое положение, что я едва ли не краснею, ибо подобные расспросы попросту не могут не смутить меня.

— А может тебя другой вопрос интересует?.. — я после секундного колебания протягиваю, ведь это отнюдь не лёгкий вопрос. Потому как долгое время я не признавала как свои чувства, так и чувства Кинга ко мне, мне сложно дать ему ответ. Но он настаивает, поэтому мне, в конце концов, приходится собраться с мыслями и с сердечным содроганием ответить. — Ты сразу мне понравился, когда я впервые увидела тебя в коридоре школы с Брайаном. Но ты вёл себя так надменно и заносчиво со всеми, что по итогу начал меня бесить.

— Это не ответ, Нила, — он с нетерпением напирает, поскольку я на время замолкаю. Но я по лицу его вижу, что ему льстит тот факт, что он мне сразу приглянулся. Уверена, не будь он таким красивым и притягательным, то после нашего первого такого неудачного поцелуя я бы всем сердцем его возненавидела и возможно даже из вредности обратилась в полицию за домогательства с его стороны. Как-никак, он поступил просто ужасно в тот день. Но поскольку к тому времени внешне он меня так сильно привлекал, за подобную гнусность я его всего лишь ударила. — Так когда? Не строй ты из себя недоступную крепость, когда бы ты ответила мне взаимностью? — он с ухмылкой спрашивает, за что я, как результат, бью его ногой под столом. Однако я всё же честно отвечаю на его вопрос:

— Когда мы разговорили на пляже во время осенних каникул. Ты тогда был очень милым со мной.

— Ты имеешь ввиду тот момент, когда ты залепила мне пощечину и сказала, что если я ещё хоть раз к тебе прикоснусь, то ты мне врежешь? Изумительная логика, Нила. Мне просто интересно, чтобы бы ты делала, если бы я не продолжил тебя добиваться? — он спрашивает, не забывая при этом смотреть на меня с очевидной насмешкой в глазах, почему я моментально отвожу взгляд в сторону, ведь он подловил меня на том, что я отказывала ему, вопреки тому что у меня уже были к нему чувства.