Безумные (СИ) - "Anyuta" - Страница 27

— Вы еще здесь? То есть, ты …

— Ага. — Что будем делать? Останемся здесь или спрячемся?

— А ты хочешь играть в прятки? Если так, то надо идти в коридор, там «по-своему» весело.

— Боже упаси! Мы здесь не за весельем.

— А зачем вы вообще сюда пришли?

— А вы? Ты, — тут же исправляется она.

— Хотела потанцевать и немного развеяться, — честно отвечаю я. А еще, быть может, (если мне хватит смелости, в чем я сильно сомневаюсь), попробовать сыграть в одну игру. Что-то ведь в них находят все эти люди. — А вы?

— На разведку, — сухо отвечает Рейчел, продолжая держаться за мое предплечье.

Свет постепенно включается. На танцполе осталось человек пятнадцать, остальные, как будто, испарились. Около бара несколько мужчин, девушки стоят в сторонке у стены, а бармены, как ни в чем не бывало, смешивают напитки.

Опускаю глаза на рыжеволосую Рейчел. Личико у нее круглое, глаза большие. Она таращится на меня, приоткрывает рот и устало вздыхает. Потом оглядывает зал в поисках подруги. Я делаю тоже самое. Ни Илоны, ни Драко не нахожу.

— Пойдем к бару и выпьем чегонибудь? Нас обеих кинули подруги, — хмыкаю я. Теперь-то знаю, что в коридоре сейчас играют в прятки, поэтому там я пока не намеренна появляться. Здесь в зале, как-никак, безопаснее, и от того спокойнее.

— Хорошо, — согласно кивает Рейчел. Она следует за мной, точно хвостик. Все время озирается, с опаской поглядывает на незнакомцев и поправляет темно-синий пиджак, словно боится, что оголится грудь. Мы залазим на высокие стулья, и я спрашиваю её, что она будет пить. — Мм… Ну, коктейль…

— Какой? — улыбаюсь я. — Мы с подругой пили «Лонг-Айленд», но я бы попробовала что-нибудь другое.

Бармен в белой майке и маске наклоняется к нам, и мой взгляд предательски останавливается на его играющих мышцах. Он предлагает нам «Голубые Гавайи», я, не задумываясь, киваю в ответ, а Рейчел только глухо протягивает «угу-у-у».

— Вот это да! — ахает она, когда парень отворачивается от нас. Слежу за её взглядом и понимаю, что моя новая знакомая (так же как и я, собственно), заворожена играющими мышцами крепкого мужского тела. — Как думаешь, сколько ему?

— Достаточно, чтобы сводить с ума молодых девушек одними только бицепсами, — улыбаюсь я. — А с кем ушла твоя подруга?

— О-о-ой! — закатывает она глаза, резко завершив наблюдение за барменом. — С Крисом. Он в прошлый раз просто угостил нас коктейлями, а Мила уже вся потекла. Прости за выражение.

— Мила? Её так на самом деле зовут? Рейчел прикусывает нижнюю губу и напряженно вздыхает. — Да успокойся ты, — улыбаюсь я, поправив цепочку от сумочки на плече. Неужели она думает, что я залезу на сцену и в микрофон объявлю о нарушении правил? — Забыли. Значит, она променяла тебя на парня.

— Ага, что-то типа того. Если он узнает её, страшно подумать, что будет!

— Ваши коктейли, — подмигивает нам бармен. — За счет заведения.

Мы благодарим его, и как только парень подходит к другим гостям, Рейчел тихонько, но протяжно вздыхает, лаская крепкое тело девичьим взглядом. Пробуем ярко-голубой напиток и остаемся довольны. С улыбкой киваем друг другу, типа «да-да, вкусненький!» и пару минут молчим, пока я не вспоминаю, на чем именно прервался наш разговор.

— Погоди, так Моника знакома с этим Крисом? То есть, — усмехаюсь я, путаясь в собственных мыслях, — она знает его здесь, или за пределами клуба?

— Мм… — Рейчел мнется. Кривит губы, кусает их, вертит фужер на стойке. — Ну, как бы, да…

Я смеюсь, откинув волосы за спину:

— Если ты думаешь, что я какаянибудь тайная шпионка, что следит за соблюдением дурацких правил и готова выгнать каждого, кто нарушит хоть одно — ты ужасного обо мне мнения! Я так же, как и вы, новенькая, и мне необходимы единомышленники.

На её губах появляется легкая улыбка, и я чувствую, что мне удалось отыскать нужный ключик.

— Моника знает этого Криса уже много лет. Он друг её старшего брата. Я ей говорила, что от него нужно держаться подальше, ведь он в любую минуту может узнать её, а она отказывается слушать меня. Ей здесь вообще запрещено находиться, иначе… Будет катастрофа.

— Она что, влюблена в этого Криса?

Рейчел делает несколько глотков и пожимает плечами.

— Она все отрицает. Раньше ничего такого не было, ей ведь вообще запрещено встречаться с кем-либо. Братец у нее — сущий кошмар. Но после прошлой вечеринки моя подруга сама не своя. Как будто страх потеряла, понимаешь? Сидит на уроках и пялится в одну точку, улыбается, мечтает… Я её зову, зову, а она такая «А?

Что? Ты со мной говоришь?»

Пока Рейчел без умолку говорит о своей подруге, «Голубые Гавайи» в её бокале постепенно исчезают. Она тараторит, как старая печатная машинка, и даже громкая музыка, кажется, не способна поглотить эти безостановочные звуки.

— …а у меня даже не спросила, надо ли мне оно все вообще, понимаешь? Я может, дома хотела поваляться, фильм посмотреть с Эштоном Кутчером, вместо того, чтобы тайком пробираться в клуб её брата-диктатора!

— Погоди, погоди, — вдруг обрываю я, внимательно вглядевшись в её расслабленные глаза, — что значит «сидит на уроках и пялится в одну точку»?

— Ну, найдет пылинку в пространстве и пялится на нее, не видя больше никого вокруг. Ой, а можно повторить этот коктейль? — с игривой улыбкой спрашивает она бармена, что тут же кивает ей в ответ. — Спасибо! Он такой милый, правда?

— Сколько тебе лет?

Рейчел часто моргает.

— Ты школьница?!

— Тс-с-с! — шепчет она, хотя ни меня ни её из-за музыки никто не услышит. — Поверь, это еще мелочь, по сравнению с тем, что…

— Ты школьница! — ахаю я, взглянув на пустой бокал. — Я только что напоила тебя алкогольным коктейлем. Сколько тебе? Шестнадцать?

— Почти восемнадцать, — буркает она, доставая из сумочки несколько бумажных купюр. — Я присматриваю за подругой. А что мне было делать, когда она собралась проникнуть сюда? Оставить одну?

— У меня такое чувство, что я стою на улице, а в меня беспрерывно швыряют огромные и холодные снежки! — восклицаю я, таращась на Рейчел. Начинаю медленно перечислять: — Школьницы проникли на закрытую вечеринку для взрослых, танцуют, пьют алкогольные коктейли и влюбляются в каких-то Крисов, с которыми знакомы много лет, а если обо всем узнает брат-диктатор, то будет катастрофа… Я ничего не упустила?

Рейчел хмыкает. «Голубые Гавайи» лишили её каких-либо опасений.

— Ну, только то, что этот клуб принадлежит брату-диктатору и его другу. Тому самому Крису.

У меня дергается левый глаз, когда бармен ставит перед школьницей второй коктейль и отказывается брать деньги, сказав густым голосом, что этот бокал исключительно от него.

— И что же прикажешь теперь мне делать со всей этой информацией?

— Жить дальше, — пожимает она плечами. — Если из-за моей подруги-курицы нас все-таки узнают, я ни за что не расскажу, что одна девушка в черной маске знала обо всей нашей тайной операции! Ну, за знакомство! — подмигивает она мне, подняв свой бокал. Делает несколько глотков, а потом кривится. — Фу, второй уже не так приятен.

— А зачем вы вообще пошли сюда? И как смогли, ведь тут вход по карточкам…

— «Золотые билеты»! — усмехается Рейчел, закатив глаза. — Моника стащила один у брата. Он у нее кошмарный диктатор! Она часто пишет про него в своем блоге и поверь, это просто жуть какой он противный, упертый и несносный человек! Он запрещает ей гулять с парнями, как-то раз она две недели сидела дома, потому что в компании, с которой мы пошли в кино, были мальчики! Представляешь? Типа, она его не предупредила об этом. Если он узнает, что она проникла сюда, убьет её, однозначно.

И меня тоже, если узнает, что я знала, что его сестра веселилась здесь… Запутанный комок моих мыслей толкает прочь незнакомый парень в зеленой маске с ярко-красным пером. На нем белоснежная рубашка с закатанными рукавами и несколькими расстегнутыми пуговицами, приоткрывающими идеально гладкую кожу груди. Ни одно волоска! Удушающий аромат крепкого парфюма разъедает ноздри и мне приходится немного отпрянуть, чтобы вовсе не задохнуться.