Безумные (СИ) - "Anyuta" - Страница 18

— А что тебе приглянулось?

— Мне уже все равно, выбирайте сами, — буркает Даня, вертя в руках свой сотовый.

— Гляди, наш педант превращается в нормального человека! — веселится Кирилл. — Как это, тебе все равно? Это же барная стойка! Мать её, барная стойка! Когда клубом занимались, ты всю плешь проел нам, а теперь тебе все равно? ВСЕ РАВНО? Друг, с тобой что-то не так.

— Задрал. Ты можешь хоть что-то нормальное сказать?

— Ладно. Ладно. По-моему, все варианты одинаковые. Там есть черный, тут есть черный, — перечисляет Кирилл, пролистывая изображения на ноутбуке. — Здесь лампы квадратные и тут лампы квадратные. Здесь какой-то папоротник и тут тоже самое. Да я бы и сам такие проекты делал! Макс, а ты что скажешь?

Полная хрень, вот что.

— Однотипно, — отвечаю я, с улыбкой кивнув Дане. — Нет динамики, понимаешь? Вообще все на какой-то древний клубешник похоже. Гляди, здесь у входа за этой жуткой черной шторкой будут толпиться девочки, которым еще восемнадцати нет. Это ведь мужской кабак!

— А что же вы раньше то молчали? — на выдохе спрашивает Даня, устало оглядев нас. — Если вам изначально не по душе работа Маши была, какого хрена мы тогда месяц от нее все требуем и требуем новые варианты?

— Лично я ничего не требовал, — говорит Кирилл и поднимает ладони.

— Слушайте, мы планировали открыть кабак через четыре месяца, а теперь из-за ваших капризов, мы получим большой и жирный х…

— Да брось! — отмахивается Кирилл, повернув к нему ноутбук. — Нам то нужен всего-навсего новый дизайнер, а их в городе полно.

— Правда? Креативного, с хорошими рекомендациями и не обремененного другой работой? — уточняет Даня, складывая все свои записи в ящик стола. — Что ж, удачи, друг!

— Да ладно тебе, Дань, найдем мы другого профессионала, — подключаюсь я, — сделаем крутой ремонт и вовремя откроемся.

— Динамики им не хватает, — бубнит он, захлопнув крышку ноутбука. — Скоро техника вся придет, а у нас до сих пор голые стены.

Мы с Даней учились в одной школе, только в параллельных классах. Наши мамы руководили родительским комитетом, постоянно собирали деньги на подарки, организовывали всякие утренники, в общем, так и подружились. С Кириллом же нас объединил клуб по рукопашному бою, куда я ходил с семнадцати лет. За эти годы многое изменилось в моей жизни, но эти два человека по-прежнему остаются теми добрыми и готовыми на все парнями, с которыми меня свела когда-то судьба. Не знаю, в курсе ли они, как много наша дружба значит для меня. Не хочу показаться сентиментальным, но я чертовски дорожу этими ребятами.

Спустя двадцать минут наше обсуждение за круглым столом наконец, подходит к концу. Кирилл уверенно заявляет, что сможет найти самого креативного дизайнера в городе, а если вдруг что-то пойдет не так, он купит Дане целый ящик элитного виски. Завожу машину с пульта и набрасываю кожаную куртку, пока парни обсуждают размер кладовой для расходных материалов. Спасибо, Господи, что меня это не касается, иначе после вечных споров с Даней у меня бы постоянно раскалывалась голова, и я бы точно пристрастился к обезболивающим таблеткам. Мое дело — закупка материалов для ремонта и оборудования; я мотаюсь по городу в поисках нужных деталей, предметов и болтиков, слежу за рабочими, выполняю все, что скажет дизайнер, а когда ремонт заканчивается и двери наших заведений открываются перед гостями, я устраняю возникшие при эксплуатации неполадки. В клубе что-то случается раз десять за месяц.

Хватаю свой телефон, что оставался лежать на столе и снова, раз в пятидесятый за эти дни, открываю иконку «Сообщения». Под всеми моими безответными смс-ками стоит отчет о прочтении.

— Тебя что, тоже девчонка бросила? — хмыкает Кирилл, наблюдая за мной. — Глаз с телефона не спускаешь.

— Мила надулась, как обычно. — То есть, не как обычно. В тот вечер, когда я подвез её к дому одноклассницы, с ней произошло что-то странное. Прежде, я никогда не видел сестру такой обозленной. До сих пор из головы не выходит. — Отказывается разговаривать со мной.

— И что же ты натворил на сей раз? — интересуется Даня.

— Как можно обижать младшенькую? — с деланным осуждением присоединяется Кирилл. — Не будь ты её братом, я бы тебе навалял! –

Она бы только обрадовалась, поверь, — усмехаюсь я, заблокировав экран. — Недавно сказала нечто подобное.

— У тебя поэтому-то девушки нет, да? — улыбается Даня. — Мила со своими истериками высасывает всю энергию?

О, мой бог, очнулись, наконец, вредность и издевка.

— Представь, у него таких две будет: сестра и девушка. А если еще они объединятся, — Кирилл переводит на меня веселый взгляд, — у-у-у, я не завидую тебе, брат.

Оставив их бессмысленную беседу без комментариев, сухо прощаюсь и спускаюсь по лестнице на первый этаж. Днем наш клуб выглядит иначе. Безжизненный и пустой, как заброшенное здание на окраине города, куда мы в детстве с друзьями приходили играть. Ни разговоров, ни танцев — угнетающая тишина, да и только.

У выхода меня нагоняет Кирилл и пихает в плечо. Мила говорит, что мы с ним очень похожи, хотя я вообще не понимаю, что у нас может быть общего, помимо темного цвета волос. У меня лицо колючее, а у Кирилла гладкое как попка младенца. Мои глаза почти черные, а у него серые, как сухой летний асфальт.

— Куда едешь? — спрашивает он, застегивая коричневую кожанку.

— За подарком?

— За каким подарком?

— Ну, мелкой, — уточняет он, достав сигареты. — Составишь компанию?

Мы заходим в курилку у самого входа. Кирилл протягивает мне темную пачку, и я достаю сигарету, нащупывая в кармане куртки зажигалку.

— В чем провинился то? Затягиваюсь и не спеша выдыхаю густой дым.

— Она меня с ума сведет своими «хочу кучерявые волосы, хочу короткие волосы, хочу татуировку, хочу в клуб».

Кирилл улыбается и слабо пожимает плечами, словно ничего сверхъестественного я не сказал.

— Она ведь девушка, чего ты хочешь от нее. Да и вполне себе нормальные вещи просит. И с возрастом, кстати, они не меняются. Это я по своей маме сужу.

— Вряд ли Алла Степановна выклянчивает у тебя золотой билет.

Снова затягиваюсь и разминаю ладонью шею. Кирилл упирается рукой о широкий подоконник и удивленно таращится на меня.

— Мила про золотые билеты знает? — хлопает он глазами. — Ты же говорил, что она нашла у тебя маску в комоде и ты наврал ей в три короба, разве нет?

— Это я вам солгал, а ей пришлось сказать правду. Не всю, конечно. — Выдерживаю на себе укоризненный взгляд друга и спокойно объясняю: — Она решила, что я любитель каких-то страшных ролевых игр. Привожу несчастных девчонок домой и делаю с ними что-то не очень хорошее.

— И все из-за какой-то маски?!

Продолжительно киваю:

— У Милы воображение богатое. Короче, чтобы моя родная сестра не считала меня каким-нибудь озабоченным маньяком, а поверь, судя по её кривившемуся выражению лица в тот момент, она действительно так думала, я сказал, что эта маска для закрытых субботних вечеринок. Мол, дресс-код такой.

— Ладно, а при чем здесь билеты?

— Она сама их нашла, — отвечаю я, затянувшись сигаретой.

— Какого черта, Макс? Она у тебя что, рыщет по ящикам? Или ты все на обеденном столе хранишь?

— Они лежали под маской. Те несколько штук, которые Даня дал мне полгода назад. Я ведь не раздаю билеты, этим вы занимаетесь.

Точнее, я не раздавал их до прошлой субботы.

— Значит, это мы с Даней виноваты, что твоя сестра нашла их? — Ну, в какой-то степени да! Я же им твердил, что эти карточки мне даром не нужны, пусть кто хочет, тот и приходит. Я не собирался никого конкретно звать туда. А этим двоим вздумалось разработать особые пригласительные и вручать их только тем, кто произвел на них приятное впечатление. — И что ты сказал ей?

— Гляди, твой брат — миллионер, у него куча золотых карточек! — иронизирую я. С заметным раздражением Кирилл тушит сигарету и оставляет её в стеклянной пепельнице. Если в Дане включается педант, стоит нам только заговорить с ним о работе, то Кирилл превращается в щепетильного ворчуна, когда дело доходит до соблюдения правил на закрытой вечеринке. Как будто это настолько глобальный проект, что одна маленькая ошибка может стоить жизни половине человечества всей Земли. — Поскольку мне не хотелось выглядеть в глазах родной сестры все тем же озабоченным типом, я сказал ей правду. Что это — золотые билеты, которые мы раздаем друзьям и понравившимся девушкам.