Девственница (СИ) - Ангелос Амира - Страница 13

— Итак, наш последний лот, самый необычный, и самый как мне кажется дорогой. Вадим пожалуйста…

Почему он произнес имя моего спутника? Изумленно смотрю на Вадима, голова кружится все сильнее, не могу понять, что происходит. Мой спутник наоборот, ничуть не удивлен… Он поднимается, протягивает мне руку.

— Вставай, Вилена, твой выход.

— Что? Что происходит? — выдавливаю шепотом, мой мозг отказывается соображать, меня захлестывает паника. Почему Вадим называет моё имя, хотя обещал этого не делать? Громко, вслух, чтобы все расслышали… И на нас смотрят, все внимание гостей приковано теперь к нам двоим… Вадим продолжает настойчиво смотреть на меня, протягивая руку, и мне ничего не остаётся, как протянуть свою. Хотя хочется сделать обратное, оттолкнуть, Он ведёт меня к сцене, но даже в этот момент я все еще не понимаю, что происходит. Даже когда я оказываюсь на сцене. Одна. Потому что Вадим отходит в сторону.

— Дамы и господа, — громко объявляет распорядитель аукциона. — Вы приобрели все, что было в этом особняке. А теперь вы можете приобрести этот дом. Самая дорогая и ценная покупка, отличное вложение капитала. И самое главное, в довершение — удивительный бонус, который мы подготовили для вас. Наследница этого дома, Вилена Шахова, собственной персоной идёт в комплекте с домом.

На меня находит какой-то безумный ступор. Хочу закричать, послать ведущего и всех этих пялящихся на меня мужчин к черту, но не могу выдавить ни звука. Открываю и закрываю рот как рыба, выброшенная на берег… Вдруг рядом оказывается Вадим, его рука стискивает моё запястье так сильно, что я вскрикиваю от боли. По гостиной проносится шум, все обсуждают произошедшее. По всей видимости для всех, ну или по крайней мере для многих это сюрприз. Никто не ожидал подобного, но я вижу глаза, нацеленные на меня, оценивающие, жадные… Моя кожа горит от этих взглядов, таких разных. В некоторых преобладает ненависть, в других похоть. Хочется обхватить себя руками, закрыться от них, убежать. Я так и сделаю, я знаю, что сейчас соберусь, заставлю себя выйти из оцепенения и пошлю все это к черту. В этот момент Вадим наклоняется к моему уху.

— Подумай о Насте, — шепчет угрожающе. — Пока ты здесь, мои люди находится возле дома бабки, что приютила вас. Так что твой ребенок в моих руках. Ты же хочешь увидеть девочку живой?

— Зачем тебе это? — спрашиваю слабым голосом. Меня охватывает ужас. Боже, вот что я снова вляпалась?

— Ответ прост, банален. Деньги, дорогуша. Кое-кто очень сильно пожелал увидеть этот спектакль.

— Вика… Она тоже… в деле?

— Ммм, скажем так, ты задаешь слишком много вопросов. Доиграй до конца, немного осталось. Будь послушной девочкой, ведь выбора у тебя все равно нет. Ты же захочешь увидеть Настю?

— Да… умоляю, ничего не делай дочке…

— Тебе надо лишь постоять немного на сцене, Вилена. Придется, мне жаль. Твой отец слишком много задолжал этим людям. Они жаждут крови. Ну или по крайней мере — хлеба и зрелищ. Придется тебе заплатить по долгам своего родителя. Попробуешь устроить скандал, живой отсюда не выйдешь. Испортишь мне задуманное представление — никогда не увидишь свою дочь… Итак, давай же насладимся игрой.

Вадим отходит от меня, оставляя одну на импровизированной сцене, куда только что выносились картины и статуэтки. Не знаю как ноги держат меня, мысленно я уже миллион раз упала в обморок, и миллион раз послала грубо, матом, всю эту компанию, которая продолжает разглядывать меня. Начинаются ставки. Продолжаю лихорадочно думать, на кого работает Вадим. Как же больно допустить мысль, что все это устроил Валиев! Но он ставок не делает, хотя они сыплются со всех сторон, мужчины входят в раж, аж слюной брызжут, их глаза горят алчно, меня передергивает от их взглядов. Даже пузатый, пришедший сюда с молоденькой любовницей, включился в игру.

Как же невыносимо переживать все это. Что дальше? Ну купят меня, вместе с домом, но это же смешно! Я живой человек, а в нашей стране запрещено рабство… Безумно наивные мысли, позже, совсем скоро мне предстоит это понять и еще раз больно разбиться о реальность. Сколько таких вот ударов я уже пережила? Думала, что меня уже ничто не удивит. Людская подлость, алчность, жестокость. Я варилась в этой адской смеси с самого детства…

Я не вслушиваюсь в суммы, они ускользают от моего сознания. Стараюсь не смотреть на гостей, меня выворачивает от отвращения, но неожиданно мой взгляд все же падает… на Тагира… Неосознанно… Задерживаюсь на черных волосах, широких плечах в изысканном черном костюме. Он держит в руках стакан с янтарной жидкостью, а сидящая рядом пожилая женщина что-то шепчет ему на ухо. Уголки его губ растягиваются в улыбке…

Он смеется над происходящим? Радуется моему унижению? Как же больно, черт, вот уж правда словно каленым железом сердце прижигают… Сжимаю кулаки, впиваюсь ногтями в тыльную сторону ладони. Только не заплакать, только не это. Иначе унижение будет полным…

По другую сторону от Тагира сидит крупный мужчина лет пятидесяти, дымя сигарой. Валиев вдруг отвечает на мой взгляд, сейчас его лицо вижу сквозь завесу дыма, и на секунду мне кажется, что он словно ощупывает меня своими внимательными, цепкими черными глазами. Хотя, конечно же, это полнейшая иллюзия. Валиев выглядит холодным и отстраненным. Мужчина с сигарой делает ставки активно, но равнодушно. У него неприятное, грубое, словно высеченное из камня лицо. Он похож на садиста. По крайней мере внешне. Если он попытается принудить меня к чему-то… если конечно выиграет этот аукцион…

Можно подняться на третий этаж особняка. Я знаю выход на крышу. Успеть добежать… и спрыгнуть. Мне кажется, я уже не жива. Так что… больно не будет.

Вздрагиваю от суицидальных мыслей. Как же Настя? Что я за мать такая? Но… разве могу теперь быть матерью, когда из меня вещь сделали? Я так долго боролась, но любым силам приходит конец.

Когда слышу голос Валиева, называющий ставку, кажется, что сердце разорвется от боли. Внутри нарастает паника, заставляя сердце биться все сильнее. Пульс зачастил. Я не должна думать об этом, нельзя позволить воспоминаниям ослабить меня. Не сейчас, когда необходимо быть очень сильной.

Почти тридцать минут прошло… Мой взгляд теперь прикован к часам напротив, я гипнотизирую их, мечтая вернуться, как в волшебной сказке Шварца, на сутки назад. Дать себе шанс на ошибку, на выбор другого пути. Ругаю себя последними словами обзываю наивной идиоткой. Потому что мне не должно быть больно! Этот человек больше всех остальных, находящихся в этой комнате, имеет ко мне претензию. И похоже, собирается предъявить. Теперь мои мольбы не только о том, чтобы все это оказалось страшным сном. Я готова на любое развитие событий, но только бы судьба не столкнула меня с Тагиром… Но похоже, моя карма настигла меня.

Я не слышала сколько предложил Валиев, не следила за цифрами. После того как его ставка прозвучала, глубоким низким голосом, больше ни единой… Воцарилась тишина. Либо сумма запредельная, либо его авторитет?



На какое-то время я лишилась слуха, да и зрения практически — перед глазами все плыло. Я словно отключилась от реальности, закрылась в неком вакууме. Кажется, ужасный аукцион закончился, меня кто-то взял под руку и повел куда-то. Вглядевшись, понимаю, что это ведущий. Он заводит меня в гостиную поменьше, на втором этаже. Опускаю глаза и смотрю на мягкий пушистый ковер, на котором играла ребенком. Глаза начинает щипать.

— Я вас оставлю, — читаю скорее по губам, потому что в ушах продолжает шуметь слишком сильно.

— Что происходит? — хватаю этого мужчину за запястья, вцепляюсь, видимо, излишне сильно, он морщится от боли.

— Вам все объяснят.

— Это же шутка, да? Розыгрыш? Жестокое представление. Разве можно продать человека? Это ведь противозаконно!

— Простите… Это не я решаю.

— А кто? Валиев? — усмехаюсь горько. — Охранник моего отца? Смешно! Интересно, как он себе представляет, ну заплатил, за дом… Но зачем делать это дикое представление…