Возмездие (СИ) - Злобин Михаил - Страница 29

Дьявол, да что за сила сосредоточилась в моих руках?! Каковы ее границы и истинное предназначение?! Как и почему она вообще пришла в наш мир?! Впервые за прошедшие недели маска холода и безразличия надтреснула, давая пробиться наружу моему истинному страху. Словно бы во мне проснулся тот старый Сергей, не избитый жизнью, не умиравший на больничной кушетке, не гнущийся под тяжестью тысяч и тысяч смертных грехов.

И неизвестно, куда бы этот страх мог меня завести, если б следящие за обстановкой снаружи зомби не просигналили о приближении почти десятка черных фургонов с мигалками. Рассмотреть на них другие опознавательные знаки в темноте не удалось даже снайперам, прильнувшим к оптическим прицелам, но понять, кому они принадлежали, и так не составляло особого труда.

И в том, что это пожаловали именно по нашу душу, тоже подтвердилось достаточно быстро. Причину их визита я отыскал раньше, чем чужие автомобили проехали два квартала.

Оказалось, что запертые в промышленном рефрижераторе официанты и повара, которые жались к друг другу словно замерзающие пингвины, пытаясь согреться об соседей, не очень-то строго следовали строгому правилу, установленному владельцем ресторана. Я имею в виду запрет на использование мобильных телефонов на рабочем месте.

Хоть марионетки и достаточно тщательно проверили всех работников заведения, а один из мертвецов и вовсе безвылазно торчал в холодильнике вместе с ними, держа для устрашения пистолет наготове, какой-то ловкач все равно сумел отличиться.

Один из разносчиков блюд как-то умудрился скрытно вытащить телефон, запрятанный под тканью широкого напульсника на своем запястье, вслепую набрать сообщение своей девушке с коротким описанием ситуации, а потом отключить и снова незаметно убрать его.

Кстати, провернул он этот свой фокус еще до полуночи, почти сразу, как я увел персонал ресторана в укромное место. Однако же его подружка посчитала СМС-ку глупым приколом от своего парня, и принялась ему выговаривать все, что она думает о его умственных способностях. Но по прошествии нескольких часов, когда ее благоверный не только не ответил на эти яростные сообщения, но и не появился в сети ни в одном из своих приложений, она уже по-настоящему забила тревогу.

Когда марионетка нашел-таки спрятанный под белой манжетой мобильник и включил его, на трубку прилетел целый шквал СМС от его подруги, и тут уже общая картина произошедшего стала мне кристально ясна.

В очередной раз, поддавшись доводам гуманизма, я подставил самого себя под удар. Я ведь изначально колебался, стоит ли мне перебить всех в ресторане до единого, или оставить их в живых… почему не последовал первоначальному порыву? Что меня остановило? Черт его знает, но над этим определенно стоит задуматься…

Из фургонов, тем временем, начали выгружаться бойцы с нашивками на спинах, на которых в ярком свете фар удалость прочесть выведенное желтыми буквами лаконичное «АЛЬФА». И стоило одному из снайперов увидать эту опознавательную надпись, как мне по ментальной связи пришел… я бы назвал этот отклик тревожным, если б мертвецы умели испытывать такие чувства. Но все же факт был в том, что те покойники, которые были из числа ветеранов чеченских войн, очень хорошо были знакомы с обрушившимися на наши головы спецназовцами. Знали, что они из себя представляют, и очень боялись их при жизни. Этот страх не мог не оставить отпечатка на их личности, и был настолько глубоким, что частично перенесся и в посмертие.

Боевики четко осознавали, что эти люди в форме — лучшие из лучших, и что сами они вряд ли годятся им даже в подметки. Каждый такой боец — это штучный товар, бережно выпестованный десятками лучших наставников. В обучение и тренировку которого вложено бюджетных денег больше, чем в среднестатистический муниципальный детский сад. Эти воины проводили с автоматами в руках и разгрузками на плечах гораздо больше времени, чем замшелый офисный работник находился за компьютером.

И вот с этими детьми войны нам сейчас предстояло схлестнуться в неравном бою, в бою не на жизнь, а на смерть. Вот только мои солдаты уже мертвы, и терять им нечего, так что неравной эта схватка должна стать именно для спецназа…

Глядя на то, как Изменившиеся синхронно покидают залитый кровью ресторанный зал, что сейчас больше стал напоминать уголочек ада, я не мог не восхититься той хищной грацией, с которой они двигались. Не знаю, можно ли этим существам вообще как-нибудь противостоять, но очень хочу это проверить. Совершенно нежданно наступило время очередного эксперимента, который позволит мне лучше узнать самого себя…

— Альфа, ответь Авертину. Мы на первом этаже, пока группа не встретила сопротивления, поднимаемся выше.

— Принято, Авертин, действуйте по обстановке.

Несколько десятков человек в одинаковом обмундировании организованно и споро ворвались в распахнутые двери, и грамотно рассредоточились по помещению, занимая каждый свой сектор. Общаясь друг с другом жестами и изредка прибегая к разговорам по радиосвязи, они начали продвижение на второй этаж.

— Домовой, ответь Альфа! Доложите обстановку.

— Домовой на связи! На лестнице чисто, почти добрались до третьего этажа.

— Принято. Продолжайте движение.

Одна из шести групп в скором темпе пересекала десятки различных помещений и коридоров, тщательно прочесывая каждый закуток, но до сих пор так и не встретила ни единой живой души, словно все в этом здании давно вымерли.

— Не нравится мне это… — пробормотал боец, чье лицо было целиком скрыто за резиной противогаза. Их бойцы натянули, подчиняясь категоричному и ультимативному приказу руководства. Нарушителям этого нового правила грозили суровыми санкциями, вплоть до увольнения без единовременной денежной выплаты. — Такое ощущение, будто нас в ловушку заманивают.

— Отставить болтовню! Работаем молча!

Командир сразу же пресек нарушение дисциплины в боевой обстановке, и с болтуном никто не успел согласиться. Но это не значило, что остальные члены отряда не разделяли его точки зрения, просто вымуштрованные силовики не могли себе позволить подобной разговорчивости.

Спецназовцы начинали все сильнее нервничать, потому что, судя по тишине в общем канале, никто до сих пор не обнаружил противника. А это могло значить либо то, что из здания давно уже все убрались, либо что им приготовили здесь засаду. Кстати, первый вариант нисколько не умалял вероятности того, что тут устроили ловушку, напротив, даже немного увеличивал. Предположение же о том, что это просто ложный вызов, никому даже не приходило в голову.

И бойцы упорно двигались вперед, находясь в авангарде, оставляя ребятам из других групп, идущих следом, проверять и при необходимости зачищать мелкие помещения.

Судорожно тиская цевья верных автоматов Никонова, в простонародье просто «Абакан», спецназовцы были готовы открыть огонь на поражение в любого, кто покажется в поле их зрения.

Внезапно в одну секунду эфир взорвался сразу же полудесятком реплик.

— Есть контакт!

— Вижу цель!

— Группа, внимание!

А потом снова наступила напряженная тишина.

— Авертин, Домовой, Угрюмый, доложите обстановку! Кого вы видите?

— Э-э-э… у нас тут женщина плачущая. Больше никого.

— Подтверждаю, и у нас.

— Авертин, прием! Авертин?!

Но командир первой группы не отзывался на призывы руководящего спецоперацией.

— Авертин, твою мать, живо доклад!

Вместо ответа гнетущую тишину безлюдных коридоров потревожили звуки длинных автоматных очередей, приглушенных расстоянием и стенами. И только потом, спустя несколько мгновений, показавшихся вечностью, на закрытой волне, доступ к которой был только у командиров групп и командующего операцией, зазвучал почти истеричный голос Авертина.

— Группа в засаде! На нас бросилось… а, черт! Всего несколько человек напали со спины! Трое или четверо, мы не успели заметить точно! Безоружные, но быстрые! Они каким-то образом свалили наш арьергард! Сейчас отступаем к лифту!