Спящие. Чужая Игра (СИ) - Иванов Андрей Спартакович - Страница 6

Уходя в режим работы с кубом, постарался не выпасть из «реальности». Получилось. Проекция куба, работа с ним, но и то, что творится вокруг, тоже вижу. Только вот пошевелиться не могу.

«Выкройку» тех сапог, что уже однажды сделал, нашел сразу. И выкроить не пару, а именно левый, оказалось вполне просто. Странное это изготовление — по большей части ты даже не видишь того, что делаешь, просто ощущаешь. Так, словно все это тебе уже известно и нужно выбрать лишь что-то знакомое. Вот шкуры, вот массив образцов изделий. Можно покопаться и рассмотреть предметно, а можно просто «вспомнить» уже выбранный вариант и шкуры тут же покроют линии разметки. Исключение завершающая стадия — посмотреть-подтвердить. Все. Быстро. Просто. Есть, правда, еще опция — украшения. Ремешки там, шнуровка. Но это будет доступно позже, с наличием практики и количеством сделанных изделий. Это я тоже «знаю».

Мелькает мысль, — как же тут все просто! Вот бы нам так на Земле.

И тут же ее перебивает другая, не столь благодушная, — ну да, просто… вот только что сейчас тебя чуть не сожрал дикий зверь. Сунься я сюда один, тут без шансов. А уже через пяток минут, я сижу и, аки волшебник, точаю себе обувку одной лишь силой мысли.

Гребаный мир, гребаные пришельцы, но, черт подери, это становится интересным. И ведь не то, чтобы я с удовольствием сейчас не проснулся. Будь у меня такая возможность, сбежал бы из этого «сна», не задумываясь. Но! Какая-то часть сознания, все же с интересом наблюдает за происходящим — а как оно там дальше будет?

Переобулся все тем же «магическим» способом — одни сапоги убрал в куб, другие на себя же воплотил. Удобно, блин. И быстро. Если бы еще не опасности этого мира, да конечное количество жизней, как знать, может мне бы это и понравилось.

Вид с утеса открылся поистине величественный. Гора, на которой мы стояли, примыкала к такой же в череде огромного кряжа. А там, внизу, пушистым ковром зелени по распадку струилась речушка, пробегая рядом с небольшой деревенькой, и убегала в огромную, теряющуюся в дымке долину. Хотя это уже не долина, скорее, равнина неизвестного континента.

Деревенька располагалась от нас километрах в пяти. Впрочем, на глаз определять такие расстояния я не силён. Но видно ее было неплохо. Маленькие, словно игрушечные, домики, почти незаметные букашки — местные обитатели. Присмотрелся. Домиков тридцать-сорок, вряд ли больше. Сами дома не то, чтобы одинаковые, но стиль постройки у всех один — одноэтажные. Иногда это просто длинный прямоугольный короб с островерхой, двускатной крышей. Часто Г образные, иногда, две пристройки образовывали букву П.

Рассмотреть, чем занимался народ, не было никакой возможности. Но вот что бросилось в глаза — отсутствие вокруг деревни серьезного ограждения. И это при наличии таких вот зверюг, как хранг и те же волки. Еще один вопрос в нескончаемую копилку вопросов. Но ответы они там — внизу.

Остаток путешествия, слава богу, прошел без приключений. Осматривая окружающую природу, все больше убеждался, что преобладают тут травы, порой очень высокие, но травы. Даже одно такое растение попросил Петра срубить. Не скажу, что удалось это ему запросто, но ствол десятиметровой…хм…травинки, он срубил за несколько ударов. Внутри стебля плотная упругая масса. Ни о каких годичных кольцах тут речи нет. Трава!

Когда вышли на окраину местного леса, до первых строений осталось не больше сотни метров. Вот тогда мы и разглядели забор!

Да, он тут, оказывается, был. Но странный, не менее странный, чем весь этот мир. Через равные промежутки были вкопаны столбы, на которых виднелись глиняные таблички. Редкие поперечины между столбами не в счет. Что сквозь них, что через, пройти не проблема. Но вот таблички бросились в глаза. Небольшие, отсюда не совсем различимые, но ровные плошки из глины с какими-то знаками на них.

Мелькнула мысль, — или тут живность поголовно грамотная и правила соблюдает, или магия. Второе показалось предпочтительнее.

Сами домики отсюда уже рассмотреть было можно в подробностях. Простенькие, построенные из светло коричневого бруса, с крутыми двускатными крышами, покрытыми коричневыми от времени листьями. Огромными, надо сказать, листьями.

Лес, из которого была построена эта деревенька, рос тут же, на склоне предгорий. Мы, собственно, из него только что вышли. Очень «удобный», надо сказать, лес. Больше всего произрастающие в нем деревья напоминали пальмы. Но пальмы прямые, как мачтовые сосны! И стволы, как на подбор — и высота одинаковая, и толщина равная от комеля, до шапки огромных овальных листьев. Да и листья эти — прямо как на заказ. Вон, все крыши ими покрыты. Удобно.

И тут невольно возникал вопрос — это так создатели этого мира об аборигенах позаботились, или горит эта деревенька столь часто, что это, так сказать, производственная необходимость?

Двинулись. Почти сразу за околицей одного из дворов показалась голова девочки — совсем малявка, на голове «хвостик», но почему-то в штанишках. Впрочем, в таком возрасте хоть платье, хоть штаны, все едино. Скрывать там нечего.

Девочка что-то пискнула, и скоро рядом образовался еще один ребенок. Этот был без косички, но в простеньком платьице.

Когда же пара ребятишек скрылась в доме, и оттуда показались взрослые, то когнитивный диссонанс происходящего заставил Петра заржать. Ему хорошо, он спит, а мне вот пришлось давить смех в зародыше. Неудобно как-то.

А все потому, что хвостики были у мужика, две штуки. И то, что это мужчина, было понятно не только по штанам и отсутствию платья, просто его супруга обладала вполне себе заметной грудью, неплохо так угадывающейся под свободным сарафаном.

Получив локтем под ребро, Петр заткнулся, а мы медленно двинулись к самой околице, попутно рассматривая местных жителей.

В целом, они были похожи на людей. Руки, ноги, рост под два метра. Разве что лица их немного отличались от наших. Более выпуклые надбровные дуги, плоский, словно расплющенный, нос. Да, пожалуй, и все. Даже губы, может, и чуть более светлые, чем у нас, но очень похожие.

Когда до вышедшей к нам навстречу пары оставалось не больше двадцати шагов, я поднял руку с растопыренными пальцами, как знак отсутствия оружия и коварных намерений.

Мужик, было, дернулся повторить мой жест, но потом приложил ладонь к груди. — Приветствую вас, странники.

Голос мягкий, язык тот же, что и надписи в кубе. Все понятно, словно всю жизнь на нем общались.

— И мы вас, — на чистом русском произнес Петр и рванул навстречу паре. Но тут же был перехвачен Лерой и насильно помещен мне за спину.

Говорить на новом языке оказалось несколько труднее, чем понимать его. Я знал все слова, но вот подобрать их…. Однако в грязь лицом не ударил, и скоро мы уже общались на местном диалекте.

Каких-либо опасений у местных не было. Наоборот, они уже видели одного из наших, что остановился у опушки леса и, развернувшись, ушел. Более того, о прибытии странников предупреждал и местный чародей. По крайней мере, перевод слова «аркуш», был именно таким.

Кого могли видеть на опушке, сомневаться не приходилось, потому что случилось это как раз вчера. Вот только больше этот парень тут не появлялся, и куда он направился, местные не знали.

Мужичка звали Картош, его супругу Веркая, а пара ребятишек, что глазели на нас из-за забора, именовалась Сальнека и Перикс.

Но стоило мне начать задавать предметные вопросы по типу — что это за мир, как мы тут оказались, как Картош тут же замахал руками, — это вам к нашему главе деревни. Они, главы деревень-то, каждое пришествие странников записывают. Он-то вам все лучше объяснит.

Услышав это вот «каждое пришествие», я даже воспарял духом. Раз те вели записи, то, значит, и ответы на мои вопросы у них должны быть. Это вдохновляло.

Пока шли до центрального дома в деревне, видели еще нескольких жителей и их домашних животных. Хвостики, как выяснилось, носили все мужчины, причем у некоторых их было аж по три штуки. А вот живность удивила. Мало того, что тут были животные, похожие на небольших динозавров, причем не только четырехлапых, но и вполне себе двуногих, так вместо привычной птицы во дорах ползали упитанные такие насекомые. Не гусеницы, однозначно, скорее, броненосцы с фасеточными глазами.