Садовник (СИ) - Гавриленко Василий Дмитриевич - Страница 6

Детина рухнул на пол. Тут же поезд ворвался на станцию и остановился, двери вагона распахнулись.

Я стоял над нокаутированным соперником, с трудом веря в то, что мне удалось вырубить этого здоровяка. Но медлить было нельзя. Вцепившись в руки застонавшего оппонента, я вытащил его из поезда. Двери закрылись, состав отошел от платформы.

Блащиковски быстро приходил в себя. Нельзя было допустить, чтобы он снова кинулся на меня. Сняв галстук, я крепко-накрепко связал его руки за спиной.

Блащиковски, кажется, полностью очухался.

- А ну-ка, поднимайтесь, милейший, - потребовал я. – Вы достаточно тяжелы, чтобы я поднимал вас сам.

Он разразился потоком площадной ругани, но встал на ноги.

- Вперед, – я кивнул на выход из метро.

Так, под конвоем, по темным лондонским кварталам, я довел поверженного мною противника до Скотленд-Ярда. Всю дорогу Блащиковски угрюмо молчал.

Несмотря на поздний час, Лестрейд находился в управлении и даже не спал в своем кабинете, где с незапамятных времен стоял кожаный диван.

- Ватсон! – удивленно воскликнул он, отвлекаясь от бумаг. – Как прикажете понимать ваш поздний визит в компании связанного мужчины?

Я устало опустился на диван. Блащиковски остался стоять посреди кабинета, опустив голову.

- Кто это?

- Возможно, это убийца Беатрис Пройслер, похититель Ирэн Вулф.

- Что?! – встрепенулся задержанный. – Что вы такое говорите, сэр? Вы с ума сошли?! Я никого не убивал!

- Вы постоянный посетитель отдела французской поэзии Лондонской библиотеки? – спросил я.

Он зарделся как девушка, ответил с вызовом в голосе:

- Да, я люблю поэзию, но причем здесь это?!

- Девушка 16 лет, посещавшая отдел французской поэзии, жестоко убита. Другая девушка похищена. У нас есть основания полагать, что эти преступления совершил один из постоянных посетителей библиотеки.

- Повторяю вам, сэр, я никого не убивал, - выкрикнул Блащиковски.

- Тогда почему вы удирали от меня?

Рыжий здоровяк склонил голову.

- Говорите же, - поторопил Лестрейд. – Речь идет о вашей жизни, так как убийца Беатрис гарантировано будет болтаться на виселице.

Блащиковски вздохнул.

- Сэр, я не могу назвать себя ангелом, но я не убийца. Я – потомок польских эмигрантов, мой отец был портовым рабочим и с детства моя семья отчаянно нуждалась в деньгах. В юности я связался с компанией Молчаливого Боба, вы же знаете этого человека, не так ли?

- Вор, ростовщик и вымогатель, - сообщил мне Лестрейд. – Ныне гниет в тюрьме в Суссексе.

- Да, сэр, - вздохнул Блащиковски. – К несчастью, я остался должен Бобу приличную сумму, и время от времени мне об этом напоминают его сообщники, оставшиеся на свободе. Я принял этого господина, - поляк кивнул на меня. – за члена банды Молчаливого Боба. Я убегал, спасая свою жизнь, сэр.

Мы с Лестрейдом некоторое время молчали. Наконец, я поднялся с дивана и сказал:

- Что же, эта информация нуждается в проверке. А вы, Блащиковски, пока побудете здесь. Думаю, можно отправить его в одну камеру с Барлоу, как считаете, Лестрейд?

Инспектор кивнул и, нажав на кнопку электрического звонка, вызвал констебля.

6

На Бейкер-стрит я приехал за полночь. Как я и думал, ни Аделаида, ни мисс Остин и не думали ложиться.

- Папа! – набросилась на меня дочка. – Где ты был? Мы с Джоан от волнения чуть не умерли!

- Да, мистер Ватсон, - поддержала Аделаиду мисс Остин. – Не ожидала, что вы способны на такое.

- На что я способен, мисс Остин? – устало спросил я, вешая шляпу на крючок. – Не думаете ли вы, что я где-то отдыхал и прохлаждался?

Шеки девушки зарделись.

- Нет, сэр, ни в коем случае. Но мы привыкли ужинать в девять и ложиться спать в десять.

- Да, мисс Остин, я это знаю. Но, помнится, Аделаида хотела, чтобы ее отец продолжил дело Шерлока Холмса?

- Ты боролся со злом, папочка? – глазки Аделаиды вспыхнули.

- В каком-то смысле, да, дочка. Но это не значит, что ты должна ложиться спать в полночь. Пожалуйста, иди спать. И вы, мисс Остин.

Девушки послушно направились к лестнице.

- Папа! – вспомнила Аделаида. – Тебе из библиотеки прислали кучу книг! Я положила их на диван. Не знала, что ты тоже любишь французских символистов.

Мисс Остин и Аделаида скрылись в своих спальнях. Я взял с дивана стопку книг и поднялся по лестнице в мою комнату. То есть, в комнату Шерлока Холмса, конечно.

Кое-как раздевшись, я лег в постель и сразу же уснул. Давно у меня не было настолько хлопотливого дня.

Утром хотелось подольше понежиться в постели, но я переборол себя, и вышел к завтраку ровно в восемь. Почту уже принесли. Я взял «Таймс» и, бросив взгляд на первую полосу, поморщился. Пресса все-таки ухватилась за убийство Беатрис Пройслер.

ДЖЕК-ПОТРОШИТЕЛЬ ВЕРНУЛСЯ?

Крупные черные буквы занимали едва ли не всю полосу. В статье сообщалось, что полиция пыталась утаить жуткое убийство шестнадцатилетней девушки. В прессу обратились родители Беатрис, которые не удовлетворены ходом расследования и опасаются, что кошмарное преступление останется безнаказанным.

Особенно меня поразила концовка статьи, в которой сообщалось, что полиция, испытывающая сложности с поиском убийцы, обратилась к доктору Джону Ватсону, ближайшему другу и единственному биографу великого сыщика Шерлока Холмса, погибшего 16 лет назад в Швейцарии. Предполагается, что Ватсон поможет следствию, восстановит справедливость и отомстит за гибель девушки.

Я отложил газету. Лестрейд напрасно надеялся скрыть преступления от газетчиков, но инспектор справедливо предполагал, что охочая до сенсаций пресса свяжет убийство Беатрис Пройслер с Джеком-Потрошителем, повышая градус истерии в обществе. Хорошо хоть, что пока в «Таймс» нет ни слова о похищении Ирэн Вулф, но это, безусловно, ненадолго.

Едва я успел доесть омлет с беконом, пришел Лестрейд. Увидев его, я отложил вилку и нож: инспектор был живой иллюстрацией известного выражения «на нем лица не было».

- Что случилось, Лестрейд? – спросил я, хотя уже знал ответ. Знал, но до последнего надеялся, что я окажусь не прав.

- Найдено тело Ирэн Вулф, - глухо сообщил инспектор, разбивая мою надежду на мелкие осколки.

Даже самому лютому врагу не пожелаю пережить то, что пережил я в этот момент. Я почувствовал себя самым ничтожным, самым мелким и суетливым существом в мире, вроде тушканчика. Мне хотелось рыдать, хотелось рвать на себе волосы. Кем я себя возомнил, какой из меня детектив?! Я ничем, совершенно ничем не смог помочь несчастной девушке.

- Садовник? – выдавил я из себя.

- Да, Ватсон. Почерк тот же. Но есть нюансы. Я еду на место преступления, вы со мной?

Кажется, он ждал, что я скажу: «С меня хватит, я не Шерлок Холмс». И, видит Бог, я собирался это сказать, но вспомнил лицо отца Ирэн, вспомнил его полные боли слова, адресованные мне, и поднялся.

- Да, Лестрейд, я еду с вами. Но подождите минуту.

Поднявшись в комнату Холмса, я взял из сейфа кобуру с револьвером и надел ее на пояс.

Полицейская машина неслась по Финчли-роуд в сторону Гладстон-парка – достаточно отдаленного от центра города и непопулярного среди лондонцев.

По пути Лестрейд сообщил мне, что Гая Барлоу и Юджина Блащиковски отпустили из полиции вскоре после того, как поступило известие об обнаружении тела Ирэн Вулф. Оба выразили намерение подать на полицейское управление в суд за незаконное лишение свободы.

- Ватсон, разрешите дать вам совет.

Я с некоторым удивлением взглянул на Лестрейда.

- Конечно, инспектор.

- Не думайте о словах мистера Вулфа, не считайте себя виноватым. Вы сделали все, что смогли, сэр. То, что сказал вам Вулф, родственники пропавших говорили мне сотни раз. Если бы я позволял собакам моей души грызть меня после каждого трагического случая, я бы не смог работать. И Шерлок Холмс, ваш друг, тоже не смог бы, поверьте. В этот раз Садовник, к несчастью, переиграл нас, но мы обязаны продолжать бороться с ним, пока не отправим на виселицу, или не пристрелим, как бешеного пса.