ВШ 3 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 64

Праздник начался с обращения Бузова со сцены к собравшимся. Директор похвастался тем фактом, что по итогам года училище в числе лидеров среди средне-специальных учебных заведений города как по успеваемости, так и по другими показателям, выразив надежду, что и в следующем, 1979 году, мы его не подведём. Народ громогласно ответил готовностью и дальше делом доказывать студенческую состоятельность.

Затем началась дискотека, которую проводил приглашённый по моей же наводке из пединститута диджей Сергей Пономарёв, он же Пономарь. В своём будущем я знал, что он первым весной 1977 года организовал в Доме учителя настоящую дискотеку под названием «Эрато», уже ставшую самым популярным местом отдыха пензенской молодёжи. Я и сам, случалось, на эти дискотеки заглядывал. В то время — тьфу ты, уже в это — дискотеки были тематическими. Предлагались рубрики «Наша информация», «Разрешите пригласить», «Знакомьтесь — бальные танцы», «Новинки грамзаписи»… Перед началом дискотеки Пономарю приходилось читать небольшую лекцию о коллективе или исполнителе — таково было требование вышестоящих органов.

Пока народ в зале отплясывал под Донну Саммер, «Арабески», «Бони М» и «Баккару», в это время в каморке, что за актовым залом, наша гоп-компания готовилась к выходу. Ну то есть мои музыканты просто понемногу опустошали подаренные мною новогодние пакеты со сладостями и мандаринками, а мы с Ингой переодевались в наши костюмы деда Мороза и Снегурочки. Меня даже не смущал тот факт, что лишь вчера в этом наряде куролесил мой прошлогодний недруг, когда-то подославший двух «быков», чтобы те разобрались со мной. В итоге разобрался я, правда, заплатив за победу порванными штанами.

Успел запариться в слегка тесноватом для моих плеч костюме Деда Мороза, прежде чем, согласно сценарию, мы со Снегурочкой и нашими зайчатами из свиты появились в актовом зале и стали поздравлять студентов с педагогами с наступающим Новым годом. Верочка тоже была здесь, и на её пальчике вот уже второй месяц сияло обручальное колечко. Когда я впервые его увидел, у меня чуть глаза на лоб нет полезли от удивления. Мне казалось, что после расставания со своим офицериком и едва не случившегося секса со мной Вера возненавидит весь мужской род. Однако гляди-ка, не так уж много времени и прошло, и вот она уже чья-то жена. Я два дня мучился, прежде чем решился подойти к ней и без лишних ушей поинтересоваться, кто же всё-таки её избранник. В итоге выяснилось, что это тот самый теперь уже капитан, который год назад от моей учительницы ушёл к другой. Правда, через несколько месяцев они поняли, что не пара, и новоиспечённый капитан стал проситься обратно. Вот только Вера сначала встала в позу, и только когда молодой человек припёрся с цветами в родительский дом и сделал ей при маме с папой предложение, она дала своё согласие.

— А где гуляли? — с налётом профессионального интереса спросил у Верочки.

Оказалось, что в «Неве», где имелся свой ВИА, поэтому обошлось и без нашего участия. Это была версия моего педагога, на самом деле, думаю, ей не очень-то хотелось видеть на своей свадьбе ученика, с которым она едва не разделила ложе.

И вот она тоже сегодня отплясывала со всеми, даже я был бы не против с ней медлячок станцевать, как недавно с Ротару, но при Инге… Нет уж, мне ещё жить не надоело! Поэтому я ограничился тем, что просто вовлёк Верочку, как и других присутствовавших здесь преподавателей, в общий хоровод вокруг ёлки, звезда на макушке которой упиралась в гипсокартонный потолок. Ну а затем я в наряде сказочного Деда взобрался на сцену и в микрофон поздравил всех с наступающим Новым годом.

— А ещё хочу пожелать, чтобы в следующем году советские исполнители пользовались такой же бешеной популярностью на Западе, как и их звёзды у нас. И вот наш первый шаг в этом направлении!

Мои музыканты уже заняли исходные позиции, и зайки забрались на сцену, я махнул рукой, и Лена принялась терзать синтезатор. А мы чуть погодя хором заорали под музыку: «С Новым годом! С Новым годом!» А затем и припев, который «аварийцы» почему-то поставили перед куплетом:

«Новый год к нам мчится, скоро всё случится…»

Я лишь сократил песню и заменил некоторые фразы, которые в этот вечер могли вызвать недовольно педагогического состава училища. Да и не помнил я текст досконально, потому просто напридумывал от себя нечто нейтральное, и вставил в те места песни, которые вылетели из головы. Тем более что и так всем понравилось, народ был в восторге и от исполнения, и от зайчиков. Правда, от зайчат в основном кайфовали пацаны, в том числе и взрослые: от меня не ускользнуло, каким аппетитным взглядом поедал прыгающих на сцене девчонок Николай Степанович. Интересно, окажись в зале наш обществовед Коромысло, он бы тоже пялился? Но его не было, что вполне объяснимо, учитывая характер этого склочного человечка.

В общем, наше выступление стало не то что вишенкой на торте этого вечера, а настоящим бриллиантом в колье со стразами. Нам пришлось дважды исполнять на бис эту песню, и народ вопреки пытавшимся осадить студентов педагогам требовал ещё. Но я заявил, что Дедушка Мороз устал, и если он сейчас не снимет с себя это одеяние, то училище не досчитается своего самого знаменитого ученика.

Тусовка закончилась в десятом часу вечера. Но народ хотел веселиться дальше, а педагогам во главе с Бузовым пришлось в приказном порядке прикрывать лавочку, заставив Пономаря вырубить свою аппаратуру. За Ингой приехал Михаил Борисович, он сидел в своих «Жигулях» на стоянке у вокзала и курил в приоткрытую конусообразную форточку бокового стекла — такое вот устройство имелось в советских автомобилях. Я помог загрузить костюмы, сказав предложившему подвезти меня Козыреву, что мне до дома тут идти всего ничего. Посмотрел на удалявшиеся габаритные огни и побрёл было пешочком по добросовестно посыпанному коммунальщиками химикатами асфальту. И тут же услышал знакомый голос:

— Максим!

Обернулся — ого, не кто иной, как Сергей Борисович собственной персоной! Он-то что здесь делает?

— Здравствуйте, Сергей Борисович! С наступающим! Каким судьбами?

— В общем-то, поджидаю тебя. Сильно торопишься?

— А что, предлагаете заглянуть на явочную квартиру?

— Нет нужды, разговор минут на пять. Да и машина у меня вон неподалёку стоит, пойдём, погреемся.

Когда мы уселись в его «Москвич», он завёл двигатель и включил печку.

— Читал свежую «Правду»?

— Нет, а что там, про меня что-нибудь?

— Вот, захватил на всякий случай.

Он сунул мне газету, уже раскрытую на нужно месте. Ткнул пальцем в низ полосы. А там чёрным по белому про Полякова и Бохана. Если вкратце, то опубликовано постановление Военной коллегии Верховного суда СССР, приговорившего обоих к исключительной мере наказания.

— Хорошенький подарочек их семьям к Новому году, — пробормотал я себе под нос.

— Что же делать, зло должно быть наказано, — вздохнул Козырев. — Ну а кто виноват? Сами и виноваты, оказались морально неустойчивы. Сколько они советских разведчиков американцам сдали и сдадут, если верить твоим словам, сколько поломали судеб, какой ущерб нанесли безопасности СССР! И они прекрасно знали, на что идут, за что получают деньги в иностранной валюте. Ничего, будет урок остальным, о которых мы пока не знаем.

— Согласен, — говорю я, — эти негодяи получили по заслугам… А вы только ради этого меня поджидали, чтобы показать газету?

— Не только. Появилась информация, что к твоей персоне решил получше приглядеться сам Андропов. Ареста и поездки на Лубянку, уверен, тебе пока опасаться не стоит…

— Пока?

— Хм, ну, знаешь, всякое может произойти, но мы надеемся, что худший из всех возможных сценариев всё же не будет реализован.

— Понятно… Значит, я на крючке у ваших коллег? И что мне в этой ситуации делать?

Говорил я в целом спокойно, но в душе моей бушевала буря эмоций. Бляха муха, жил себе спокойно, книжки пописывал, музыкой занимался, боксом, и тут на тебе… Для Полякова с Боханом, конечно, новогодний подарочек совсем уж адский, но и мне товарищ подполковник подбросил нехилый такой мешочек с сюрпризом.