ВШ 3 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 42

— Здорово! — восклицаю я совершенно искренне. — Постараюсь приехать. А когда съёмки?

— В конце декабря, я тебе ещё позвоню дополнительно… Максим, — голос её стал слегка заискивающим, — а ты случайно ничего нового не сочинил?

Вот же приставучие… То муж её, то она сама клянчат новенькое. Может, и правда ей чего-нибудь подкинуть? Ну, например, например… Блин, в голову ничего что-то не приходит.

— Кое-что имеется, Алла Борисовна, вот только сегодня на ноты переложил. Давайте я как-нибудь вырвусь в Москву, и вы сами оцените новую вещь. А там и договор, если что, подпишем. Может быть даже с мамой на всякий случай приеду, — намекнул я на серьёзность намерений.

На том и порешили. Пугачёва прощалась со мной довольным голосом, а я терзал свою память на предмет того, чем же порадовать певицу. Надеюсь, с утра в голове прояснится, а то сейчас то ли ещё шумело в мозгах шампанское, то ли просто хотелось на боковую.

Начальник КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов сквозь линзы очков смотрел на собравшихся в его кабинете строгим взглядом, как учитель смотрит на нерадивых учеников. Его заместители, руководитель отдела сбора первичной информации, начальники республиканских, краевых и областных управлений госбезопасности — все сидели, стыдливо уткнувшись в свои раскрытые папки, с которыми явились на совещание в его кабинет на площади Дзержинского. На совещании обсуждалось сразу несколько животрепещущих тем, а под занавес Андропов напомнил о ходе выполнения директивы за собственной подписью, разосланной по городам и весям почти год назад. В ней говорилось о необходимости обращать внимание на людей, как-либо выбивающихся из общей массы, преимущественно мужчин от тридцати лет и старше. И информацию о таких людях отправлять в отдел обработки первичной информации.

Он выслушал всех по очереди, после чего устроил подчинённым небольшой нагоняй. Год прошёл, а его приказы выполняются настолько вяло, что отдачи практически не ощущается. Ему подсовывают либо каких-то фокусников, либо мошенников, и он вынужден тратить людские и материальные ресурсы на отработку тупиковых версий. Складывается ощущение, что поиски человека, сдавшего КГБ и ГРУ предателей, обречены на провал. За это время разыскиваемый мог несколько раз объехать весь Советский Союз, отрастить или наоборот сбрить бороду, ещё как-то изменить внешность, а мог даже покинуть пределы страны — вдруг он выездной?

— Юрий Владимирович, можно?

Его заместитель Семён Цвигун, словно школьник за партой, поднял руку.

— Что у вас, Семён Кузьмич? Говорите, не стесняйтесь.

— Тут, если кто не в курсе, не так давно в редакции журнала «Юность» состоялась пресс-конференция с молодым, 16-летним автором Максимом Варченко.

— Я что-то слышал о нём, — кивнул Андропов, краем глаза заметив, как дёрнул уголком губ начальник Пензенского областного управления КГБ Иван Ильич Лазарев. — По-моему, он что-то о войне как раз в «Юности» и написал.

— Так точно, Юрий Владимирович! Только там начало сюжета необычное. Наш с вами современник, юноша, представитель, так сказать, «золотой молодёжи», заблудился в лесу и в результате хронопарадокса вышел из него в ноябре 1941 года. То есть провалился в прошлое. А дальше, может, и сам того не желая, оказался втянут в реалии Великой Отечественной, даже в концлагере успел побывать. В общем, роман о перековке вчерашнего трутня в настоящего Человека с большой буквы. И кстати, по этой книге на киностудии Горького уже начали снимать фильм.

— Надо почитать, — задумчиво произнёс Андропов. — Принесите мне завтра номера журнала с этим произведением. А пресс-конференция по какому поводу собралась? Неужели из-за одного этого романа?

— Не только… Во-первых, интерес читателей был вызван, прежде всего, личностью самого автора, как практически подросток сумел написать настолько серьёзную книгу? Оказалось, рукопись действительно вышла из-под пера этого вундеркинда, а то ходили слухи, что он то ли украл, то ли выкупил её у какого-то маститого литератора. А кроме того, молодой человек активно занимается боксом и недавно выиграл первенство Европы среди юниоров. Но и это ещё не всё! Максим Варченко создал на базе железнодорожного училища, в котором проходит обучение по специальности «помощник машиниста электровоза», вокально-инструментальный ансамбль, и их песни, многократно переписанные на магнитную ленту, уже гуляют по всей стране. И не только по стране. Одна из композиций на английском языке была выпущена на пластинке в Венгрии, а затем стала очень популярной за океаном, в Соединённых Штатах Америки. Кстати, ещё одна его песня называется «Две звезды», и так называемый видеоклип уже появлялся в телепрограмме «Утренняя почта». В общем, наш юноша и швец, и жнец, и на дуде игрец.

В помещении повисла тишина, было слышно лишь движение маятника в старых напольных часах. Андропов, не размыкая сплетённых пальцев, снова обвёл собравшихся взглядом, в котором уже сквозил вопрос.

— А откуда этот парень? Москвич?

— Нет, Юрий Владимирович, он из Пензы.

Взгляд главы ведомства устремился в сторону Лазарева. Тот обречённо выдохнул, но, тем не менее, прямо посмотрел в глаза Андропову.

— Иван Ильич, а почему от вас не было доклада по этому самому Варченко?

Тихий голос главного чекиста страны был прекрасно слышен в гробовой тишине кабинета, и от этой интонации у многих из присутствующих по спине пробежал холодок. Однако Лазарев ответил недрогнувшим голосом:

— Юрий Владимирович, мы в курсе относительно талантов Максима Варченко. И, само собой, мы его проверили, можно сказать, вдоль и поперёк. Но никаких паранормальных особенностей у него не выявлено. Учится как все, с девчонкой гуляет, порой дерется… В общем, обычный подросток с необыкновенной усидчивостью и старательностью, доводящий до конца любое задуманное дело. На хорошем счету у партийных и комсомольских руководителей региона. Думаю, можно только порадоваться, что у нас растёт такая смена.

Снова в помещении уже в который раз за последние четверть часа повисла тишина. И вновь её нарушил негромкий голос Андропова:

— Шестнадцатилетний подросток, конечно, вряд ли может нас заинтересовать в том плане, в котором мы ведём поиски, тем более что год назад ему и вовсе было пятнадцать. Но я вас всё же, Иван Ильич, попрошу подготовить мне полный отчёт об этом, как его, Варченко. И о каждом его более-менее серьёзном шаге попрошу докладывать мне лично.

— Понял, Юрий Владимирович, — как показалось, с облегчением отрапортовал Лазарев.

— Что ж, тогда не смею вас, товарищи, больше задерживать. Попрошу лишь более серьёзно отнестись к моим словам и удвоить силы по поиску… хм… необычного человека. Этим вы окажете неоценимую услугу своей Родине.

Только покинув кабинет с тяжёлой дубовой мебелью и портретом Дзержинского на стене и его же литым бюстом на столе, Иван Ильич Лазарев понял, что уже и забыл, когда последний раз так волновался. Конечно, сильный шок он испытал, знакомясь с рассказом путешественника во времени о предстоящих в стране и мире событиях. Но всё это виделось каким-то расплывчатым, скрытым в дымке завтрашнего дня. А сегодня он был буквально, как говорится, в шаге от провала. Если бы Варченко занялись люди Андропова, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. Могла полететь не только его голова, но и головы тех, кто знает о попаданце, как сам себя называет парень, и кто согласился ввязаться в игру против всесильного главы Комитета госбезопасности СССР. Но даже сейчас расслабляться рано, Андропов — тот ещё лис, может и организовать параллельное наблюдение за мальчишкой. Вернее, за взрослым мужчиной в теле парня. Эх, вот бы и ему так повезло вернуться в своё собственное 15-летнее тело. Стал бы он, Иван Ильич Лазарев, что-то менять в своей судьбе или просто прожил бы её по второму разу, наслаждаясь молодым, здоровым телом? Увы, вряд ли такие чудеса случаются на регулярной основе. С другой стороны, оно и правильно, а то каждый «попаданец», чего доброго, стал бы менять историю на свой собственный лад. История не книга, чтобы каждый раз её переписывать, так что пусть лучше всё остаётся по-прежнему. Вот изменят они её в этот раз — и хватит. Если, конечно, получится изменить.