Принцепс (СИ) - "Пантелей" - Страница 55

– Ничего не скажешь? – поинтересовался король Нового Сиона.

– Повезло Спящему Леопарду, с такими силами, Дербент сельджуки бы снесли походя. Не повезло Хорезмшаху, он наверняка надеялся, что мы будет защищать Эдесское герцогство до последней капли крови.

– А нам?

– А нам всё равно, Ицхак. Армию сельджуков мы выпустим, а потом двинемся к истокам Евфрата, отрезая их от Кавказа и Малой Азии. Пусть режут друг друга в пустыне, во славу Аллаха.

– У них уже четыреста пушек.

– Пушки, брат мой, хороши на только заранее приготовленных позициях. На марше – это только лишняя обуза. Пушки мало иметь, нужно ещё уметь их применять. Равно как и легионы. Хорезмшаха они, конечно, потреплют изрядно, но он сам сделал свой выбор. Я предлагал ему принести оммаж, но он отказался.

– Ты уверен, что обратно в Малую Азию они не прорвутся?

– Разве что малыми силами через армянское нагорье. Там у нас нет укреплений, а затыкать мясом я эти проходы не намерен. Прорвутся и прорвутся, им же хуже будет. На Евфрате нам нужно оседлать всего два брода. Пушек у нас меньше, но зато они будут заранее стоять на позициях, а не вводиться в бой прямо с марша. Война – это музыка, которую играет оркестр, Ицхак. Зафальшивит один из исполнителей – конец всей музыке. Эту войну мы обязательно выиграем, но ты прав в одном. Если эти неверные шакалы скопировали наши методы войны, то пора их менять. Ты хотел повоевать? Будет тебе война. В Ливанском Триполи собирается отряд, с носимыми на плече пушками. Они, конечно, малого калибра, но зато их почти три тысячи. Панцирная кавалерия отжила свой век, Ицхак. Принимай под командование её убийц, только сам сначала научись стрелять. Ты меня понял?

– Понял, Принцепс.

То, что Ричард отбирает лучших стрелков из арбалета, причём наиболее развитых физически, в отдельную терцию, Ицхак Левит, как начальник штаба, разумеется, знал, но с какой целью почти три тысячи здоровых лбов, к тому же получающих полуторное жалование, отвлекают от войны не понимал. Ричард на все вопросы отшучивался, либо отвечал непонятными словами: «Готовлю spetznaz», и понимай как хочешь. Элитную терцию готовил лично Ги де Дампьер, специально построивший лагерь неподалёку от Триполи. Лагерь был огромный, в таком можно было разместить и в десять раз больше воинов, периметр стен, на глазок, около четырёх миль, что лишь немногим меньше столицы короля Ливана, Хамы и Хомса. Странно, но караул отказался впустить в лагерь короля Нового Сиона, не смотря на письмо Ричарда. Они его даже читать отказались, отправив в Триполи.

– Я почему-то так и думал, что именно тебя назначат убийцей рыцарства. – туманно высказался Ги де Дампьер, прочитав письмо.

– О чём ты? – не понял Ицхак Левит. Король Нового Сиона наедине со всеми коллегами общался на ты, соответственно, и они с ним тоже. Этому еврею дозволялось больше, чем любому шуту, ещё когда он был бароном, а потом все привыкли к его манерам. Ну откуда взяться приличному воспитанию у нехристя? Зато человеком он был очень полезным, умным и невероятно трудолюбивым. Помимо должности начальника штаба и руководителя агентурной разведки, он тащил на себе и взаиморасчёты всех казначейств. Особенно ценилось последнее. Благородные сеньоры считать не любили, поэтому с удовольствием делегировали это право Ицхаку. И что самое удивительное, до сих пор все были довольны.

– Увидишь. Завтра увидишь и сам оценишь. Сегодня после обеда у меня назначено два судебных слушания, а завтра день свободный. Пообедаешь со мной?

– Если не свининой, то да.

– Какая свинина, сейчас же пост. Только рыба. Столько лет среди нас живёшь, а всё запомнить не можешь.

– Всё я могу, только пост никто, кроме тебя не соблюдает. Ричард говорит, что посты придуманы для монахов, чтобы те не сильно зажирели.

– Мне этого тоже не хочется. С тех пор, как я стал лорд-канцлером, уже два раза менял доспехи и гардероб. Такими темпами, скоро вместо коня придётся приручать слона.

В лагере спецназа необычным было всё. Жилые помещения были пристроены к северной и западной стенам, между ними располагался треугольный плац, вдоль гипотенузы которого была оборудована «полоса препятствий», имитировавшая разрушенный город: полуразваленные стены, беспорядочно сваленные брёвна, будто рухнувшие перекрытия, целые дома, типичные для любого города, между ними ямы, некоторые из которых заполнены водой, а в конце полосы цитадель, тоже имитация, только нижний ярус с окнами на высоте футов пятнадцати. По этой полосе постоянно бегали, преодолевая препятствия и штурмуя цитадель, с ловкостью африканских обезьян. Хотя, про ловкость можно и поспорить, обезьяны в доспехах не бегают, а спецназовцы бегали не только в доспехах, но и с грузом.

– Лихо. – оценил король Нового Сиона – Только они уже от полугода до года получают полуторное жалование. Такое по карману только Ричарду, да и то в ограниченных пределах. Пусть их даже будет десять тысяч, всё равно на порядок меньше, чем рыцарей.

– Не спеши делать выводы. Ты ещё не всё увидел. – Ги де Дампьер повернулся к оруженосцу и скомандовал – Стрелков на позицию.

Стрельбище расположилось вдоль южной стены лагеря, на позиции стояли сотни две спецназовцев, со странными штуковинами. Тонкая стальная труба с арбалетным прикладом, упёртым в плечо, защищённое специальным щитком, а сам ствол лежал на деревянной рогатке.

– Жан. – обратился к одному из стрелков король Ливана, Хомса и Хамы – Мишень номер три, пеший латник. Огонь!

Мишень номер три была манекеном пехотинца, закрытым стандартным доспехом легионера, и находилась от Жана на расстоянии футов в восемьсот-восемьсот пятьдесят. Бабахнул выстрел, мишень свалилась.

– Пойдём оценим. – пригласил Ицхака Ги де Дампьер.

Кираса, способная защитить от арбалетного болта с расстояния пятьсот футов, имела здоровенную дыру в районе груди. Оруженосцы разоблачили манекен. Пуля пробила не только кирасу, но и всё деревянное тела, застряв только в прикрывающей спину стали.

– Жан лучший из стрелков. – прокомментировал результат Сир Ги – По одиночной цели так точно бить могут очень немногие. Но ты где-нибудь видел, чтобы наступали поодиночке? По плотному строю, эта сатанинские трубы работают залпами, и если не убивают, то точно ранят с двух тысяч футов. Три тысячи стрелков успеют сделать по два выстрела в эту обречённую кучу. Это сходу, на марше, а если успеть огородиться хотя бы «испанскими козлами», то и три. Хотя я не уверен, что до такого когда-нибудь дойдёт. Любой грамотный командир отвернёт свой отряд после первого же залпа. Вот тебе и конец рыцарства.

Ицхак Левит поковырял пальцем дыру в кирасе.

– Это не рыцарству конец, а старому способу войны. По-моему, настоящий рыцарь несколько большее явление, чем закованный в броню копейщик, вооружение и латы которого стоят дохода со ста крестьянских дворов за год, а может быть и больше. Настоящие рыцари научатся воевать по-новому, а дуракам туда и дорога. Много уже этих сатанинских труб?

– Полторы тысячи в наличии, ещё полторы поставят в течении месяца.

– Жан. – обратился король Нового Сиона в самому меткому стрелку – Теперь я ваш командир. Вы должны научить меня обращаться с этим адским механизмом, чтобы я не взорвал сам себя и не поранил стоящих рядом товарищей. Для вашей полосы препятствий я уже староват, но стрелять научиться смогу. Кстати, а почему при выстреле не было дыма?

– Это не ко мне вопрос, Сир. – почтительно поклонился Жиль – Наш порох совсем другой, чем используется в пушках, но чем он другой и почему, мне знать не положено. Я стрелок. Только, если позволите, Сир…

– Говори, Жан.

– Если вы не пройдёте полосу препятствий, хотя бы на уровне новобранца, вы за нами просто не успеете. Коней у нас нет и не будет. Слишком они прожорливы и заметны.

– Мне сорок четыре года, Жиль.

– А мне сорок два, Сир, но новобранцев я крою как бык овцу.

– Понял, не дурак. Выделите мне койку в вашем лагере. Месяц у нас в запасе есть, надеюсь, уровень новобранца набрать сумею.